Умраж - Gvela

– С почином. Насколько я помню, ты уж год ни с кем не встречаешься. Вкус у тебя неплохой. Умраж шикарный парень.

– Пашка, а ты случаем не гей? – удивленно пялюсь на друга.

– Если только би, – хихикает он. – И это все твое дурное влияние.

– Ну да, конечно, – закатываю глаза к потолку. Стебется, гад.

– Ладно, не боись. Мальчики меня не интересуют. Клянусь, что я даже не «би». Так что Умража не уведу.

– Балбес ты, Пашка.

– Но хороший…

– Да, хороший, – подхватываю, я смеясь.

– Дуй в душ, затем на кухню приходи, я там кое-что сварганил поесть. И расскажешь о том, кто ты и как прошло превращение.

– Ага. – Вдохнув носом воздух, принюхался, – запеченная курица и картошка… кажется пюре, потому, что горячим молоком пахнет.

– Круто! Я тоже такой нюх хочу!

– И какие изменения, кроме зубов и глаз?

– Никаких, – чуть уныло ответил Пашка. – Иди ты в душ, Серега, а то я так от голода и любопытства помру.

– Привет, волчонок, – неожиданно раздалось у самого уха, вызывая мурашки.

– Умраж, – прижался спиной к его обнаженной груди. Разговоры и не нужны, лишь бы он не переставал меня гладить. Сам опираюсь руками в стенку, просить его и не надо. Он входит в меня поспешно. Быстрый немного рваный ритм, и мы снова лишь одни в своем мире наслаждения. Губы. Теплые струи воды, шлепки о мои ягодицы, прерывистое дыхание, нежный шепот не понятно о чем, но такой приятный. Приглушенные стоны, хриплые звуки, вскрик и слабость…

– Ты как? – если бы не рука Умража, что поддерживает меня, я бы уже сполз в ванную.

– Нормально, – улыбнулся я.

– Вы вообще охренели?! – возмущено встретил нас довольных Пашка, когда мы зашли на кухню. – Я с вами вообще с голода сдохну!

– Ну давай, корми, кухарочка, – садясь напротив Умража, чтобы больше не раздражать друга, который все-таки отнесся нормально к нашему отлучению почти до обеда, пошутил я. – Пахнет-то как аппетитно!

– А то, – перестал дуться Пашка, сразу же засуетившись и накладывая каждому свою порцию.

– Пашка, ты еще и готовить умеешь? – наверное, решил задобрить Умраж моего друга.

– А вот крестиком вышивать я ни хрена не умею, – оскалился друг. Умраж непонимающе посмотрел на мою усмешку.

– Это шутка, – поделился я с любимым демоном.

Дальше пришлось пересказывать Пашке в мельчайших подробностях мою первую смену ипостаси. Когда рассказывал Умраж, что он видел как сторонний наблюдатель, не только Пашка, но и я позеленел от представленной картины.

Сами не заметили, как пришел вечер. Пашка тут же занялся приготовлениями. С его же подачи было решено идти в нормальный клуб, потому что Пашка ведь «должен отработать на девушках свое вампирское очарование».

– Умраж, что-то меня терзают сомнения относительно Пашки.

– Мне тоже кажется, что он не вампир, – подтвердил он мои догадки, пока мы одевались для выхода в свет.

На улице было холодно, но снега все еще не было. Клуб встретил нас шумом и разношёрстой толпой.

– Умраж, держись рядом, – предупредил я разглядывавшего все с интересом демона. – И помни, что ты сейчас человек.

– Поверь, об «этом» забыть невозможно.

А мне стало жутко интересно. Какой же он в настоящем виде? Наверное, большой, сильный, рогатый. И хвост есть?

Это не гей-клуб, поэтому, схватив Умража по инерции за ладонь, тут же выпустил. Не хватало еще лишних неприятностей. Пашка уже куда-то умчался, видимо, воплощать свои фантазии в жизнь. Решив, что для Умража разглядывать всех и все будет лучше у барной стойки, потащил его к ней.

Люди танцевали, веселились, все пьяные, потные и готовые к сексу. От обилия запахов постоянно хотелось чихать. Пока Умраж разглядывал все с восхищением ребенка, я ощутил чей-то пристальный взгляд. Если бы я сейчас был в звериной ипостаси, то скорее всего холка бы стояла дыбом, и я бы зло скалился. Меня раздражал этот взгляд, поэтому я быстро окинул зал в поисках того, кто так пялится на меня.

Их я заметил сразу же, как только поднял голову. Трое. Стоят у перил и буквально сверлят меня темным взглядами. Зверь хотел огрызнуться. Еле сдержал превращение, но все же клыки немного отросли, и я, смотря на троицу, слегка приподнял губу, показывая клыки и рыкнул.

– Что случилось? – Умраж моментально стал серьезным.

