Знак бесконечности - Татьяна Рябинина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И все же Тони решил, что сначала попробует найти Аманду сам. Возможно, просто для того, чтобы потянуть время, пока не уснет Эшли.
Аманда, Аманда… В голове крутилось — Морган? Мортен? Нортон?
Стоп! Как он мог забыть, Питер же рассказывал: Аманда — психотерапевт. И практику закрыла всего лет пять назад.
Поиск выдал огромный список практикующих психотерапевтов Лондона, но Аманды среди них не было. Когда не надо, интернет щедр на устаревшую информацию, с досадой подумал Тони, но если понадобится…
Он включил поиск по изображениям, вводя все возможные варианты фамилии и всматриваясь в фотографии. Ничего. Можно было выключать компьютер, но Тони продолжал листать страницы, словно по инерции. Часы на башне пробили полночь, и вдруг…
Да нет, это не она. Совсем не похожа. Никакой панковской прически, никаких попугайских одежд и подростковой бижутерии. С фотографии на него смотрела вполне солидная пожилая леди в строгом темном костюме. Среди других таких же солидных, серьезных дам и джентльменов, которые собрались на некое официальное мероприятие.
И все же Тони перешел на сайт. И сразу же понял, что попал по адресу. Леди и джентльмены собрались на юбилейное заседание спиритического клуба, среди членов которого значилась Аманда Норстен. Еще несколько минут — и Тони записывал ее домашний телефон.
К его великому облегчению, Эшли уже спала — или делала вид, что спит. Он забрался под одеяло, отодвинувшись к краю, и мгновенно уснул, чего с ним не случалось уже давным-давно.
4. Письмо из другого мира
— Ваша почта, милорд.
— Спасибо, Эйлин.
Помощница положила на стол стопку вскрытых писем: расправленные листы, подколотые конверты. И одно нераспечатанное.
— Это личное, — пояснила Эйлин. — Странное какое-то.
Когда девушка вышла, Питер взял конверт, повертел в руках. Письмо действительно было странным. «Лондон, Парламент, лорду Питеру Скайворту лично», — было выведено на конверте аккуратным почерком школьницы-отличницы. Обратного адреса нет, простая марка, смазанный штемпель.
Взяв нож для бумаг, Питер осторожно вскрыл конверт и достал несколько сложенных листков.
«Дорогой Питер, добрый день!
Не удивляйся, пишет тебе Лора Локхид…»
Он положил письмо на стол и с подозрением огляделся по сторонам, словно ожидая, что в углу прячется какой-то не слишком остроумный шутник, подбросивший ему это письмо. Ему пишет Лора?! Но как это вообще возможно?
Питер снова взял листки, тщательно разгладил сгибы, не решаясь продолжить, но все-таки наконец принялся за чтение.
«После того как мы закопали второе кольцо, переход между нашими мирами начал открываться несколько раз в неделю. Иногда два или три дня подряд, иногда реже, от часа до двух или даже больше. Как ты понимаешь, мы с Ирвином не можем выяснить это точно без риска задержаться в вашем мире.
Мы точно определили, где проходит граница, но не смогли отметить ее, потому что все отметки сразу же исчезают. Тогда мы сделали по-другому. Когда переход был закрыт, прокопали небольшую канаву чуть дальше от нас и заложили ее камнями, которые покрасили белой краской. Если переход открыт, то полоса исчезает, как только перешагнешь через границу. Жаль только, что мы не можем это сделать и с вашей стороны, потому что для этого надо остаться там, когда переход закроется.
Сейчас я пишу это письмо дома, а завтра на машине доеду до деревни (до вашей деревни) и постараюсь его отправить. У меня есть несколько ваших фунтов на почтовую марку. Да, забыла сказать, переход открывается всегда ровно в полдень, но сколько времени останется открытым, мы никогда не знаем. Надеюсь, я успею доехать до почты и обратно. Иначе придется остаться в деревне, может, на сутки, может, больше. Не хотелось бы.
А теперь о главном. Ты был прав. Твоя бывшая жена действительно добралась до нас — в тот же самый день, примерно через час после того, как вы с Энтони уехали. Она была чрезвычайно мила и любезна. И если бы ты не предупредил, я действительно все бы ей рассказала — про Джереми, про кольцо. Она говорила, что ее дедушка когда-то был у нас, разговаривал с Присциллой. И что на одном портрете у нее дома нарисовано точно такое же кольцо. Но я-то уже знала, что она врет, что это был твой дедушка. И обо всем остальном тоже.
Она спрашивала про то кольцо, которое было у Присциллы, где оно теперь. Я сказала, что ничего о нем не знаю. А вдруг это была ошибка? Если она забралась в склеп один раз, что помешает ей узнать, где могила Присси? Да, я сама видела, как она уехала. Но вдруг она вернется через год? Как жаль, что я не догадалась сказать ей, что кольца уже нет — потеряли или продали.
И еще одно не очень хорошее. Кевин с Крисом уехали обратно во Францию. Но перед отъездом Кевин спрашивал меня о кольце — где оно. Ему я тоже сказала, что ничего не знаю. Признаюсь тебе, Питер, у меня иногда появляются сомнения. Ты рассказывал, как Энтони и его подруга пытались уничтожить кольцо, чтобы помочь призраку его бывшей владелицы. Выходит, что с Присси произошло то же самое. Она тоже выбрала короткую счастливую жизнь — и стала призраком. Пойми, мне очень тяжело осознавать, что моя любимая сестра находится рядом со мной, а я даже не могу ее увидеть, поговорить с ней. И ничем не могу ей помочь. Но что, если Крис — потом, когда вырастет? Ты говорил, что кольцо невозможно уничтожить. Но что, если вдруг у него получится?..»
Питер с силой ударил кулаком по столу и зашипел от боли. Похоже, Тони был прав: Лора действительно… несколько наивна. Хотя… если бы он был на ее месте, возможно, тоже засомневался бы. Но Крис — это бомба замедленного действия. Рано или поздно он вернется в родной дом и все узнает. И даже если у него ничего не выйдет, кто знает, что еще может произойти только от одной попытки избавиться от кольца. И Джереми ничем не поможет. Он, возможно, и сожрал бы Хлою, но Лоре, без сомнения, позволит выкопать банку.
«Ирвин закончил ремонт в подвале и кое-что там нашел, — продолжал читать Питер. — Я рассказывала тебе, что когда-то на этом месте была земля нашего предка — пастбище и небольшой домик. Его сестра была монахиней в Баклэнде. А когда монастырь закрыли, она вместе с аббатисой приехала сюда. Брат уступил им дом и перебрался в деревню.
