Потерянный ребенок - Эмили Гунис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Айрис, не хотела на тебя все это вываливать. Думала позвонить тебе вечером, поговорить с тобой… – Айрис показалось, что ее мать вот-вот заплачет.
– Что такое? Ты в порядке? – спросила она.
– Да. Я в порядке. Джесси. Она пропала, – сказала Ребекка.
– Как это пропала?
– Джесси вчера родила девочку. Я сама лишь недавно узнала, что она беременна.
У Айрис скрутило живот. Ее единоутробная сестра, которую она почти не знала, только что родила ребенка; значит, она, а не Айрис, сделала их мать еще и бабушкой.
– Но как она могла пропасть? Разве она не рожала в больнице? – Мысли Айрис путались из-за новостей.
– Этим утром она ушла из больницы Святого Дунстана, хотя ее не выписывали. Малышке нужны антибиотики, а Джесси забрала ее с собой, поэтому все это очень опасно. Мне только что звонили из полиции и сказали, что ко мне уже выехал офицер по связям с семьей. Я хочу приехать в Чичестер, но уверена, что Харви будет против этого. Наверное, он винит во всем меня.
– Как он может винить в этом тебя? Ты не виделась с Джесси почти год.
– Как раз об этом я и хотела с тобой поговорить, Айрис. Джесси приезжала ко мне в пятницу. Прости, я вовсе не хотела ничего от тебя скрывать, но все это довольно сложно.
Айрис почувствовала, как что-то внутри нее надорвалось. Как все дошло до этого? Ей стало стыдно за то, как враждебна она была по отношению к Джесси, пока та переживала какой-то личный кризис. Она уже сбилась со счета, столько раз ей приходилось мирить и успокаивать всех после очередного неудачного визита Джесси и ее властной мачехи Лиз. А в тех редких случаях, когда ее сестра приезжала с ночевкой, Джесси всегда удавалось выйти сухой из воды. Их мать ходила вокруг нее на цыпочках, отчаянно пытаясь возместить все то время, которое она упустила. Так или иначе, Айрис действительно изо всех сил пыталась понять ситуацию. Ничего ей не хотелось так сильно, как снова встретиться с Джесси.
– Это ужасно. Как она могла просто уйти? Мне казалось, что в больницах строгий пропускной режим, – сказала она в трубку.
– Не знаю как, но ей это удалось. Я не могу перестать думать, что у нее психоз, какой был у меня. Все так переживают, что она может сделать что-то глупое. По телефону мне ничего не сказали, а Харви наверняка не станет меня ни во что посвящать. Я попыталась связаться с кем-нибудь из больницы, но там все паникуют и никого не пускают внутрь. Может, у тебя получится что-нибудь узнать?
– Хорошо, – ответила Айрис, нахмурившись. – Кому-нибудь из прессы уже что-то известно?
– Ну, полицейский, который звонил мне, сказал, что, нас ждет пресс-конференция, но я совсем ничего не знаю. Как думаешь, ее могли заснять больничные камеры? Ты знаешь, сколько информации обычно дают прессе в ситуациях, когда нужно распространить новость среди населения?
– Обычно нас вводят в курс дела прямо перед конференцией, и больше мы ничего не знаем… Но может быть, мой начальник слышал что-то от местных новостных агентств.
– Если получится хотя бы спросить, я буду тебе очень благодарна. Я обязана узнать, видел ли их кто-нибудь с тех пор. Ты всегда говорила, что твои коллеги в The Tribune часто знают, что происходит, раньше полиции.
– Ладно, я позвоню своему начальнику и узнаю, слышал ли он что-нибудь. Не буду говорить, что мы родственники, просто скажу, что прошел слух о роженице, ушедшей из больницы Святого Дунстана с ребенком.
Сердце Айрис переполняла зависть. Джесси стала матерью – но теперь, судя по тому, что ей было известно, она подвергала свою дочь чудовищному риску.
– Спасибо, родная. Просто хотела позвонить, пока не приехал полицейский. Ты в порядке?
– Да, все хорошо, мам. Мне пора. Я позвоню, если узнаю что-нибудь.
Айрис глубоко вздохнула, бросила мельком взгляд на офис адвокатской конторы, а затем набрала номер отдела выпуска новостей и направилась к вокзалу.
Глава четвертая
– Как вас зовут?
Приглушенный женский голос тянет меня, но мои веки настолько отяжелели, что я с трудом могу их открыть. Рядом слышен громкий шум моря, и я чувствую холодный, мокрый песок под своими дрожащими ногами. Разбитые ракушки царапают мою кожу, словно когти. Я нахожусь у самого берега моря; вода то проносится подо мной, то удаляется. Ледяной ветер силен, и прилив тянет меня к воде, туда, где я хочу быть.
Женщина наклоняется и накрывает меня пледом.
– Вы меня слышите?
Я поворачиваюсь и смотрю на нее, замечая, что она одета в зеленую форму. Женщина представляется как Клэр, но я слишком замерзла, чтобы что-то ей ответить.
– Нам нужно отнести вас подальше от воды, в тепло. Вы можете попробовать встать?
Появляется мужчина, и они вдвоем берут меня под руки.
– Раз, два, три.
Мои конечности онемели – я стону от боли.
– Вы можете сказать, сколько вы здесь пробыли?
Я не отвечаю вслух, но вспоминаю, что я ушла вскоре после обеда, а сейчас уже темнеет. Я промерзла насквозь, в животе так пусто, что в нем жалобно урчит, но я не знаю, когда или как я сюда попала. Я стою и смотрю на море, у меня жутко дрожат ноги, и когда я опускаю взгляд, то понимаю, что на мне нет обуви. Возможно, я сняла ее, когда пошла к воде? Я смотрю на скамейку у края залива, но обуви там нет.
– Вот так. У вас отлично получается. Вы не помните, может, кто-то вас сюда сегодня привез?
Женщина плотнее укутывает меня в плед. Морской ветер бьет мне в лицо.
Сегодня темный, пасмурный день, и море выглядит таким же серым, как и в тот день, когда я оставила ее. Воздух, как и тогда, кажется настолько холодным, словно он состоит из капелек льда. Я закрываю глаза и пытаюсь вспомнить ее, в тысячный раз за день: ее запах, ее волосы, ее кожу – но с каждой новой попыткой сердце мое разрывается.
– Нам нужно занести вас в машину скорой помощи, немного согреть. Давайте вы приобнимете нас, чтобы мы помогли вам идти?
Я поворачиваюсь и смотрю на лицо женщины. Ее губы шевелятся, но мой разум слишком слаб, чтобы понять, что именно она говорит, поэтому я снова оставляю ее без ответа. Мысли снуют в голове, запутываясь, как водоросли у меня под ногами.
– Я никогда не должна была оставлять
