Все мужчины любят это - Анна Литвинова

Вскоре они провели две недели на выставке в Париже. По утрам пили кофе в широченной кровати. Однажды она со смехом сказала ему: «Я стала тебе как жена». Со щемящим сердцем ждала ответа. Он помрачнел и отрубил: «Жена у меня одна».

***

В 16.40 в приемной, где Инна была полновластной хозяйкой, раздался телефонный звонок.

– Добрый день, фирма «Нефтепродукт», – заученно ответила Инна.

– Здравствуйте, это жена Андрея Ильича.

Пауза. Инна лихорадочно пыталась овладеть собой. Жена Андрея звонила в офис впервые.

– Его сейчас нет на месте, – сказала Инна предательски дрогнувшим голосом. – Что-то передать?

– А он мне не нужен, – со смешком произнесла жена. – Мне нужны вы.

– Простите?

– Да-да, Инночка, вы. Я жду вас у себя. Дома.

– Но…

– Андрея Ильича до конца дня не будет. Так что оставьте свой секретариат на девочек и приезжайте. Записывайте адрес…

Голос жены звучал магнетически. Инна на секунду лишилась своей воли, словно кролик перед удавом.

Не спеша подкрасила перед зеркалом губы. Подумала, не снять ли серьги, подаренные вчера Андреем, но потом решила – пусть остаются. Тогда, если быть последовательной, и костюм, купленный им для нее в Париже, придется снимать. «В чем я тогда поеду? В туфельках и трусиках?»

Андрей жил в «сталинском» доме на Кутузовском. Когда-то здесь рядом были прописаны Брежнев и Черненко.

Инна поднялась на второй этаж. На лестничной площадке была одна квартира. Она позвонила. На нее уставился «глазок» видеокамеры. Дверь автоматически растворилась. Инна вошла в прихожую.

– Проходите сюда, – раздался откуда-то из глубины квартиры тот же магнетический женский голос.

Внутренне сжавшись, Инна вошла в огромную гостиную. В ней царил полумрак. На стенах висели картины в золоченых рамах. На журнальном столике дымился свежесваренный кофе.

А у столика сидела женщина в инвалидной коляске с замотанными пледом ногами.

Поверх пледа лежал револьвер.

– Я – Нина Дмитриевна. Садитесь. Я, как видите, не могу встать вам навстречу.

Женщина была немолода, но красива черной цыганской красотой. Глубокие, неземные, притягивающие глаза. Они испытующе смотрели на Инну.

Инна, как завороженная, села.

– Что ж, Андрей Ильич сделал неплохой выбор, – после паузы сказала жена. – Только не надо мне возражать. Я все знаю…

– И что дальше? – спросила хриплым от волнения голосом Инна. Свою сумочку она поставила на колени. Открыла ее, запустила туда руку и мяла там, рвала, скручивала свой платок.

– Дальше… – задумчиво проговорила Нина Дмитриевна.

Повисла пауза.

– Вы в русскую рулетку когда-нибудь играли? – вдруг спросила Нина Дмитриевна.

– Что? – пересохшими губами переспросила Инна.

– Ну, раз не играли, так слышали. Правила просты. Берут револьвер. В револьвере – один патрон. Игроки крутят его по очереди и стреляют каждый себе в висок. Кто убит, тот и проиграл… Что это вы побледнели? Страшно?

– Душно у вас… – пробормотала Инна.

– Да. Душно… Ну, а я вместо револьвера предлагаю использовать кофе. С цианистым калием. Мы же с вами не гусары… Для женщин цианид как-то больше подходит, верно? – Она усмехнулась.

Инна сжалась в кресле.

– Сейчас мы возьмем по чашке кофе, – продолжала жена. – В одной из них яд. В какой – я не знаю. Честно не знаю. Вы не знаете тоже. Каждая отхлебнет, и…

– Но зачем? – потрясенная, пролепетала Инна.

– Все очень просто. Андрей встречается с вами уже два года. Значит, это у него серьезно… Человек он честный и меня никогда – я надеюсь! – сам не бросит. Но и вас не бросает. – Она вздохнула. – Значит, выбирать предстоит нам. Нам с вами. Делить вас с ним я больше не намерена… Поэтому кому-то из нас надо уйти. Я уходить не хочу. Да и не могу уйти. – Нина Дмитриевна усмехнулась. – Но и вы просто так, добровольно, от него не уйдете. Так ведь?

Инна молча кивнула. Она нервно сжимала платок в своей сумочке.

– Тогда пусть нас рассудит случай, – продолжила Нина Дмитриевна. – Давайте, пейте. – Она взмахнула своим пистолетом. – Или вы предпочитаете револьвер?.. Пейте-пейте… Считайте, что это дуэль…

Выстрел грянул неожиданно.

Пуля попала Нине Дмитриевне прямо в лоб.

Инвалидная коляска покачнулась. Ее отбросило назад. Безвольная рука задела столик. Загремела чашка. Разлился кофе.

Все было кончено.

