Тревожная вахта - Владимир Успенский

Потом наступило наиболее трудное. По плану подготовки это именовалось «воспитанием личной инициативы». Будущим диверсантам давались самые неимоверные задания, чтобы проверить, на что они способны. Их посылали в форме, но без всяких документов в отдаленные города. Добираться надо было как сумеешь, только нужно вернуться к сроку и привезти с собой доказательство того, что побывал в назначенном месте. Один доброволец привез в качестве такого доказательства полицейскую печать из города Гамбурга. Печать в тот же день анонимно отослали обратно.

В случае провалов начальство быстро улаживало дело, но неудачник попадал в разряд «слабых».

Йоганну Мерцу и Зигфриду Штумме поручили в течение одной ночи раздобыть две солдатские каски. Это было тем более нелегко, что солдаты большей частью ходили в пилотках. Лейтенант и фельдфебель набросились ночью на вооруженный патруль возле маленькой железнодорожной станции. Солдаты — юнцы последнего призыва — сопротивлялись неумело. Но Йоганну всё же заехали в живот сапогом, а Штумме царапнули штыком плечо. В лагерь лейтенант и фельдфебель вернулись с трофеями…

Адмирал Гельмут Гейе с гордостью говорил о своих подчиненных: «Бога они боятся, но больше ничего на свете!» Да, Йоганн Мерц мог подтвердить это. Впереди — смерть. Пути назад не было. Их познакомили с такими тайнами, что отчисленный из соединения человек не мог остаться живым. Он попадал в руки гестапо.

…Воспоминания Йоганна прервал Зигфрид. Он заворочался на кровати, выругался и сел, протирая глаза.

— Ты что? — спросил Мерц.

— Дай мне сигарету. Черт возьми, не могу спать спокойно. Вот уже целый месяц я не видел ни одной женщины. И каждую ночь один и тот же сон. Красавица с распущенными волосами. Я тянусь к ней, хочу обнять, но она превращается в этот дурацкий матрац, набитый пробкой.

— Да, старик, у тебя трудное положение, — засмеялся Мерц. — У тебя только один выход — надо съездить в бордель.

— Верно, Ганс, я попрошусь. Люди же мы наконец! Мне всё опротивело тут на Севере: и эти скалы, и темнота, и снежная пустыня. Когда только кончится всё это?

— Скоро, Зигфрид. Может быть, гораздо скорее, чем ты думаешь.

— Я не думаю. Я ни о чём не хочу думать, — буркнул фельдфебель и снова лег, повернувшись лицом к стене.

НАША ОШИБКА

Адъютант разыскал меня в столовой. Подошел к моему столику, сел напротив и сказал негромко:

— Товарищ капитан третьего ранга, вас вызывает адмирал.

— Сейчас?

— Немедленно.

Я быстро выпил стакан компоту и поспешил в раздевалку.

Мне привелось уже несколько раз беседовать с адмиралом. Вызывал он меня для консультаций, для доклада о ходе дела. Обычно время назначалось заранее. А сегодня вызов был столь неожиданным, что я заволновался. «Вероятно, случилось что-то важное», — сказал я себе.

Адмирал пожал мне руку, предложил сесть и указал на открытую пачку «Казбека». Я знаю — так он встречал всех, независимо от звания. Бывали, конечно, исключения для особо провинившихся, но редко. «Вежлив, как наш адмирал», — говорили на флоте.

Выглядел он моложаво. Движения быстры, резки. Говорил кратко. Чуть скошенный назад лоб казался очень большим от залысин. На макушке волосы всегда топорщились хохолком. Он часто привычным, автоматическим движением приглаживал хохолок, но волосы не хотели лежать и сразу же поднимались. Я думал, что такой хохолок адмиралу просто необходим: иначе он будет выглядеть слишком суровым.

В кабинете ярко горела электрическая лампочка. На столе блестела начищенная снарядная гильза с карандашами и ручками. Она заменяла письменный прибор.

— Ну вот, — сказал адмирал, едва я сел. — Установлена база этих самых головорезов, как, бишь, они себя называют? «Дьяволы», что ли?

— «Морские дьяволы».

— Ну, они самые. Устроились возле Харстада. С комфортом устроились. Сегодня мы усилили авиаразведку в том районе. Отмечены подводные лодки несколько необычной формы. Перед боевой рубкой и позади неё расположены какие-то сооружения. На снимках разобрать трудно. Похоже — какие-то надстройки.

— А размеры лодок?

— Стандартные.

— Товарищ адмирал, могу предположить только одно. Подводные лодки специально оборудованы для доставки; малых штурмовых судов в район атаки.

— Да, я тоже так думаю. Ну, эти «дьяволы» здесь, лодки здесь, — адмирал чуть заметно усмехнулся. — Значит, нападения надо ждать в самое ближайшее время.

