Белый волчонок - Маркус Кас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Оставьте нас с вашим отцом. Нам нужно многое обсудить.
Ухожу я в полной прострации. Очевидно, что упомянутый ритуал для меня в любом случае закончится плачевно. Надо сматываться, но куда?
Допустим, внешность я могу изменить. Но вряд ли меня можно найти только по ней. Брат слишком быстро отыскал меня в храме, словно точно знал где я. Если связаться со мной может любой из семьи, безо всякого разрешения, то и найти, наверняка, тоже.
Бежать прямо сейчас, когда не знаю практически ничего ни о возможностях других, ни об основным правилах в этом мире? У меня есть небольшой запас времени, хотя бы пару месяцев. Один уж точно.
Освоиться, выудить побольше информации из жриц, и тогда бежать.
Я дохожу до своих комнат и принимаюсь мерять шагами гостиную, не зная куда себя деть. Ожидать решения, не в силах никак на него повлиять, невыносимо.
На миг я допускаю, что позволю провести ритуал. И если выживу, то останусь при императоре. Какие у меня будут возможности? Не известно, но маловероятно что буду подавать там какую-нибудь утреннюю подушку, а потом свободен. А если погибну? Нет, риск слишком велик.
Вариантов у меня два. Прокачаться и доказать, что меня не надо подвергать ещё одной лоботомии. И прокачаться и сбежать.
— Бэс!
Божество появляется передо мной, вынудив вздрогнуть. Уже не так сильно дёргаюсь, молодец я. Уродец хлопает глазами, борода улыбается.
— Молодой господин?
— А можешь не называть меня, хм, молодым господином?
— Нет, — безапелляционно заявляет тот, и я ему не верю.
Ладно, все мы с характером и стадом тараканов. Но метаться без дела или смиренно сидеть, сложа руки, я не собираюсь.
— Окей, гугл. Расскажи мне про мою семью.
— Чегось? Бэс я, не хухль, — набычивается существо. — Не обзывайся. Молодежь. Наберётся словечек, исковеркает язык, а потом самыми умными себя считают.
— Это я не тебе, я себе, — прерываю я его ворчание, пытаясь почесать лопатку, свербит адски. — Слушай, может ты скажешь, что у меня со спиной?
— Так заживает, после ритуала-то.
Чего там заживает такое? Судя по масштабам зуда, меня либо пороли в две руки, либо прокатили спиной по асфальту.
Я срываюсь к зеркалу в гардеробной, на ходу задирая футболку. Опять шарахаюсь от чужой рожи.
И охреневаю, увидев свою спину. Не купола конечно, но расписана татуировками она знатно.
На меня смотрит волчий оскал в натуральную величину. Остальное пространство занимают узоры и символы, сплетаясь в форму щита на фоне звериной головы.
— Это ещё что такое? — таращусь я на эти художества, даже выматериться не могу.
Бэс объявляется на подоконнике и усаживается, свесив короткие ножки.
— Знак рода, охранные символы, защита от случайных стихий, ясность разума, удача, сопротивляемость ядам, — перечисляет он со скучающим видом, болтая ногами.
— И что, у всех такое?
— Не у всех, у некоторых посвящённых в род. Большинство амулеты таскает.
— А мне-то чего так повезло, что расписали под хохлому?
— Ты не ругайся, малец, — морщится хранитель. — Порадовался бы лучше. Извели на тебя крови богов, и немало вон.
— Чегооо? Какой крови? — мне хочется присесть, но я не могу оторвать взгляд от зеркала, крутясь и разглядывая татуировку.
— Помесь это особая, золото и сила. Сложная работа, дорогая и долгая. Как и нанесение самого рисунка. Поэтому не все решаются на такие траты. Особенно до кончания академиев. Там-то оно может по всякому обернуться. Дед для тебя исключение сделал, хоть ты и третий внук.
Вот ведь повезло. Теперь понятно, чего дедуля так в мою тушку вцепился. Инвестиции, судя по всему, были неслабые. И с такой меткой свалить будет сложнее.
— И что, это теперь навсегда?
— Отчего ж, — хмыкает Бэс и недобро щурится. — Снять завсегда можно. Вместе с кожей и мясцом. Чем дольше носишь, тем больше и мясца придётся срезать. Только вот безо всякого дурмана. Ежели не помрёшь в процессе от боли — свободен. Всё добровольно.
Ну. И. Жесть.
Я ошарашенно смотрю на божество, понимая, что тот пусть и издевается, но не шутит. Получается, вариант со ссылкой меня куда подальше подразумевает и снятие этого «рисунка». Срезать с себя кожу я не готов.
— А чего тогда и это сразу не встроили? — я достаю амулет связи. — И зачем мне браслет?
— А ты, молодой господин, хочешь шоб до тебя вот в любой момент могли дозваться?
Я вспоминаю Киру и понимаю, что сморозил глупость. Нет уж, встроенный мобильник мне не нужен. Хранитель усмехается, словно читает мысли.
— Родовой браслет, ну, как… пашпорт. Посвящённым в род они и не нужны уже, бумажки ети ваши. Иль ты хочешь каждый раз раздеваться при народе? Да и знак рода даёт не только права, но и связь с богами. Сильную связь даёт, ежели справишься. Иль оберег, если кровушка чужая.
Ну тут понятнее. Татуировку сложно потерять или отнять. Если только срезать… Н-да, перспектива так себе. Да и вряд ли от неё можно избавиться так просто.
Я мельком прочитал в храмовой книжке про относительно простые ритуалы. И то там нужно время выверять до секунды, как и количество участников, место, жертву и подручные материалы. Взмахнуть, пёрнуть и получить всё и сразу, короче говоря, не получится.
Голова начинает болеть от количества непонятного. А я-то ещё обрадовался, что так быстро выяснил первое имя бога. Пора очнуться, ещё сорок одно нужно.
— Ты мне вот что скажи, хранитель, кто у нас главный? Прадед или дед?
— Глава семьи — дед твой, Святослав, — в голосе божества звучит искреннее уважение. — Прадед от дел отошёл, но слово имеет. Редко он в дела семейные только вмешивается. Так что всё решает дед, так.
Как бы с ним ещё договориться? Тут обещания и клятвы не прокатят. Надо доказать делом, что внук его драгоценный не беззащитное дитя. Чтобы потом кожу заживо не сдирали, ага.
— А что за академия? — мои мысли начинают скакать с одно на другое, в поисках выхода.
— Великая девятка, Иуну! Ты даже этого не помнишь, малец? — существо принимается хохотать.
— Помоги, — цежу я сквозь зубы, проглотив злость и обиду. — Прошу.
— Ладно, не сердись, младший княжич. Помогу. Боги просто так ничего не делают. Хоть я и не понимаю, зачем делают, но помогу. Императорская академия. Для посвящённых это место самое важное. Закончишь — сможешь в жизни устроиться. Ежели не сдюжишь, то могут и из рода выгнать.
— И как
