Аурлийский цикл. Книга 3. Война плащей - Константин Лебедев

— Ваше превосходительство! Корабли! — В командный пункт защитников ворвался один из подручных герцога.

— Отправьте полк серых плащей во внутренний порт, — приказал инквизитор.

— Но, сэр… Корабли идут со стороны Внешнего моря! — принесший новость синий плащ позволил себе поправить инквизитора.

Карл Грифитс бросился прочь из офицерского штаба и поднялся на ближайшую башню. На горизонте виднелось около сотни кораблей. Их огни не предвещали ничего хорошего узурпаторам.

— Отправьте войска встретить гостей. Не ожидал, что их будет так много. Это самое настоящее вторжение, — спокойно проговорил Грифитс, уже осознавший, что из этой схватки ему победителем не выйти.

— Нам нужно подкрепление! — взмолился герцог.

— Его не будет. К утру вы потеряете город и, скорее всего, свою жизнь, ваша светлость. Постарайтесь провести оставшееся вам время, сохранив достоинство и не посрамив честь вашего древнего рода. — Инквизитор был беспощаден в своем предвидении.

— Куда вы идете? Вы уходите? — глаза Генри Корда расширились от ужаса.

— Я стратег, а не воин. Сегодня я проиграл. Если вам станет легче, обещаю, что больше этого не повторится. Не волнуйтесь, я оставлю нашим гостям небольшой наглядный пример того, что их ждет, — сказав это, инквизитор скрылся в коридорах замка, сопровождаемый своими молчаливыми телохранителями.

Десант острова Велии благополучно добрался до порта. Прикрываясь более крупными кораблями, арестованными инквизицией и бросившими якорь в гавани, они незаметно забрались на деревянные пристройки пристани. Небольшой отряд, стороживший порт, был уничтожен, не успев поднять тревогу. Люди Лайнуса разделились на группы, возглавляемые офицерами «Отчаяния». Отряды Кэра и Кларка направились прямиком к тюремным казематам. Сердца обоих аурлийцев бешено стучали в надежде на то, что именно их близким удалось избежать печальной участи сожженных. Ужасную новость о приказе Генри Корда принес шпион Лайнуса накануне атаки на Корквил, превратив время ожидания в непереносимую муку.

Тем временем герцог начал понимать, что атака со стороны северных ворот лишь отвлекающий маневр. Сотни факелов последние полчаса оставались неподвижными. Мистер Грин в сопровождении всего лишь трех десятков выделенных ему людей всю ночь расставлял эти факелы вблизи города. План удался, но лишь отчасти. Генри Корд, при всей низости своего падения, глупым человеком отнюдь не был и, осознав, что, скорее всего, это его последняя ночь на земле, решил умереть, сражаясь. Поняв, что угроза с севера эфемерна, он приказал своим людям рассредоточиться по городу.

Карл Грифитс тем временем уже распахивал перед собой дверь с самым важным заключенным тюрьмы Корквила. По его приказу воины в масках вывели адмирала из сырой камеры, служившей ему домом, и поволокли в сторону дворцовой площади. Той самой площади, где когда-то торжественно провожали в далекий путь экспедицию Оливера Хариса. Там адмирала уже ждал его костер, сложенный прямо на пепелище недавно творившегося здесь ужаса массового сожжения. Приковав так и несломленного моряка к столбу железными цепями, инквизитор оставил рядом с ним лишь одного своего телохранителя, дав тому особые поручения позволить товарищам адмирала увидеть его смерть.

Отряды капитана Хольта и Артура Кэмбела с боем прорывались в сторону адмиралтейства. Рэджинальд Хольт знал, что, в соответствии с протоколом, как только колокол забьет тревогу, капитаны кораблей должны будут собраться именно там.

Инквизитор двигался на юг города. Добравшись до городских конюшен, он приказал вывести пять лошадей, после чего оставил одного из рыцарей ордена святого Ролана поджечь конюшню и убедиться, что моряки получат город без важного в войне ресурса. Второго Карл Грифитс послал поджечь главный склад с продовольствием и в сопровождении единственного оставшегося телохранителя поскакал в направлении южных врат.

