Самозванец - Селеста Брэдли

Людей, которые пока не приняли нового шефа безоговорочно и полностью.

Джеймс наблюдал, как Далтон вел собрание, видел, как рафинированный лорд Этеридж вынужден вытягивать из враждебно настроенных присутствующих ответы и предложения.

– По сведениям наших осведомителей, в последнее время наблюдалось повышение вербовочной активности французов среди коммерсантов и владельцев мануфактур. Некоторых завлекали денежными посулами, других соблазняла французская Империалистическая пропаганда.

– Чтобы какой-нибудь небогатый торговец мануфактурой предал свою страну только потому, что не очень доволен своим положением в свете? Ни за что не поверю.

Эта сухая реплика была брошена человеком, сидевшим позади Джеймса, хотя он, вероятно, рассчитывал, что она не достигнет ушей Далтона, впрочем, и Джеймс надеялся, что Далтон не услышал этих слов.

Но взгляд Далтона тут же остановился на авторе.

– Недовольство своим положением, хотя и обоснованное, не может оправдать предательство. Вы не согласны, мистер Ригг?

Голос Далтона был бесстрастным и ровным, но Джеймсу вдруг захотелось бежать с поля боя.

Ригг вывернулся, пробурчав что-то вроде согласия, и Джеймс слегка расслабился. К счастью, открытое неповиновение и неподчинение, похоже, не значились в сегодняшнем меню. И все же напряженная атмосфера собрания не шла ни в какое сравнение с духом товарищества и командной работы прежних встреч.

Ему хотелось вскочить и криком заставить опомниться людей, с которыми он был связан годами совместной работы. Они разыскивали его, когда он попал в плен, не колеблясь, приняли обратно, ни разу не упрекнув в том, что его откровения стоили некоторым из них жизни.

Он не произнес ни слова. Не ему приказывать им. Не ему требовать от них преданности, когда его собственная судьба висит на волоске.

Далтон сам должен выковать преданность в сердцах этих людей. Джеймс окинул взглядом комнату, поочередно вглядываясь в лицо каждого бунтаря.

Да поможет ему Бог.

«Это собрание прошло намного лучше», – говорил себе Далтон, когда члены «клуба» покидали комнату. На этот раз между конфликтующими группировками не произошло кровопролития. Даже мебель осталась в целости и сохранности. Ну, может, только капелька столярного клея понадобится для ремонта пары стульев.

А в целом еще одна бесполезная попытка сплотить «лжецов».

Терпение.

К сожалению, Наполеон не станет дожидаться, пока Далтон преодолеет неповиновение и соперничество между группировками.

Далтон одернул свой пышный наряд и надел шляпу, украшенную перьями. Пора покинуть «клуб» и явить себя миру в облике лощеного сэра Торогуда.

Далтон вышел из «клуба», слегка наклонив свою шляпу перед Стаббсом, который наблюдал за дверями, с беспокойством ожидая начала диверсионной подготовки под руководством Джеймса Каннингтона. Из-за ранения Грифона «лжецы» испытывали острую нехватку людей.

Как только Далтон устранит двусмысленность своего положения, ему придется серьезно заняться вербовкой. Агата же постарается привлечь к работе женщин.

Далтон не возражает против самой идеи, он просто не знает, с чего начать. Если он даже себе не может найти подходящую женщину, то как найти женщин для обучения разведывательной деятельности?

Саймон нашел Агату, пока разыскивал ее брата.

И Саймон пожертвовал всем ради Агаты. Но Далтон и представить себе не мог, чтобы ради кого-то смог оставить «Клуб лжецов». Теперь это его детище, если он сможет его удержать.

Стоя на противоположной стороне улицы, Далтон наблюдал, как пара выходит из здания школы. Он видел, как Саймон подал Агате руку и помог сесть в экипаж, делая это с такой нежной заботливостью, что у Далтона перехватило горло.

Потом Саймон поднял голову и увидел стоявшего неподалеку Далтона. Тот кивнул ему, и Саймон осторожно, словно приветствуя дальнего знакомого, кивнул в ответ, хотя на лице его явно читалось предостережение. Далтон словно читал мысли Саймона, считавшего, что шеф недостаточно тщательно скрывает свои посещения «клуба».

Подумав об этом, Далтон покачал головой и не мешкая отправился в путь. Разве может кому-то показаться подозрительным присутствие сэра Торогуда в «Клубе лжецов», этом убежище экстравагантных джентльменов!

Дефилируя по заполненной публикой улице, Далтон изо всех сил старался привыкнуть к своему новому облику. Сэр Торогуд не мог пройти скромно и незаметно, и благодаря Баттону Далтон ощущал себя в некоем радужном великолепии, дополненном моноклем и панталонами типа «пристрелите-меня-сейчас», поэтому взгляды окружающих были буквально прикованы к нему.

Легкое покалывание в затылке заставило его замедлить шаг. Никогда не подводивший инстинкт обострил его чувства. Возникшее ощущение могло означать лишь одно – «тревога».

Далтон пропустил вперед мальчишку с ручной тележкой, полной угля, и зашел в табачную лавочку, словно именно она была целью его прогулки.

Он некоторое время побеседовал с владельцем лавки о последних поставках из Вест-Индии, о возникших в последнее время сложностях в торговле с Америкой. Во время беседы Далтон не отрывал взгляда от окна. В этот поздний утренний час улица была полна народу. Слуги и мелкопоместные дворяне, торговцы и праздношатающиеся – все представители лондонского люда в течение нескольких минут прошли мимо большой витрины.

И только один человек, проходя мимо, бросил взгляд внутрь лавочки. Высокий мужчина, светловолосый, лет тридцати от роду. Судя по его прекрасной обуви, это был джентльмен, который явно пытался замаскироваться, низко надвинув старую рабочую кепку и неаккуратно повязав несвежий шейный платок. И все же в его осанке сквозило нечто такое… возможно, военная выправка?

Нет. Далтон слегка улыбнулся. Походка этого парня напомнила ему осанку и манеры, которым обучают студентов элитных заведений. Он джентльмен. Тут нет никакого сомнения.

Мужчина прошел мимо, но Далтон немного задержался в магазинчике. У владельца имелся великолепный выбор сигар. Вскоре Далтон неторопливо вышел на улицу, небрежно зажав под мышкой коробку превосходных сигар.

Он решил не нанимать экипаж, а пройтись немного пешком, чтобы посмотреть, не вернется ли его «тень». Покинув торговый район, Далтон вновь направился в фешенебельный район Мейфэр, свернув на менее оживленную боковую улочку, в надежде увидеть в толпе интересующего его парня.

Когда высокие здания по обеим сторонам переулка перекрыли дневной свет, он понял, что попал в узкий проход между домами. Неожиданно городской шум стал казаться очень далеким, а каблуки Далтона гулко стучали по истертым камням.