На сопках Манчжурии - Полный текст СИ - Артём Рыбаков

Население Южной Манчжурии состояло почти исключительно из китайцев. К 1904 г. численность населения возросла до 9 с лишком миллионов. Рост населения объясняется отчасти массовым переселением сюда китайцев, страдавших от наводнений во время разливов реки Желтой и от жестокой безработицы. Главный город Южной Манчжурии - Мукден, торговый и промышленный центр, насчитывавший около 300 000 населения. Город окаймлен двумя толстыми стенами: внешней - глинобитной и внутренней - каменной. Другим крупным городом был обнесенный каменной стеной Ляоян, насчитывавший 70 000 жи-телей. Сюда вели пути из Мукдена, Фынхуанчена и Инкоу. У подножья Ляодунского хребта лежал г. Фын-хуанчен с 40 000 жителей.

Жизнь вошла для Антона в некую колею: выезды на патрулирование и занятия с нижними чинами, уроки китайского и посиделки "у Рыбы" - всё это составляло его обыденное времяпрепровождение. Трюки с караванами удавались ещё 2 раза, после чего хунхузы, видимо, решили что удача ждёт их где-то в другом месте. По решению командира отряда, количество солдат, выделяемое на сопровождение, было сокращено. Если в начале с караваном ехало 20, а то и 30 солдат, то к середине июня - не больше 5. Правда, китайские возницы и караванщики щеголяли в старых солдатских фуражных шапках, а их начальники - в мохнатых папахах казаков-забайкальцев. (И не одна штука великолепного шёлка в результате этой мены уехала в Алтайский край, на Брянщину или Новгородчину!)

Утром 17 июня, когда Строев бесцельно слонялся по расположению, в безнадёжной попытке найти хоть какое-нибудь осмысленное занятие, к нему подбежал один из солдат.

- Ваше благородие, вас там китаёза какой-то спрашивает. Важный такой, аж три прихлебателя с ним.

- Хм, как одет то? Богато?

- Не, не очень, но опрятно… И такой он - основательный мужик…

?Как выяснилось, на огонёк решил заглянуть сам господин Лян Чжэ Лян! Увидев мастера Ляна, стоявшего окружении трёх дюжих учеников, в коридоре штаба, Антон улыбнулся, и, поприветствовав пришедшего коротким поклоном поздоровался:

- Ни хао, сяньшен Лян!

Брови китайца изумлённо взлетели вверх. Поклонившись в ответ, он поздоровался:

- Ни хао сяньшен Антэ! - и быстро добавил какую-то фразу из которой Строев понял, что чем-то удивил Ляна. Однако требовалось как можно быстрее объяснить, что дальнейший разговор вряд ли возможен, поэтому Антон достал из кармана офицерский блокнот и быстро начертал иероглифы, гласящие: "Прошу меня извинить, но я плохо говорю по-китайски". После чего показал свои каракули Ляну. Тот понимающе покивал головой и жестом попросил у штабс-ротмистра блокнот. Взяв у одного из учеников письменный прибор, он несколькими взмахами кисти что-то написал на одной из страниц, после чего вернул блокнот Строеву. С трудом разобрав каллиграфическую скоропись, Антон понял, что караванный старшина предлагает ему отобедать вместе. Пробормотав "хао" и сделав извиняющийся жест, Строев подозвал всё ещё отиравшегося в коридоре солдата и велел тому разыскать Ли Мина, а разыскав, привести того в "Храм Яшмовой Рыбы".

Быстро написав на листе????он показал надпись Лян Чжэ Ляну. Но тот отрицательно покачал головой.

- Что вы имеете ввиду, сяньшен Лян?

Попросив блокнот, Лян начертал ещё несколько иероглифов, из которых Антон понял, что мастер-караванщик приглашает его к себе домой. Удивлённый Антон опять запиской указал на то, что дом господина Ляна находится аж в Чанчуне и, что он, Строев, хоть и польщён, но не может покинуть Куанченцзы. После обмена ещё несколькими записками, договаривающиеся стороны решили подождать прибытия переводчика.

Не прошло и 10 минут, как в коридоре появился толмач Ли Мин. После короткого обмена репликами с мастером Ляном, он объяснил Строеву, что бяо - бюро по охране караванов, одним из руководителей которого является Лян Чжэ Лян, решило открыть контору в Куанченцзы. И поэтому, наставник Лян уже успел купить здесь дом, в который и приглашает своего русского друга. На протяжении всей речи переводчика Лян благожелательно улыбался, а по окончании её сделал приглашающий жест рукой.

