Наследство огня - Юлия Мидатовна Аметова

из какого-то живого огня? Священники Огня говорят, что она рождена из огня обыкновенного, который горит в печи или в костре, в Сегдете считают, что из света звезд, а на самом деле?

-Лишь раз бывает изверженье,

Перворожденных появленье.

От них пошли все племена,

Чья жизнь и ныне нам видна.

О перворожденных Торик слышал с детства, отец даже показывал им с братом место, из которого явились перворожденные летуны, но никакого живого огня они там не видели. А перворожденные были детьми или сразу взрослыми? Наверное, взрослыми, если от них пошли все племена, но где они росли до того, как явились?

Царят меж облаков драконы,

Дыша огнем, в груди рожденным,

А их соседи, летуны,

Не знают жизни без войны.

Ну, мирная жизнь у летунов иногда бывает, но редко.

– Есть рудоделы под горой,

Хранят сокрытое землей,

И мудрость высшая миров

Жива средь горных мастеров.

Сразу видно, что это Священная Книга рудоделов, летописец своих земляков не обидел, но какая у них там высшая мудрость? Свои мысли в вещи вкладывают, но это их природный дар, а не высшая мудрость…

– Единожды случилось горе –

Забушевал огонь, как море,

Перворожденные явились,

В них мертвое с живым сроднилось,

И вещи слушались их слова

Или движения простого.

Их грозный вид пугал безмерно,

Была жестокость беспримерна.

Владели великаны силой,

Что все народы покорила

И унесла потомков их

Туда, где звезд лишь золотых

Сияет вечный ясный свет.

С тех пор прошло немало лет.

Что страшный тот народ создал,

То, кроме них, никто не знал,

Все уничтожено заклятьем

На них самих лежит проклятье…

Великаны и проклятье! Вот почему старый советник Дагор сразу счел двух иноземцев проклятыми! И появились они очень подходяще – Торик сам видел и слышал, как что-то с грохотом падало с неба! Правда, никакой особенной силы у них не замечалось, но ведь что-то их принесло к Подгорью!

– Эй, что замолк! Читай дальше! – услышал он металлический голос княгини. Нет, передохнуть не удастся, а впереди еще десятка два таких стихов. Торик обмахнулся здоровым крылом и придвинулся поближе к окну, под которым стоял расписной сундук в красно-зеленых цветах и синих листьях. Такие же сундуки стояли вдоль всех стен.

Дальше в Священной книге долго и нудно излагалась история рудоделов, называющих себя горными мастерами. Княгиня Лидора мрачно слушала, а Торик читал заплетающимся языком, мечтая о кружке воды и здоровых крыльях. Эх, улететь бы отсюда! Вылететь в окно, промчаться над крепостной стеной, а дальше – по всем ветрам!

-Пишу сказание тех дней,

Что повелители вещей

Во тьму и ужас превратили,

Чтобы потомки не забыли,

Как может быть страшна война.

Род проклятых в те времена

Сильнее всех был знаньем старым,

Но и соседи их недаром

Учились жить и воевать,

Пришло их время побеждать.

Торик забыл о воде и больной спине. Сейчас он такое узнает!

– Страшна была война святая!

Горел огонь, не угасая,

Железные летели птицы,

Чтоб в прах и пепел обратиться.

В дверь постучали, и в дверях появилась грузная фигура ключника Вариполли.

– Замолчи! – княгиня махнула Торику и повернулась к двери. – Что такое?

Ключник с низким поясным поклоном протянул ей свиток из простого сонника.

– Имею честь просить твою княжескую светлость, да благословит тебя Огонь, подписать сей приказ и выдать сорок золотых сегдетскими десятками на выплату плотникам, резчикам и печникам за пристройку к главному дому.

– Совсем спятил, толстый сальник?

Княгиня вскочила с кресла. Лицо ключника перекосилось от злости, и Торик его понимал – тупее толстого ящера-сальника существа нет.

– Я должен расплатиться с людьми за пристройку, которую они строили по твоему княжескому приказу, а для этого нужны деньги.

Княгиня размахнулась и влепила Вариполли тяжелую пощечину.

– Переживешь! С деньгами и дурак построит, а ты так обойдись!

Ключник молча поклонился и вышел вон, прижав к себе свиток. За открытым окном мелькнули перепончатые драконьи крылья. Что, Алтот тоже слушает Священную книгу?

– И воеводу Гошара сюда немедленно! – крикнула княгиня ему вслед. – А ты что замолчал, дармоед? Читай дальше или попробуешь вот этого!

Княгиня достала из-под кресла ящерную плеть с медным наконечником и многозначительно показала Торику. Опасная штука! Медная насадка на конце до крови пробивает шкуру ящера или многонога, а спину летуна или больное крыло… Нет, лучше даже не думать! Торик начал очередной стих.

– Но проклятая мыслесила

Дотла край горный разорила.

По руслам рек вода вскипала,

На склонах гор земля пылала,

И скалы в щебень рассыпались,

Война пожаром разгоралась.

И повелители вещей,

И их соседи гибли в ней.

И сказка превратилась в быль –

Повергли гордых в прах и пыль.

А как это получилось, что никогда никто не мог с проклятыми справиться, оружие у них какое-то было особенное, и вдруг их разбили?

Но торжество омрачено –

Им рампер вновь открыл окно,

И вознеслись по небу к звездам

Покинув мир, остатки грозных.

Но след их страшный в мире есть –

Не каждого настигла месть.

Черны глаза потомков их,

И кудри черные у них.

Точно! Те двое у Подгорья – настоящие проклятые, особенно тот, что повыше! Таких черных глаз Торик в жизни не видал! Но как же удалось их победить много лет назад, если они и реки, и горы подчиняли себе? За дверью загремели шпоры, воевода Гошар вошел без поклона и уселся на сундук, основательно расставив ноги в узорных сапогах. Торик остановился, княгиня подняла плеть.

– Их кладом осквернен простор

В долине возле Синих Гор…

В Синих Горах были проклятые, и от них остался клад?

– То место проклято навечно.

И дети гор, и человечьи

Потомки, летуны, драконы -

Все, кто обычай и законы

Душою чтит, там не бывают,

Его обходят, облетают.

И если кто найти сумеет,

В безумной гордости посмеет

Захороненья зла коснуться -

От тех пусть семьи отвернутся!

Болезни пусть их тело гложут,

Пусть совесть их покой тревожит,

И пусть не будет в жизни им

Ни дня, ни сна, ни лет, ни зим!

– Стой! – закричала вдруг княгиня. Торик остановился, облизывая пересохшие губы сухим языком. За окном снова зашевелились крылья. – Синие Горы – это же поместье покойного четвероюродного братца Аригата? Значит, мы не только землю, но и долину с кладом получим? Слышишь, Гошар? Вот что значит действовать решительно! Теперь клад наш, ищи – не хочу!

– Там еще девчонка осталась, хозяйская дочка,