В рекруты - Сим Никин

— Дык, я же как быстрее хотел, — обиженным тоном прогудел Фимка.

Михаил, меж тем, взял лошадь под уздцы и повел ее вверх по узкой тропе. Пройдя несколько метров вверх, они свернули вправо и пропали из вида. Лишь слышен был шорох ветвей, да треск попавших под ноги сучьев.

Вернулся солдат без лошади, привязал ее наверху.

— Пройти можно, Григорий Антипыч. Вначале только чуток крутовато, а потом ниче так, — сообщил он старшине. — Разе вьючную кобылку освободить от поклажи, бо есть несколько мест, где узковато.

Так и сделали. Старшина поначалу бурчал, чтобы кобылкину поклажу взвалили на Фимку, коли завел их в эдакую препону, но, когда мужики разобрали поклажу поровну, возражать не стал.

Далее подобные преграды больше не попадались. Приходилось несколько раз пересекать овражки и лога, но их склоны были пологими и не поросшими такими густыми зарослями.

День четвертый

Еще до полудня следующего дня, миновав очередной лесок, вышли к широкой укатанной дороге. А, поднявшись по ней на взгорок, увидели довольно большое селение, расположившееся по берегу реки. По окраине селения курились черным дымом несколько труб, отмечая места различного производства. В центре возвышался сверкающий позолотой церковный купол.

— Масловка, — произнесли сразу несколько голосов.

— Нешто мы и правда полк опередили? — озадаченно произнес старшина, глядя ниже по течению реки, туда где стояло какое-то длинное деревянное строение.

— Ну дык, — с гордым видом «дыкнул» Фимка, мол, вот так-то, а ты еще наезжал на меня.

— Штой-то подозрительно мне это, — не обращая внимания на Фимкин голос, сам с собой разговаривал Григорий. Еще раз окинув взглядом берег, он скомандовал: — А ну, шире шаг!

Не доходя до окраинных домов отряд свернул на дорогу, ведущую к длинному строению, что ниже по реке. Из него вышел какой-то человек и, закрывшись ладонью от солнца, смотрел на путников. По одежде в нем угадывался военный, и скорее всего офицер, что и подтвердилось при более близком рассмотрении.

— Подпоручик кажись, — прищурив глаза, всматривался во встречающего их офицера старшина, — Да штой-то молод больно.

Тот и в самом деле выглядел лет на шестнадцать, и если бы не форма, никоим образом не походил бы на военного человека. Отсутствие головного убора, беспорядочно растрепанные русые вихры и, самое главное, зажатая левой рукой подмышкой толстая книга, делали его похожим на студента-ботаника. Не хватало лишь круглых очков на переносице.

Не доехав десятка метров до юного офицера, старшина с солдатами спешились. Скомандовав стоять и так уже остановившимся новобранцам, Григорий отдал повод одному из солдат и отправился к офицеру. Шел он хоть и не строевым шагом, но то ли осанка, то ли сама походка придавали его движениям особую воинскую стать. Подойдя и коротко приложив руку к фуражке, старшина доложил о цели прибытия.

— Но позвольте, старшина, — на лице юноши проявилось крайнее удивление, — как же вы разминулись с полком, ежели двигались ему навстречу?

От изумления старшина лишь приоткрыл рот и, не найдя что ответить, обернулся к своей команде, словно ища разъяснения. При этом, его взгляд, вычленив Фимку, из растерянного превратился в жесткий и почти материально осязаемый. Фимка непроизвольно отступил за спину Дениса.

Как оказалось, собранное на скорую руку пополнение в первый же день вместе с обозом срочно отправили навстречу полку. Они должны были встретиться где-то на полпути и развернуться в обратном направлении, навстречу наступающей армии османов. Казачьи полки, расположенные на пограничном рубеже, не ожидали вероломного нападения и, будучи не подготовленными к войне, отступали под натиском турок. Вот теперь торопливо подтягивались резервы, которые изначально готовились для западного фронта.

По всем прикидкам получалось, что если бы отряд Григория не свернул на эту злополучную короткую дорогу, то через несколько часов они бы встретились со своим полком. Мужики сочувственно поглядывали на несчастного Фимку, влезшего тогда со своим советом. Хоть, по сути, он был не виноват, да и дорога действительно сократила путь не менее, чем на половину дня, но все понимали, что старшина скорее всего при первом удобном случае отыграется на новобранце за это досадное недоразумение.

Подпоручик Станислав Кольцов вместе со своими товарищами был досрочно выпущен из военного училища с присвоением офицерского звания, и прикомандирован к Курскому пехотному полку. Прибыв в Масловский сборный пункт, Кольцов, по известной уже причине, не дождался прибытия полка. Капитан, командовавший пополнением, прежде чем выдвинуться на соединение с частью, приказал скороспелому подпоручику оставаться в запасном районе еще двое суток, на тот случай, если кто подойдет, после чего догонять полк.

И вот молодой офицер уже вторые сутки изнывал в ожидании. Отойти в город он не решался. Вечно крутившиеся здесь мальчишки, исчезли сразу же, как только призванные на воинскую службу новобранцы и запасники покинули лагерь. Если днем он откровенно скучал, то ночью находиться одному в огромном темном бараке было довольно жутковато. Деревянное строение, остывая от дневной жары, трещало и скрипело. То из одного угла, то из другого постоянно доносился какой-то шорох. На берегу что-то шлепало, будто кто-то выходил из воды. Уснуть Станиславу удалось только утром, когда в оконных проемах забрезжил рассвет, прогнавший все ночные страхи. Проснулся от девичьего смеха и долго не мог понять, где находится. Выйдя из барака, увидел двух девчушек, которые, взявшись за руки, убегали в сторону городка. Солнце уже близилось к зениту. Посетовав про себя, что проспал почти половину дня, подпоручик задумался, не сходить ли в город на армейский склад, чтобы получить положенную ему провизию. Однако, подумав что кашеварить все одно не будет, не пошел. Решил обойтись запасом сухарей.

Вернувшись в барак после умывания в реке, взял сухарик, увесистый том по фортификационным сооружениям, к изучению которого все никак не решался приступить, и снова вышел, собираясь пристроиться где-нибудь под стенкой. Тут-то и заметил приближающийся отряд — трех всадников и с десяток пеших солдат.

Выяснив, кто это такие, подпоручик порадовался в душе тому, что не зря просидел здесь почти двое суток. Пытаясь говорить более низким голосом, казавшимся Станиславу более мужественным и присущим командиру, приказал старшине разместить людей, наказать солдатам провести занятия с новобранцами, а самому отправиться с ним в город на войсковые склады.