Вингейт - Илья Исаевич Левит

сторонники Жаботинского создали отдельную фракцию. А к 1935 году дело дошло до их выхода из Всемирной сионистской организации, созданной Герцлем. Была создана новая независимая организация. Сторонников Жаботинского называли ревизионистами за их критику «генеральной линии», которая касалась в основном двух направлений: первое — требования к англичанам, по мнению Жаботинского, должны были быть более радикальными (противники ревизионистов считали эти требования экстремистскими); второе — Жаботинский и его последователи решительно выступали против диктатуры пролетариата. Они подчеркивали значимость всех классов, отрицали ведущую роль классовой борьбы в развитии общества, и тем более в сионизме.

Глава 19

«Предвоенный гуманизм»

Напомню, что мы с вами все еще в 20-х годах XX столетия, когда события в мире развивались для нас в целом неблагоприятно. Едва стих гром коммунистических революций, как снова всплыл «восточный вопрос». На сей раз была сделана попытка «покончить» с Турцией. Закавказье в тот момент было независимым, так что с запада на страну двинулись греки, с востока — армяне. Но Ататюрк разбил сначала армян, потом греков. Его победы вызвали в опекавшем в тот момент греков Лондоне трусливое, бессильное бешенство, а в Москве, помогавшей туркам оружием, — радость. И радость не бескорыстную: страх англичан перед турками и падение влияния Англии в том районе позволили России практически без борьбы снова занять Закавказье. Для грузин и армян Россия, в сравнении с Турцией, была все-таки меньшим из двух зол. В контексте моего рассказа это значит, что сионистской деятельности в тех местах пришел конец. Большевики, придя где-либо к власти, быстро расправлялись с сионизмом. Так после 1923 года закрылись и эти ворота; алия горских, грузинских и ашкеназских евреев из СССР прервалась на десятилетия. А в Лондоне победы турок вызвали падение Ллойд-Джорджа, политика, тогда расположенного к нам. Бальфур, которому перевалило за семьдесят, ушел с политической арены еще раньше.

В итоге ситуация в Лондоне стала меняться не в нашу пользу. Тогдашний министр колоний Черчилль, конечно, был нам не враждебен, тем более что в его аппарат в это время перешел работать Майнерцхаген.

Лирическое отступление

Черчилль, безусловно, с симпатией относился к евреям и к сионистской идее. Причем выражал эту симпатию еще до Первой мировой войны. В дальнейшем он часто оказывал нам поддержку, о чем речь дальше еще пойдет. На старости лет, уже после Второй мировой войны, он открыто объявил себя сионистом. Но, тем не менее, он иногда терпел в своем окружении расистов и антисемитов. В аппарате министерства колоний в 1921 году был организован «Ближневосточный отдел». Во главе его встал Джон Шакберг. Это был, по мнению Майнерцхагена, «человек, пропитанный антисемитизмом, остро ненавидевший сионизм и евреев». Черчилль в связи с падением Ллойд-Джорджа вскоре ушел с поста министра колоний, а вот Шакберг остался. И полностью подтвердил мнение Майнерцхагена о себе. Он действительно вредил нам, как мог, а благодаря занимаемому посту мог он немало. Даже когда в ходе Второй мировой войны стали доходить слухи о гитлеровских ужасах, он назвал их «бессовестной сионистской попыткой выжимания слез». И далее: «Настали дни, когда мы оказались лицом к лицу с реальностью, и нас не может отвлечь от правильной политики извращенный предвоенный гуманизм».

Глава 20

Сионизм не умрет!

Несмотря на то, что на Земле Израильской в течение долгого времени было тихо, тишина настораживала. Поговорим о ее причинах.

В 1925 году Самуэль завершил свое правление на Земле Израильской. В прощальном послании сей муж, на которого евреи когда-то так надеялись, пожелал населению счастливого будущего, даже не упомянув о строительстве «еврейского национального очага», то есть непосредственно о Декларации Бальфура. Интересно отметить, что в дальнейшем, в Лондоне, он иногда выступал с сионистских позиций. По-видимому, в Лондоне это было легче, чем в Иерусалиме, да и Гитлер многим «вправил мозги». Но у нас Самуэль оставил по себе, как я уже говорил, плохую память[16]. Еще меньше было у нас надежд на нового губернатора — лорда Плюмера. Он был известен как герой Англо-бурской и Первой мировой войн, особенно прославился он в боях против немцев во Франции и Бельгии в 1917–1918 годах. Но евреем он не был и в симпатиях к сионизму тоже не был замечен.

Вскоре после его вступления в должность произошел любопытный случай. В Иерусалиме состоялась церемония передачи на хранение в главную синагогу знамени давно расформированного Еврейского легиона. Накануне этой церемонии Хаджи Амин эль-Хусейни, весьма освоившийся в должности муфтия Иерусалима, пришел к Плюмеру и предупредил, что если церемония состоится, то он, Хаджи Амин эль-Хусейни, не может гарантировать мира. Плюмер ответил: «Вы не должны беспокоиться. Это моя работа. Я прослежу, чтобы мир не был нарушен». Вся эта история сразу стала известна. Церемония с участием Плюмера прошла спокойно. И все 3 года его правления мир не нарушался. Это было главное.

Лирическое отступление

Лорд Плюмер и вообще оставил о себе неплохую память в наших местах. Его усилиями было положено начало превращению Хайфы в современный порт и большой железнодорожный узел. В Хайфе его именем названа одна из площадей.

Но, кажется, была и еще одна причина для длительного спокойствия. В 1927 году у нас произошло землетрясение. Не пугайтесь — это у нас бывает редко. Тогда пострадал в основном Шхем (Наблус), город чисто арабский. Как я уже писал, 1927 год был тяжелым. Безработица, йерида (отъезд). Тель-Авив был еще маленьким, хотя и быстро растущим городом. И вот, несмотря на все это, Шхему была оказана помощь именно Тель-Авивом. Причем несравненно большая, чем оказал весь мусульманский мир. (Нефтедолларов ещё не было). Арабы были смущены и тронуты.

Но Плюмер закончил свое губернаторство, а добро всегда быстро забывается. Возможно, тяжелый для евреев 1927 год породил у арабов надежду, что все сионистское движение само стихнет: об этом тогда говорили многие. Но в 1928 году положение стало улучшаться. И в конце 1928 года мандатные власти утвердили новые тысячи сертификатов — разрешений на въезд в страну. Алия возобновилась! Арабам стало ясно, что надо действовать. Сам по себе сионизм не умрет!

Глава 21

Нужна ли самооборона?

Итак, почти восемь лет на Земле Израильской было более или менее тихо. Но здешнее еврейское руководство этой тишиной не обманулось. В общем-то все понимали, что спокойствие это временное. Жаботинский писал в 1924 году: «Покуда есть у арабов хоть искра надежды избавиться от нас, они эту надежду не продадут ни