От любви до ненависти - Наталья Никольская

– Почему?

– Понимаете, Оксана… Она уехала.

– А когда она вернется?

– В том-то и дело, что она насовсем уехала! Просто уехала из Тарасова и все.

– Зачем?

– Хотела в другом городе счастья поискать, как она говорила. У нее все равно никого нет – она сирота. В Тарасове ее ничего не держало.

– А институт?

– Так она собиралась переводиться.

– И куда же она уехала?

– Ой, вот этого я не знаю.

– Да, жаль, – задумчиво проговорила я. – Очень жаль. Думаю, что она могла бы мне помочь.

– Да, она Алену лучше других знала. Ну кроме Максика, разумеется. Хотя…

– Что хотя?

– Хотя мне кажется, что Алену по-настоящему не знал никто. И никогда бы не узнал до конца. Была в ней какая-то загадка.

«Да, и мне предстоит эту загадку разрешить», – подумала я.

– А она с тобой никогда не откровенничала? Например, насчет своей личной жизни.

– А чего насчет нее откровенничать? Про это все знали. Она с Максиком встречалась, замуж за него собиралась. Встречались они каждый день. Гулять ходили. Макс говорил, что как только он квартиру купит, они и поженятся. И все это было уже давно решено.

– Ну может быть, она тебе рассказывала что-то о своих чувствах? К Максиму?

– Максика она любила, это и так видно было. Он вообще-то хороший парень, конечно, только мне все время казалось, что они друг другу не пара.

– Это почему же?

– Ну, Максик – он спокойный такой, надежный, весь такой домашний. А Алена дикая.

– В каком смысле?

– В смысле… Даже не знаю, как объяснить. Дикая не то, что характер необузданный или наоборот, нелюдимый, – нет, ничего такого – просто была в ней какая-то огромная сила внутренняя. Казалось, что она может в один прекрасный день сорваться и изменить всю свою жизнь. Вот так. Она была как спящий вулкан. Вроде спит спокойно, а попробуй разбуди – не рад будешь!

– Вот как, – сказала я и подумала: интересно, помогут мне все эти детали найти убийцу Алены или нет? В том, что девушка была убита, я нисколько не сомневалась. Прав был Максим – такая не могла покончить с собой.

– Наташа, а как Алена относилась к детям? – постепенно переводила я разговор в нужное мне русло.

– О! Она не возилась с чужими малышами, но говорила, что у нее самой будет трое.

– Она хотела троих детей? – немного удивилась я. Просто мне показалось, что Алена действительно чем-то на меня похожа. А я иметь не то что троих – одного бы с трудом хотела.

– Она не хотела, она говорила об этом так, словно точно знала, что у нее их будет трое.

– А… Наташенька, скажи мне, пожалуйста, Алена не была беременна, когда погибла?

– Беременна? – Наташа очень удивилась. – Не-е-ет! Во всяком случае, я об этом впервые слышу!

– То есть она не говорила тебе об этом?

– Нет. А что, она была беременна?

– Нет, я просто подумала, может быть, причина ее самоубийства в этом? Ну, там с женихом из-за этого конфликт вышел, например…

– С Максиком? – Наташа всплеснула руками. – Да что вы! Он был бы от счастья на седьмом небе!

– Да, пожалуй, – сказала я задумчиво. – Наташа, а как ты думаешь, с этой своей подругой, Оксаной, Алена бы поделилась, если бы была беременна?

– Не знаю… Думаю, что да. Они с ней откровенничали.

– Наташа, а у кого мне все-таки можно узнать, где найти Оксану? Очень бы мне хотелось с ней побеседовать.

– Ну… Даже не представляю! Родителей же у нее нету. И вообще никаких родственников нету.

– А она разве ничего не говорила, куда собирается?

– Нет… Может, Алене и говорила…

– А Алена мертва. Замкнутый круг какой-то получается!

– Да уж… – проговорила Наташа. – Ну… Может, в институте знают? Или на работе?

– А она работала?

– Да, работала. В библиотеке. Номер шестнадцать.

– Отлично! – обрадовалась я. Хотя бы что-то! Интуиция мне подсказывала, что с Оксаной просто необходимо побеседовать. – Наташа… – мне вдруг пришла в голову одна мысль. Вернее, она пришла давно, но почему-то казалась мне какой-то неприятной, и я постоянно отгоняла ее от себя. Но спросить об этом следовало. Хотя бы для очистки совести. – Наташ… пусть тебе мой вопрос не покажется странным…

В этот момент дверь в комнату приоткрылась, и в нее просунулась веселая, круглая мордаха молоденькой девчушки.

– Наташ, ну что, мы идем?

– Извини, Дашуль, – вздохнула Наташа. – Я не пойду. Мне заниматься нужно. Да и человек ко мне пришел.