Мистер Кормак и лейтенант к этому времени уже добрались до тюрьмы. Беспощадно разделавшись со стражниками, они принялись судорожно бегать от камеры к камере. Подбирая дрожащими руками ключи, они молились о том, что вот за этой дверью обязательно окажутся их родные. Дверей становилось все меньше и меньше, а радости встречи разделить все никак не удавалось.

Наконец плотнику повезло. В темноте очередной камеры он не сразу заметил свою семью и уже собирался идти дальше, когда взгляд его единственного глаза все же упал на жену. Уронив ключи, он вошел в камеру и направился в их сторону, раскинув руки для объятий. В потемках Кормаки не сразу признали в плотнике главу своего семейства. Слишком велики были те изменения, что произошли в мастере. Но взгляд его дети не узнать не могли и радостно бросились ему на встречу.

Кэру было так страшно, что он даже не успел порадоваться за друга. Камер оставалось ужасающе мало. Первая — сплошь молодые мужчины. Во второй выжила лишь семья первого помощника «Последнего шанса». Третья. На секунду Кэру показалось, что в углу стоит кто-то похожий на его отца, но он лишь выдавал желаемое за действительное. Последняя. Аурлиец на секунду замер, прежде чем повернуть ключ. Стоило ему распахнуть дверь, его буквально снесло потоком почувствовавших запах свободы заключенных.

— Кэрилы! Кто-нибудь видел Кэрилов?! — кричал лейтенант вслед убегающей толпе, но никто ему не ответил.

Задыхаясь от страха, Кэр прислонился спиной к каменной кладке тюремной стены и запрокинул голову, чтобы сдержать собирающиеся нахлынуть слезы.

— Юный господин? Неужели это вы? Или я, должно быть, уже впал в бред, — послышался из тьмы камеры слабый голос.

Лейтенант молнией рванулся в сторону этого хоть и слабого, но любимого с детства голоса. Он не ошибся. У дальней стены камеры лежал его верный слуга и наставник Альберт.

— Я пришел за вами! Все будет хорошо! Я заберу тебя отсюда прямо сейчас. — Кэр упал перед стариком на колени.

— Я уже никуда не пойду. Я стар, мое время пришло. Я лишь надеюсь, что это действительно ты, а не мимолетный образ, вызванный предсмертной агонией, — старик говорил с трудом, делая паузу после каждой пары слов.

— Это правда я, к утру мы отобьем город. Где моя семья? — Лейтенант боялся услышать ответ на этот вопрос.

— Я… Я не знаю… Сперва пришел инквизитор, а потом их забрали… Я просил, умолял взять меня вместо них, но стражник лишь хорошенько отходил меня дубинкой. Кажется, он сломал мне позвоночник. — Ладонь Итана, лежащая на лице старого слуги, почувствовала, как по его щеке пробежала слеза.

Кэр ощутил, что теряет силы, и повалился на бок, упершись плечом в стену. Его разум старался не признавать услышанного. Этого просто не могло быть.

— Итан?! Ты еще здесь? — спросил старик, не в силах повернуть голову.

— Да, конечно, я все еще здесь. — Взгляд лейтенанта уперся в одну точку.

— Мне очень больно, Итан. Я прошу тебя.

От этих слов волосы на голове аурлийца встали дыбом. Оглядев старого учителя, он понял, что старик прав — подарить ему смерть было бы милосердием. Дрожащей рукой Итан погладил старика по седой голове. Кэр сдерживал слезы до тех пор, пока его кинжал не заставил испариться жизнь из старческих глаз. Только после этого он издал дикий рев и позволил слезам вырваться наружу.

В это же время отряды мистера Норрингтона и Уильяма Олриджа столкнулись с синими плащами на дворцовой площади. В азарте боя Джонатан не сразу заметил адмирала позади рядов защитника герцога. Стоявший рядом с Оливером Харисом человек в маске медленно опустил факел к подножию костра.

— Быстрее!