…

Дом, в котором разместился Лян Чжэ Лян, являлся, по-видимому, и конторой, поскольку обладал огромным внутренним двором и множеством пристроек, о назначении которых можно было только догадываться. Когда новый хозяин вместе с русским офицером прибыли, на открытой веранде уже был накрыт огромный стол, а во дворе суетилось множество людей в одинаковых светло-коричневых халатах. Когда хозяин и гость разместились за столом, Антон, через Ли Мина, разумеется, спросил господина Ляна, кто эти люди?

- Господина Ляна говолить это естя лаботники бяо многия лаботать погонщик и глузитя товал. Бяо очень уважать господина Лян и плислать помощь для пелеезд.

- А почему вы решили открыть филиал здесь?

- Железный долога. Многия товала пезопасней возить стало…Даже замолския товала из Далянь два дня и здеся… А потома с ваша солдата идут наша калаванщика. Деньга меньше, но товала целее. - таков был перевод пространного ответа Ляна.

После, примерно, получаса, прошедшего в неспешной беседе и вкушении разнообразных блюд, Лян пристально посмотрел на Строева и, с лёгким поклоном что-то спросил.

Ли Мин немедленно перевёл:

- Сяньшен Лян спрашивает, не могли бы вы, уважаемая офицела, плеподать несколько улоков клинка его недостойная ученика.

- О чём это он? Да это мне у него учиться надо…

- Господина капитана, вы побила его в бою и если откажете учитя то сильно обидитя его.

- Хорошо, но я попрошу об ответном уроке.

Встав из за стола, Лян вместе со Строевым пошли, как было сказано, на задний двор, оказавшийся на самом деле довольно большим садом с беседками, маленьким ручейком и мощёной площадкой размером, примерно десять на пять саженей, вокруг которой были установлены стойки с разнообразным оружием.

Перебрав с десяток клинков, Антон выбрал похожий по балансу меч с чуть изогнутым узким клинком и довольно большим овальным гардом. Несколько раз взмахнув мечом, Строев приноровился к непривычной рукояти, после чего, вложив меч в ножны, поклоном дал понять Ляну, что готов к уроку.

Выйдя на центр площадки, Антон сделал несколько парадов, затем продемонстрировал связки отбив-атака. Лян сказал несколько фраз, обращаясь к нему:

- Весьма плостая движения, но господина Лян любит полостота - перевёл Ли Мин. - Наставник Лян сплашивать можно его ученика помогать вам?

- Да, конечно.

По знаку Ляна на площадку вышли двое крепких китайцев средних лет, сжимавших в руках шесты. Антон жестом предложил одному из них стать напротив. Отсалютовав партнёру он принял классическую стойку фехтовальщика: правая нога чуть согнута в колене, левая - выпрямлена и отставлена назад, правый бок прикрыт согнутой рукой с клинком. Однако, помня о своей схватке с Ляном, Антон не стал убирать левую руку за спину, а оставил её прижатой к груди. Кивком головы штабс-ротмистр показал, что готов к нападению.

Резко выкрикнув что-то вроде "хэ", китаец уже знакомым шагом-прыжком метнулся навстречу, одновременно "выстрелив" шестом в голову офицеру. Слегка подправив древко парированием в третью позицию, Антон в длинном выпаде скользнул клинком по шесту, одновременно перехватывая его левой рукой. Китаец проворно убрал одну руку с шеста и попробовал разорвать дистанцию, но Строев крепко держал шест. Выходя из позиции выпада, Антон атаковал боковым ударом голову противника. Тот присел, и сильным рывком Строев вырвал у него шест. Раздался гортанный крик Лян Чжэ Ляна. Проигравший ученик отскочил на безопасное расстояние и согнулся в почтительном поклоне.

Лян что-то сказал, обращаясь к Антону.

- Господина Лян пледагать делевянный меч не ланить сильно. - перевёл Ли Мин.

- Ну, деревянный, так деревянный, - согласился Строев.

Подобрав похожий по балансу тренировочный меч он снова вышел на центр площадки.

Действия второго ученика были совершенно не похожи на те, что применял предыдущий.

Несколько раз обернувшись вокруг своей оси, он по широкой дуге пошёл вокруг Антона, угрожающе вертя двумя деревянными мечами, шириной с ладонь каждый. Постепенно увеличивая как скорость вращения, так и быстроту шага, он описал почти полный круг, прежде чем бросился на русского офицера. Словно ленивые толстые шмели завыли в воздухе. Количество разнообразнейших ударов обрушившихся на Антона потрясало воображение. Наконец, один из мечей ударил его в плечо, в то время как второй угодил под колено, сбив Антона на землю. Откатившись на сажень, Антон внимательно посмотрел на противника. Что-то движения оппонента напомнили ему… Но что? Вдруг в голове Антона прояснилось, и откуда-то издалека как будто донеслась призрачная мелодия: "Тарам-тарам пам-пам, тарам-тарам-пам-пам, тарарарам пам-пам-пам-пам"…