– Так я подожду, когда он уйдет! – Даша бесцеремонно прошла в комнату и бухнулась на кровать.

Наташа едва заметно вздохнула.

– Это Даша, моя подруга, познакомьтесь, – с легкой досадой сказала она мне. – А это Полина Андреевна.

– Не волнуйся, Наташенька, мы сейчас уже закончим, и ты сможешь идти по своим делам, – успокоила я ее, хотя видела, что Наташе совсем не хочется идти куда-то с этой Дашей. – Так вот, последний вопрос. Он не совсем корректный, но мне нужно это знать. На всякий случай. Скажи, в жизни Алены не было другого мужчины?

– Что-о-о? – Наташа вытаращила глаза, и я тут же пожалела, что спросила об этом. – Да вы что? Этого просто не может быть! Знаете, как она своего Максика любила?

– Да-да, понимаю, – поспешила я ее успокоить. – Я спросила просто так. Ну мне же нужно отработать все варианты, по которым она могла покончить с собой.

– Это вы про Гвоздикову, что ли? – подала вдруг голос Даша. – Чего это ты ее защищаешь, Наташ? Она же с мужиком встречалась. На иномарке.

– Ты откуда знаешь? – со злостью спросила Наташа, поворачиваясь к Даше.

– Так я сама их видела. В городе.

– Подожди, так может, это Максим ее был?

– Какой Максим! – Даша махнула рукой. – Я что, Максика ее очкастого не знаю? Не он это! И без очков!

– Так может, он просто снял очки?

– Говорю тебе, что не он! Вообще ни капли не похож!

– Ну может, это ее брат был или просто знакомый? – Наташа яростно защищала свою бывшую соседку.

– Ха, брат-сват! Обнимались-то они совсем не по-братски.

– Врешь ты все! – вдруг выкрикнула Наташа. – Врешь, врешь!

– Да зачем мне врать-то? Не хотите – не верьте, мне до лампочки. Просто рассказала, что видела.

Наташа тяжело дышала. Я побоялась, что этот конфликт может перерасти в бурную драку и поспешила вклиниться:

– Стоп-стоп-стоп! Давайте-ка вы обе успокоитесь, придете в себя, и ты, Даша (можно мне тебя так называть?) расскажешь мне все подробно. Договорились?

Наташа была нее очень довольна, но замолчала и села в угол с надутым видом. Даша смерила ее победным взглядом.

– Даша, расскажи, где ты видела Алену в компании этого мужчины и при каких обстоятельствах?

– Это было примерно в начале октября, – стала рассказывать Даша. – Часов около девяти вечера. Они ехали в машине…

– В какой машине? – перебила я ее.

– Темно-зеленый «Опель-Рекорд». Я еще специально посмотрела.

– Когда же ты успела это заметить, если они ехали? – подняла глаза Наташа. – И что он ее обнимал?

– А они останавливались! – злорадно сообщила Даша. – Это как раз возле рынка было. Где цветы продают на улице. Он остановил машину, вышел с ней вместе и купил ей три розы. Потом обнял, поцеловал и повел в машину. А я за угол спряталась.

– Так, Даша, – почувствовав, как у меня заколотилось сердце, попросила я. – Теперь давай вспоминай все подробности. Как выглядел мужчина, во что был одет. Номер машины, конечно, не помнишь?

– Нет, не помню, – она покачала головой. – Помню только, что номер был очень простой. И были в нем тройки. Ну типа «23–63» или «43–23», что-то в таком духе.

– Даже номер рассмотрела! – неприязненно сказала Наташа.

– А ты что, не посмотрела бы? – обиженно проговорила Даша.

– Нет! Я бы вообще отошла и наблюдать бы не стала!

– А я и не наблюдала! Нужна она мне, подумаешь, ваша Гвоздикова!

– Даша, дальше, – попросила я. – Как выглядел мужчина?

– Очень респектабельно. Плащ на нем был, под плащом – костюм серый. Ботиночки до блеска начищены. Высокий, стройный. Видно, что денег много. Что еще? Ну… волосы темные. Коротко стриженные. И руки такие холеные, ухоженные. И отношения у них, как мне показалось, очень близкие, – Даша украдкой взглянула на Наташу.

– А ты и рада! – с ненавистью сказала та.

– Да мне вообще наплевать! – обиделась Даша. – И на Гвоздикову вашу, и на ее хахалей. Не понимаю, чего вы с ней носитесь как с писаной торбой? Ну ты что, идешь, что ли, нет?

– Нет, – ответила Наташа сухо. – Иди одна.

– Ну и ладно, – Даша выскользнула из комнаты.

Наташа тяжело вздохнула и посмотрела на меня.

– Может, она врет? – неуверенно спросила она.

– А что, она может?

– Как сказать, – девочка с сомнением пожала плечами. – Иногда может приукрасить ради красного словца, но в целом говорит правду.