Живу тобой - Натализа Кофф

— Вау! — восхитилась мама и уже протянула руку, чтобы коснуться украшения.

Но я опередила маму. Резко захлопнула футляр. А в груди поднималось негодование.

Он что, решил, что может меня купить вот этими побрякушками?!

— Отлично подойдет к вашему платью, Тина Никоновна! — осторожно заметил Всеволод.

А я сжала зубы, чтобы не наговорить лишнего. Ведь не виноват Всеволод, что его шеф — заносчивый идиот.

— Лучше уберите это от меня, Всеволод, — процедила я сквозь зубы, — Иначе я за себя не ручаюсь!

— Тинка, ну красивое же колье! — возмутилась мама.

— Вот и надень сама! — сорвалась я на маму, а потом, понимая, что мама не виновата ни в чем, тут же полезла обниматься. — Прости, мам! Я не то хотела сказать.

— Угу, — усмехнулась мама, но обняла меня в ответ.

— Лучше надеть колье, Тина Никоновна, — осторожно посоветовал Всеволод.

— Передайте своему руководству, что я не его ш…! — процедила я, глядя на охранника снизу вверх.

— Тина! — вмешалась мама, не позволив закончить фразу.

— Так и передать? — уточнил Всеволод и закрыл кейс на замок.

— А хотя, нет, я и сама справлюсь! — усмехнулась я, мысленно перечисляя все лестные эпитеты, которыми хотела бы наградить Молотова. — Пойдем, мама! Надеюсь, высший свет любит скандалы!

— Тина, держи себя в руках! — предупредила мама, но я видела, как в ее глазах загорелись озорные огоньки.

— Постараюсь, мам! — честно пообещала я и вышла вслед за охранником из своей квартиры.

В фойе на первом этаже нас уже ждал папа в сопровождении охраны. Он о чем-то беседовал с парнями — подчиненными Всеволода.

Я, бросив короткое "Привет, пап!", протопала мимо, вышла на улицу и уселась в машину, пассажирскую дверцу которой уже придерживал для меня Всеволод.

— Будет интересно, — разобрала я приглушенный голос Всеволода.

Охранник переговаривался со своими людьми. Но я умудрилась разобрать его слова прежде, чем дверца автомобиля захлопнулась с тихим щелчком.

— Будет, — коварно усмехнулась я, чувствуя, что во мне нет и капли страха перед Молотовым, а вот негодования — целый вагон и маленькая тележка.

Рука на миг коснулась неброского украшения на моей шее. Да, это не те изумруды, что передал Сэм. Но и не обычная бижутерия, а весьма дорогой подарок родителей на мое совершеннолетие. К тому же камни отлично подходили к моему наряду. В этом сомнений не было.

Я была уверена, что с тем колье я смотрелась бы вычурно, и каждый гость на приеме понял бы, что роль новой любовницы Молотова досталась мне. А так — я была лишь одной из приглашенных.

И здесь противный внутренний голос язвительно прошептал:

"Угу, Тина, сама в это веришь? Молотов сказал: будешь хозяйкой банкета".

Быть хозяйкой на приеме — это означало, что нужно торчать все время рядом с Молотовым. Западня какая-то!

Захотелось плюнуть на все и вернуться домой. Ведь не нужна мне вся эта шумиха и лишнее внимание.

Или нужна?

Черт! Как же меня бесит Молотов! Невероятно просто!

Но поскольку я была с детства приучена держать слово и не отступать перед трудностями, то, разумеется, никуда я не вернулась, а с гордо поднятой головой вышла из машины.

Молотов уже ждал перед входом в ресторан. Судя по недовольным и хмурым физиономиям охранников, Сэм наплевал на все рекомендации и настойчивые советы скрыться в здании.

Но это ведь Сэм. Он, судя по усмешке, не привык следовать чьим-то советам.

Я перехватила взгляд Молотова. Карие глаза замерли на моей шее, скользнули по декольте, а потом вернулись к лицу.

Разумеется, мужчине уже доложили о том, что я — непослушная и неблагодарная — отказалась от такого шикарного подарка.

— Не понравился "Каприз Императрицы"? — вместо приветствия поинтересовался Молотов, шагнув ближе и отсекая своей фигурой всех охранников.

Парни послушно выстроились полукругом спиной к нам, создавая непреодолимую стену между улицей и нами.

Кто-то из людей Сэма маячил за его широкоплечей фигурой. И я поняла, что мы оказались отрезанными от ненужных зрителей, да и от всего мира.

— Знаете, Сэм Георгиевич, это слишком, даже для вас! — процедила я, намереваясь высказать все, что думаю об этом заносчивом засранце.

Молотов молча шагнул еще ближе, нависая надо мной гранитной стеной. Я задержала дыхание. С этого человека станется, возьмет и поцелует меня на глазах у моих родителей и своей охраны.

Но Молотов мгновенно взял свой гнев под контроль. Протянул руку, перехватил мою ладонь и устроил ее на своем локте.

— После поговорим, — пробормотал он, помогая мне войти в ресторан, откуда уже доносилась приятная музыка.

Нет, и все же зря я согласилась. Нужно было послать Молотова еще утром, а в идеале — в первую же встречу.

Сэм будто прочел мои мысли. Кривая усмешка появилась на его губах, а рука собственническим жестом легла на мою спину.

Мое платье было вполне скромным по меркам современной моды. Неглубокое декольте, закрытые плечи, никаких разрезов до бедра, а, наоборот, ткань скрывала мои ноги до самых щиколоток. Но вот спина…. Она была полностью открыта. И гад Молотов этим воспользовался.

Казалось, будто мужская левая рука прилипла к моей коже. И даже когда появились мои родители в холле одними из первых приглашенных гостей, Молотов не сдвинул свою ладонь.

А я мысленно порадовалась тому, что на моих щеках не видно румянца смущения из-за макияжа.

12

Вечер оказался не так уж и плох, каким я его рисовала в своем воображении.

По крайней мере на меня если и смотрели как на диковинную игрушку Молотова, то помалкивали. Разумеется, среди гостей были и те личности, в глазах которых сквозила зависть или презрение. И, что меня совершенно не удивило, упомянутыми "личностями" были женщины. Но я, натянув на лицо максимально равнодушную улыбку, всем своим видом показывала, что плевать я хотела на мнение чужих для меня людей.

Однако одна дама была слишком настойчива в проявлении презрения в мой адрес.