Живу тобой - Натализа Кофф

на мужа, замешкалась, потому что спазмы усиливались, а время между схватками становилось все меньше. — Люблю тебя, Сэм Молотов.

— Тиша! — пробормотал Сэм, прекрасно понимая, что боль становится невыносимой. И ему, Сэму, тоже хреново от мысли, что его любимая Тиша страдает.

А женские пальцы сильнее сжались на мужской ладони так, что костяшки побелели.

— Хорошо. Будем считать, что я все сказала! — шумно выдохнула Тина Никоновна.

А Сэм уже успел подать знак Никите, а друг подогнал машину к центральному входу.

Если кто-то из гостей и удивился, почему хозяин и хозяйка банкета так спешно удалились, то виду не подал. Заиграла музыка, приглашенные звезды продолжили свое выступление, а гости веселились. Но некоторые из них все же сбежали с вечера, решили, что интереснее там, в роддоме, где Устинья Молотова собиралась подарить жизнь своей дочери.

По дороге в клинику Молотов пытался молиться, угрожать, подкупать высшие силы. А вслух подбадривал жену, поглаживал поясницу, дыханием согревал ледяные ладошки Тины.

И хмурился. А Тина Никоновна очень не любила, когда ее муж хмурился.

— Все будет хорошо, родной, это всего лишь роды, — уговаривала Тина. — Твоя дочь, маленькая вредина, решила поздравить папу с днем рождения лично.

Сэм не успел найтись с ответом. Они уже оказались перед клиникой, а врач, с которым связался Никита, ждал у входа.

Сэм собирался быть с женой все время, присутствовать при родах. Но кто бы его послушал. Его вредная, упрямая жена строго взглянула на него, заявила, что и сама справится.

Молотову пришлось соглашаться. Не мог он спорить с Тиной в такой момент. Ни одного подходящего слова не было в его голове.

Хорошо, что Никита с Верой были рядом. А потом подтянулись и остальные. Родители Тины. Ее брат с женой. Сева, разумеется, с Кларой. И Лев Викентьевич со своими. Одним словом, праздник сменил локацию, гости разместились в холле на диванах, а охрана позаботилась о напитках. В том числе, о шампанском. Ведь нужно же было хорошенько отметить рождение Евы Молотовой.

— Самуил Георгиевич, пройдемте! — хмуро произнес доктор, спустя два часа, когда гости уже изрядно устали от ожидания, а сам Молотов — погрузился в жуткое молчание. От Сэма веяло таким напряжением, что, казалось, одно слово может послужить причиной неминуемого взрыва.

Сэм медленно поднялся на ноги. Внутри что-то замерло, застыло, будто ледяные щупальца страха сжали сердце и не отпускали. Сэм знал, что не сможет выдохнуть, пока не увидит Тину.

А здесь врач пригласил его. Сам пригласил. Значит, что-то все-же пошло не так.

В душе Молотова поднималась дикая буря. Убьет! Уничтожит каждого, кто бездействовал. Каждого, кто мог помочь, а не помог. А потом и сам…. Ведь без Тины он нежилец.

— Вот сюда, пожалуйста, — говорил доктор, а Молотов просто шел, переставляя ноги.

Невероятных трудов стоило Сэму перешагнуть порог палаты. Он до конца не верил, что все хорошо. Но потом Тина, его упрямая красавица Тиша, взглянула на него и улыбнулась.

От этой улыбки Сэм ослеп, оглох, забыл, что нужно дышать. Так и стоял, смотрел, любовался, пока Тиша не позвала его тихим шепотом:

— Смотри, — тихонько сказала молодая мама.

И Сэм подошел, приблизился, взглянул на крохотный сверток. Хорошо, что к кровати был придвинут стул, иначе Молотов просто свалился бы на пол, ноги не держали, да и руки тряслись.

А Тина тщательно делала вид, что не замечает такого явного проявления слабости. Ведь даже супер-сильные мужчины иногда могут давать слабину, особенно, если у них родилась долгожданная дочка.

Сэм молчал. Осторожно коснулся кончиком пальца крохотного кулачка. Обомлел от этого чувства. Вот она — его крохотная принцесса.

Отцовское сердце, оказывается, способно вместить столько любви, о которой Молотов не подозревал. Да, у него был отличный отец, который воспитывал его, пока мог. Но ведь это другое. Теперь Самуил сам стал отцом вот этой крохи. И, кажется, счастливее его просто не было.

— Тиша…, - выдохнул Сэм и взглянул на любимую.

Больше не смог ничего сказать. Но ведь Тина все видит, понимает его, чувствует.

И в подтверждение этому Молотова провела ладонью по щеке мужа.

— С днем рождения! — тихонько рассмеялась Тина и поинтересовалась. — Тебе понравился наш с Евой подарок?

— Это лучшее, что ты могла бы мне подарить, Тиша, — выдохнул Сэм и взглянул в глаза жене. — Люблю тебя. Вас.

Тина провела кончиками пальцев по волевому подбородку мужа, коснулась носа, щеки, виска. Она обожала своего мужчину и в ответ видела то же самое обожание. И теперь, кажется, его стало еще больше. Теперь у Молотова было две принцессы. И Сэм этого не собирался скрывать.

Ева Молотова позволила родителям пошептаться еще некоторое время прежде, чем громогласно заявила о своем присутствии. Но родители не расстроились, что их нежные поцелуи и ласковые признания были прерваны капризной принцессой. Ведь они были счастливы.

Конец