— Мы давно уже ждём.

— И правильно. Однако ближайшие несколько суток будут самыми опасными. Всё говорит за то, что фашисты не хотят больше медлить. Отмечена активность их авиации. Разведывательные самолеты летают, как только всходит луна, прощупывают побережье и залив… Да и обстановка сейчас такая: откладывать они не могут.

Адмирал резко повернулся в своем вращающемся корабельном кресле, отдернул полог, скрывавший карту на стене.

— Глядите сюда. Немецкий фронт трещит и ломается. У нас на Севере мы разгромили недавно девятнадцатый горноегерскии корпус и вышвырнули остатки в Норвегию. Фашисты, когда отступали, разрушили за собой мосты, дороги, почти все жилые постройки. Нашим войскам сейчас очень трудно. Неимоверно трудно. Пурга, мороз. Дороги разбиты и занесены. Обогреться негде. Даже кипяток согреть не на чем. Тылы и обозы отстали. Еле-еле успеваем снабжать передовые части патронами и сухой колбасой. Ну а немцы учитывают, конечно, всё это. Они заняли позиции в районе Люнгс-фьорда, загородили нам путь в Норвегию. Что им надо? Пока наши войска в трудном положении, фашисты надеются выиграть время, закрепиться на новом месте. Потом их трудно сковырнуть будет… Но немцы знают и другое: флот способен быстро перебросить в район боев подкрепления, обеспечить снабжение, высадить десанты.

— Значит, надо ослабить флот, — сказал я.

— Да, потопить несколько наших кораблей, по возможности крупных, посеять панику, сорвать перевозки. И конечно, моральный фактор… По-моему, такова их задача. И они вряд ли догадываются, что их замысел в общих чертах нам известен.

Адмирал задернул шторку, удобно устроился в кресле, вытянув ноги.

— Значит, задачу немцев мы знаем. Теперь давайте конкретно поговорим о средствах выполнения задачи. Тут уж ваше слово, товарищ капитан третьего ранга.

— У меня есть продуманные варианты.

— Слушаю, — кивнул адмирал.

— Я исходил из практики действия диверсантов в других районах и учитывал условия нашего морского театр. Зима, полярная ночь, холодная вода… Боевых пловцов немцы тут не выпустят. Не та обстановка. А вот человекоуправляемую торпеду «Негер» применить могут.

— «Негер»? Негр по-немецки? — спросил адмирал.

— Да. Этот аппарат состоит из двух обычных торпед причём одна смонтирована на другой. В два этажа, пальцами показал я. — Сверху расположена торпеда-носитель. В её головной части — маленькая кабинка для водителя, покрытая прозрачным колпаком… Действуют «негеры» таким образом. Ночью или в тумане незаметно подходят к кораблям противника. Как можно ближе. Водитель выпускает в цель нижнюю торпеду. А в ней — заряд. Бьют наверняка. Между прочим, так они потопили английский крейсер «Дрэйгон».

— У торпед мал радиус действий, — сказал адмирал. — Ну куда тут торпеды на наших просторах.

— В район атаки «негеров» доставляют на судах.

— Всё равно. Эти игрушки немцам пришлось бы спускать на воду за линией наших дозоров. Оттуда не доберутся они до залива… Пороху не хватит. Да и волна.

— Были случаи, когда «негеров» доставляли по воздуху.

— А вот это уже вернее, — кивнул адмирал и тотчас пригладил свой хохолок. — Это я запишу себе. Дадим указания кому следует. Особенно истребительной авиации… Так, что ещё?

— Взрывающиеся катера типа «Линзе». О них я вам докладывал подробно.

— Да, это помню. Набивают катер взрывчаткой и очертя голову несутся в атаку… Варварство какое-то, ей-богу. Средневековье. Мы в самые трудные дни об этом не помышляли… Нет, тяжелая жизнь для фашистов пришла, если они на таких фокусах выехать рассчитывают.

— Но потери они причинить могут.

— Об этом мы тоже говорили прошлый раз. Меры приняты. Усилена охрана заграждений. Усилен дозор. Да вы сами знаете. А сегодня с двадцати часов количество дозорных кораблей увеличивается вдвое. Что ещё следует предпринять? — развёл руками адмирал. — В резерве два больших охотника и тральщик. Оперативно они подчиняются вам.

— Разрешите мне выйти в море на тральщике?

— Смотрите сами, — сказал адмирал. — Если сможете руководить всеми участками…

— По радио. Расстояние невелико, связь надежная.

— Добро. Главное, держите меня в курсе дела. Обо всём сообщайте без малейшей задержки. В случае необходимости мы приведем в готовность вторую линию дозора — в самом заливе.