Инна вытащила из сумочки руку с револьвером. Бок сумочки был пробит. «Хороший выстрел, если учесть, что я била вслепую, – похвалила себя Инна. – Придумала тоже, карга: русская рулетка! Я в такие игры не играю. У меня пистолет заряжен всеми пулями!»

***

Спустя десять минут Инна с объемистой сумкой через плечо уже сбегала по лестнице.

«Вы думаете, вы оба мне были нужны? – весело думала она. – Ты думал, Андрей, ты был мне нужен? Все эти твои подарки? Вся эта твоя любовь? Да ведь мне просто надо было попасть в твою квартиру, дурачок!»

***

Это преступление произошло семь лет назад, 23 июня 1993 года.

Тогда в квартире нефтяного магната Андрея Р. на Кутузовском проспекте была не только застрелена его супруга Нина Дмитриевна, но и похищена частная коллекция: полотно Рембрандта, семь эскизов Рубенса, два полотна Моне, эскизы Ренуара, три картины Левитана, ювелирные украшения работы Фаберже – всего на сумму около семи миллионов долларов.

Преступника до сих пор не нашли.

ПОХИЩЕНИЕ

Саймак Шелтон, полковник в отставке:

Очаровательные можно увидеть штучки, ежели пользоваться полевым биноклем с 12-кратным увеличением.

Например, как Джин Коллинз, моя соседка по коттеджу, снимает через голову платье. Или скатывает с ножек чулочки. Или расстегивает бюстгальтер: бывает, спиной к окну, а если повезет – лицом.

В тот день шторы были наглухо закрыты, и я бы прекратил наблюдение, если б не чужая машина, стоявшая перед крыльцом дома мисс Коллинз.

Мое терпение было вознаграждено через полчаса. Растворилась входная дверь, и Джин вышла в компании молодого человека. Тот был в плаще и шляпе, надвинутой на лоб. Одну руку парень держал в кармане.

Джин была явно взволнована, нет, не взволнована – перепугана!

Парочка подошла к машине. Остановилась. И в этот момент я удивительно ясно увидел: рука Джин прикована к запястью парня наручниками!

Затаив дыхание, я продолжал наблюдение.

Они влезли в машину со стороны пассажирской двери: сперва Джин, а затем молодчик. Джин уселась за руль. На мгновение я увидел – клянусь богом! – как в руке у парня сверкнул пистолет!

Я бросился звонить 911.

Джек Гришэм, дежурный «Службы спасения 911»:

Я немедленно передал приказ: «Всем патрульным машинам начать поиск автомобиля «Пэтрол-Ниссан» черного цвета, номер NY23482, за рулем которого находится женщина – жертва похищения. Преступник, захвативший ее, – сообщил я, – вооружен и очень опасен».

Салли Кинг, сержант:

Через 1 час и 23 минуты после объявления тревоги мы засекли «Пэтрол-Ниссан» номер NY23482 перед одним из домиков мотеля «Уединенное удовольствие». Машина была пуста.

Вместе с напарником мы подбежали к домику, готовые к самому худшему.

И верно: сквозь тонкие стенки домика доносились душераздирающие женские крики. Медлить нельзя было ни секунды, и мы с напарником высадили дверь.

Джин Коллинз, жертва похищения:

Бедный Питер! Какой он был смешной под дулами полицейских – голый, с поднятыми руками и еще не опустившимся своим инструментом!..

Как долго мне пришлось уговаривать добропорядочного, милого Питера разыграть это похищение! Как это забавно: раз в жизни почувствовать себя беспомощной игрушкой в руках маньяка!

Мой Питер – обычно ласковый и, чего там греха таить, не слишком изобретательный – быстро вошел в роль, как только мы оказались в этом мотельчике. Он привязал меня к кровати, разодрал одежду, набросился… О, я чувствовала себя так великолепно!

Как жаль, что больше Питер и слышать не хочет ни о каких экспериментах.

А все из-за проклятого старикашки, взявшего моду подглядывать за мной. Да чтобы я теперь хоть раз оставила для него шторы открытыми? Хренушки!

РАССКАЗЫ О ПАШЕ СИНИЧКИНЕ, ЧАСТНОМ ДЕТЕКТИВЕ

ЧЕРНЫЙ КОНЕК

Летом и осенью 1999 года Черноморское побережье Кавказа потрясла серия загадочных убийств.

Убивали молодых мужчин. Только и исключительно мужчин. За два месяца погибло пять человек. Самому старшему было тридцать девять лет. Самому молодому – двадцать три. Трупы их обнаруживали по всему побережью от Геленджика до Адлера.

У последнего из убитых (его нашли в волнах прибоя неподалеку от курортного местечка Бетта) в кулаке была зажата шахматная фигура – черный конь.

***

Я сидел за столиком с видом на море.

Легкая дымка. Морось. Шумный прибой. Рюмка водки.

Что еще нужно, чтобы скоротать сентябрьский приморский вечерок!

Кафе было маленьким, на пять столиков. За соседним столом поместились три краснолицые курортницы. Они хихикали над своим шампанским и временами кидали на меня откровенные взгляды. От их недвусмысленных позывных я покрывался испариной.