Сердце забилось сильнее. Я толком не знаю даже как обращаться, не то что большее… Вступать в схватку с тремя оборотнями чревато неприятностями. К тому же, я не один. Потерять Умража в этой схватке для меня равносильно самоубийству. То, что стоящие на втором этаже трое – оборотни, я не сомневался. Не знаю как, то ли запах их выдавал, который я чувствовал на каком-то интуитивном уровне, то ли просто пришло знание, но я был твердо уверен в своих ощущениях. Они – оборотни, и они опасны.

– Надо найти Пашку и убираться отсюда, – не отводя взгляда от смотревших на меня парней, прошептал я Умражу.

– Хорошо, – не стал вдаваться он в подробности. Нам повезло, что в этот момент Пашка решил вернуться сам, чтобы сказать, что подцепил девушку.

– Быстро, – рявкнул я. И не слушая недовольных воплей друга, вдвоем с Умражем схватив его за руки, вытащили на улицу, бегом добрались до такси и рванули с места домой. Уже отъезжая, мы с Умражем посмотрели назад и видели, как трое оборотней выскочили за нами следом и недовольно зачертыхались из-за того, что упустили нас.

Переглянувшись с Умражем, понятливо кивнули, напряженно молча.

– Вы совсем охренели! – продолжал бухтеть Пашка. – Я и так целый день ждал этого выхода, а вы?! Только девчонку подцепил, а вы меня уперли, идиоты! На кой-хрен я поперся к вам хвастаться, лучше бы не подходил!

Мы слушали Пашку молча, так же не произнесли ни слова, когда расплачивались с таксистом, доехав до дома, и пока поднимались в квартиру. Стоило двери закрыться, я прижал Пашку к стене коридора, и, еле сдерживаясь, чтобы не рычать через слово, постарался донесли до него произошедшее.

– Там были оборотни. Трое. И смотрели на меня. А я вас защитить не смогу. Опыта и сил не хватит.

– Откуда ты знаешь, что они хотели чего-то плохого? – упрямо поджав губу, все же не сдался Пашка.

– А я и не знаю. Просто благоразумно решил не проверять, так ли это. К тому же у них скорее всего прав тот, кто сильнее. А мне не улыбается махать хвостом перед каким-нибудь облезлым волком. Я сейчас свободный человек, им же и хочу остаться.

27 декабря

воскресенье

– Я так не играю!!! – этот крик Пашки как ультразвук долбанул по моим ушам.

– Кажется, твой друг чем-то расстроен, – поморщился Умраж, просыпаясь.

Дверь в комнату буквально слетела с петель. И на моего Умража вскочило что-то зеленое, длинноволосое и стало зло выговаривать. Я в полной прострации смотрел на это действо.

– Ты, демон чертов, в кого меня превратил?! Я тебе сейчас все рога поотшибаю!

– Рррр, – вышел я из ступора.

– Не рычи! – обернулся ко мне…

– Пашка?!

– Да! Я! Видишь?! А я так хотел быть вампиром! И что я теперь такое?!

На Умраже сидело миленькое миниатюрное существо, если не знать, что это парень, то спокойно примешь за девушку. Волосы густыми зелеными волнами окутывали все вокруг и, наверное, были почти до колен длиной. Глаза так и остались ярко розовыми, клычки тоже не исчезли, но и не увеличились, зато за спиной появились прозрачные стрекозиные крылышки, которые мелко подрагивали в такт воплям Пашки.

– Какой милый фей получился, – с умилением выдал Умраж.

Пашка громко застонал и, скатившись на пол и попутно зашипев от самолично прижатых волос, выскочил из комнаты.

– Не ожидал, – добавил Умраж. – Но на вампира он точно не тянул.

– Мда… дела… Спасибо предкам, что во мне кровь оборотня, а то убился бы об стенку.

– Встаем, – потянулся Умраж. – Надо еще дверь на место вернуть.

– Пока не стоит, – отлетая в сторону, чтобы пропустить в комнату взвинченного Пашку, торопливо сказал я.

– Нет, ну что это такое?! – тяня себя за волосы, вопрошал друг. – И это зеленое нечто – мои волосы?! И выгляжу я как баба! И что, теперь я тоже геем должен стать?! Не хочу! А как же женщины?! И крылья эти… стрекозёл, мать твою! И даже обувь надеть не могу, больно.

Первый всхлип. Нет. Пашка же никогда не плачет? Опять всхлип.

– Черт! Пашка, хватит раскисать, – приобнял я его.

– Не жмись ко мне, а то с теперешним внешним видом я неправильно тебя пойму, – сквозь слезы все же пробивается прежний всегда жизнерадостный Пашка.

– Не буду. Покажи, а ты летать умеешь?

– Да, – буркнул он, но явно с желанием продемонстрировать вышел в зал.

Крылышки Пашки затрепетали, и он завис над полом, все еще обиженный на весь мир. Облетел всю комнату и, зацепившись волосами за спинку дивана, зашипел и недовольно уселся на этот же диван поджав ноги.