Хочешь быть принцессой? - Люси Монро

– А что такое приемная семья? – спросила Анна.

– Когда ты живешь еще с братиками и сестрами и их родители считаются и твоими тоже, – постаралась объяснить Мэгги.

– Как мы с тобой?

– Нет, дорогая, – Мэгги рассмеялась. – Ты живешь с папой, а я твоя няня. Я работаю на твоего отца, я не приемная мать.

– А я хочу, чтобы ты стала моей мамой. Ты была бы лучшей мамой на свете, – Анна повернулась к отцу: – Мэгги может стать моей приемной мамой?

– Нет, глупая, – вмешался Джанни. – Мэгги не станет нам мамой, пока не выйдет замуж за нашего папу, – авторитетно добавил он. – Папа – принц и не может жениться на служанке.

Услышав такие высокомерные слова из уст ребенка, Мэгги вздрогнула, а Томазо рассмеялся.

– Ты не прав, сынок, – произнес он. – На дворе двадцать первый век, и теперь даже принц может жениться, на ком захочет. Твоя мама не была принцессой, а я женился на ней.

– Но она была красива, как принцесса, – Джанни взглянул на отца своими голубыми глазами.

Мэгги почувствовала душевную боль. Беременна она или нет, ей никогда не принадлежать Томазо. Джанни прав: ей недостает красоты и изысканности, необходимой для жены принца.

– А Мэгги тоже красивая, – принялась защищать ее Анна и обратилась к брату: – Ты не хочешь, чтобы она стала нашей мамой?

Джанни нахмурился и сжал губы – как он похож на своего отца! Сердце Мэгги болезненно сжалось, и она вздохнула.

– Она остается здесь только на два года. Так сказала тетя Тереза. А мама должна остаться до; конца своих дней. Кроме того, няни лучше мам. Мы и так с Мэгги каждый день, нам не нужна мама, – произнес мальчик.

Мэгги почувствовала вину, поняв, отчего Джанни иногда держался от нее в стороне. Ведь этот ребенок уже узнал, что такое трагическая потеря матери. Он понимал, что няня не останется с ним навечно, поэтому пытался оградить себя от переживаний. И как это ужасно – то, что мальчик считает няню лучше матери.

– Мне все равно, что ты говоришь. Я хочу, чтобы Мэгги стала моей мамой! – осуждающе сказала трехлетняя Анна.

– Возможно, твое желание исполнится, звездочка моя, – успокаивая дочь, произнес Томазо и потрепал Джанни по голове. – Может, и тебе, мой горделивый сынок, понравится идея насчет мамы Мэгги?

– А если она уедет? – У Джанни задрожала нижняя губа.

– Если она выйдет за меня замуж, то я не позволю ей уехать, – сказал он.

Дети посмотрели на отца с такой надеждой, что Мэгги разозлилась не на шутку. Он что, не понимает, как горько они разочаруются, когда их мечты рассеются? Что бы он там ни говорил сегодня утром, нельзя серьезно относится к браку между ними. Она никогда не сможет принадлежать к королевской семье!

На пляже они помогли детям запустить бумажного змея. Потом Томазо с Анной и Джанни отправились плавать, а Мэгги расстелила одеяло под навесом. Улегшись на живот, она наблюдала за играющей троицей, обдумывая возможность своей беременности.

Даже если она и зачала сегодня ночью ребенка, неужели Томазо говорил серьезно? С другой стороны, выйдя за него замуж, она станет матерью этим двум детям и, наконец, обзаведется семьей, о которой всегда мечтала…

Наигравшись, Томазо с детьми присоединились к ней под навесом, где они построили удивительный замок из песка. Мэгги обратила внимание, насколько заботливо Томазо относится к детям. Как странно… Еще утром он жестоко и несправедливо осуждал ее в корыстных попытках обманом выйти за него замуж, а сейчас казался удивительно нежным.

К тому же Томазо усиленно флиртовал с Мэгги, будто, в самом деле, наслаждаясь ее обществом. После его ужасных обвинений такое поведение не имело смысла. Но на всякий случай она решила вести себя поосторожнее, чтобы не попасть под его обаяние. С каждым часом она все больше узнавала черты того человека, которого полюбила шесть лет назад.

Томазо настоял на том, чтобы вместе уложить детей спать. Потом, остановив ее в коридоре, предложил прогуляться к пляжу. Мэгги подумала и согласилась.

Ночь была прекрасна, светила полная луна, дул легкий ветерок.

– Мне нравится здесь, – призналась она.

– Тереза говорит, что ты здесь всем довольна.

– У тебя красивый дом, – уклончиво ответила Мэгги.

– Это дом, где когда-то проводили отпуск мои родители, – произнес Томазо, а Мэгги удивленно воскликнула. Дом с восемью спальнями едва ли, по ее представлениям, подходил под коттедж для отпуска. – Здесь они когда-то отдыхали от государственных дел.

– Твоя мама умерла много лет назад?

– У нее были трудные роды, когда я появился на свет, – сказал он, и она услышала горечь в его голосе.

– Мне жаль, вероятно, тяжело расти, зная об этом.

– Тяжелее потерять обоих родителей.

– А мои умерли, когда мне было восемь лет, – произнесла Мэгги. – Но я их хорошо помню. Они погибли в автокатастрофе, а я вот выжила…

– Мы оба потеряли родителей…

Томазо улыбнулся ей. Сердце Мэгги сжалось, и она споткнулась, едва удержавшись на ногах. К счастью, вдоль хорошо освещенной дорожки тянулся поручень, за который она и ухватилась.

– Дети говорят, что на острове есть алмазные шахты.

– Да, поэтому остров и называется Алмазный, – сказал он. – А на одном из островов нашего государства мы нашли литий, и вскоре начнется его разработка.

– Должно быть, ты очень гордишься собой?

– Я не веду разработку пород, – пожал плечами Томазо.

– Однако руководишь ею. Твои дети только и рассказывают, какой у них удивительный папа и когда он приедет…

– Ты считаешь, что я провожу с ними мало времени? – перебил он ее.

– Раз уж ты задал вопрос, то да, я так считаю.

– Ты и дети сильно привязались друг к другу.

– Возможно, слишком сильно. Они будут страдать, когда я уеду. Ты же слышал, что сказал сегодня утром Джанни.

– Тебе не удастся уехать.

– Ты меня не остановишь. Я жалею, что мы предались страсти…

Когда они подошли к пляжу, Томазо повернулся к Мэгги с решительным выражением лица.

– Если ты забеременела, я женюсь на тебе, – сказал он.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Не глупи, Томазо, – произнесла Мэгги.

– Мне нравится твой американский акцент и то, как ты произносишь мое имя, – Томазо подошел почти вплотную и обнял ее за плечи.

– А твой акцент появляется только тогда, когда ты волнуешься. Я бы сказала, что в такие мгновения ты говоришь иначе.

– Как? – Он, казалось, в самом деле заинтересовался, но при этом не переставал нежно поглаживать ее плечи.

– Твоя речь становится официальнее, хотя и сейчас ты говоришь так же, – размышляла она вслух, пытаясь не выдать своего волнения.

– Еще в университете я приложил немало усилий, чтобы моя речь не слишком отличалась от речи сокурсников. Но итальянский язык – основной на Королевском острове. Фонетика моего родного языка, согласись, несколько отличается от твоего.