Осколок бытия - Майя Максимова

ли свои желания. В любом случае, тут что-то не так. Тебе надо поговорить с ним и выяснить, что именно он хочет найти среди развалин.

Лорейн терзали примерно такие же подозрения, поэтому у нее не нашлось слов, чтобы успокоить Була. Тем временем коридор превратился в еще один огромный зал, дальний конец которого терялся в непроглядном мраке. Девушка двинулась вперед, потеряв всякую осторожность, и через несколько секунд резко остановилась, сраженная наповал неожиданной и оттого еще более пугающей находкой. Прямо из темноты перед ней выступила гигантская статуя неведомого монстра. Огромное создание на четырех могучих лапах с длинной хищной мордой имело высоту не менее пяти метров. Холодные каменные глаза смотрели прямо на путешественников, и в первое мгновенье Лорейн подумала, что сейчас эта тварь набросится на нее. Факел покачнулся в ее руках, и с губ сорвался неконтролируемый возглас:

– А-а-а-а-а!

Только потом она поняла, что это всего лишь безжизненная статуя, и облегченный выдох стал логичным завершением ее испуга. Что же до Була, то тот просто широко раскрыл глаза и дрожащим голосом произнес:

– Вот так штука.

Они обошли каменное изваяние, внимательно изучив его со всех сторон, прежде чем Лорейн неуверенно спросила:

– Ну и зачем, интересно, они соорудили этого монстра? Да еще в зале внутри крепости? Странные люди.

Им и раньше доводилось видеть скульптуры. Но то были незамысловатые фигурки в половину человеческого роста, которые изготавливали умельцы из Манекеста. Такого гигантского творения, да еще в столь ужасном исполнении, Лорейн не могла себе и представить.

– Нам бы такой в Манекест, – задумчиво проговорил Бул, – держу пари, люди обходили бы его стороной и проклинали того, кто создал этот шедевр.

Лорейн едва не рассмеялась над фантазией спутника. А вслух сказала:

– Если это все, что оставили в память о себе местные жители, то я завидую их чувству юмора. Оригинальнее не придумаешь.

Продолжая коситься на статую, они тронулись дальше. Из зала в разные стороны уводило еще несколько коридоров. Казалось, этому лабиринту не будет конца, но обследование крепости было их долгом перед самими собой, и они не могли просто прекратить поиски.

Через пару часов все три отряда вернулись к исходной точке, не найдя ничего, кроме нескольких похожих статуй и кучи скелетов, разбросанных по разным комнатам. Хал выглядел обескураженным и даже не стал комментировать итоги очередной неудачной миссии.

– Нам нужно приготовить хлеб, – вздохнул он и первым поспешил по направлению к выходу.

Лорейн не разговаривала с ним до самого вечера, пока они собирали колосья и разводили костер. Лишь когда наступило время сна, девушка неожиданно подошла к Халу и прошептала ему на ухо:

– Может быть, сегодня мы проведем ночь в стороне от остальных?

Хал моментально согласился на ее просьбу. Они отошли от места общей стоянки и, расположившись среди колосьев, предались страсти, на время отвлекшей их от невеселых будничных мыслей. Лишь когда силы окончательно тело, Лорейн откинулась на спину и, посмотрев на черное небо над головой, неожиданно спросила:

– Хал, а это правда, что небо когда-то было голубым?

– Правда, – нехотя ответил тот, все еще находясь под впечатлением от недавней близости.

– Хотела бы я увидеть его в былом обличии, – девушка инстинктивно скрестила руки на груди. Было прохладно, но сейчас это не имело никакого значения, – Хал, а что тогда ищем мы? Неужели ты веришь в то, что можно вернуть голубое небо? Или восстановить разрушенные Крепости?

– Я и не говорил, что мы должны восстанавливать руины. Люди прошлого жили без всяких крепостей. Они просто строили дома в Пустыне, сеяли хлеб и жили в мире, не беспокоясь о каких-то порождениях Тьмы.

– Ты шутишь? – недоверие перевешивало в Лорейн все остальные чувства, – такого просто не могло быть. Потому что… это невозможно!

– Я не в силах доказать тебе правоту своих слов, – вздохнул в ответ Хал, – но, может быть, время сможет. А сейчас ты вправе думать все, что хочешь. Понимаешь?

Лорейн тихо прошептала:

– Да.

И снова обратила свой взор на чернеющее над головой небо. А потом закрыла глаза и попыталась уснуть, зная, что ей нужен хороший крепкий сон после еще одного напряженного дня, когда все вышло совсем не так, как им хотелось.

Утром они покинули куполообразную крепость и вновь очутились в Пустыне, которая с каждым днем все больше и больше оправдывала свое название. Если в последние дни им не попадались порождения Тьмы, то теперь исчезли и редкие колючие кустарники – единственные обитатели этого чарующего мертвого мира. Казалось, сама жизнь боялась сунуться в покрытые мраком просторы, лежавшие на востоке от Манекеста.

– Удивительно, как в таком запустении люди могли строить крепости, – не удержался Бул на третьи сутки, – и почему растить пшеницу, в то время как снаружи и колючка не решится высунуться из земли.

– Это Пустыня, – спокойно ответил Хал, который, похоже, не видел во этом ничего необычного, – на вашем месте я бы радовался тому, что здесь нет никаких порождений Тьмы. И надеялся, что нас и дальше не покинет удача.

Но надеждам его не суждено было сбыться, ибо на следующий день на отряд неожиданно напали птицы. К счастью, их было всего две особи, и жертвой налета стал только Стид, который попал под могучий клюв твари. Вторая сама напоролась на факел, а потом и на подставленный Халом нож. В результате отряду удалось справиться с первой птицей ценой многочисленных царапин у каждого из путешественников. Перевязывать раны взялась Лорейн. Покончив с ними, девушка задумчиво произнесла:

– Мы теряем наших спутников одного за другим. Хал, неужели ты рассчитывал на иной сценарий? В итоге тебя все равно ждет одиночество. Как и тогда, за много дней до Манекеста.

– Не думаю, – решительно возразил тот, – я не позволю этим тварям убить тебя. И потом, чем нас меньше, тем неприметнее мы для Тьмы. У ее порождений нет острого зрения и слуха. Они просто чувствуют приближение человека.

– Тогда нам нужно поскорее похоронить Стида, – кивнула на труп Лорейн, – он ведь по-прежнему приманка для неприятеля.

Ее слова были восприняты как приказ, и спустя несколько минут на месте стоянки выросла небольшая земляная горка. Прощание с товарищем обошлось без лишних слез – за время странствий путешественники привыкли к утратам. Лишь только девушка что-то прошептала в ночь и тихо всхлипнула, прежде чем покинуть место схватки.

Очередной крепости пришлось ждать почти две недели. На этот раз это были самые настоящие руины – пятиметровый каменный холм, у подножья которого обнаружилась небольшая поляна злаков. Сорвав один из них и повертев в руках, Хал обреченно пробормотал:

– Здесь нас ждет только еда. Похоже, самый нетронутый Тьмой район – это как раз окрестности Манекеста…

Лорейн как будто пропустила его слова мимо ушей, но вечером, когда путешественники укладывались спать, она намеренно расположилась по