Караван - Эльрида Морозова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кейек отстаивал свою идею:
– Значит, эта бомба падала медленно.
– Как может что-то медленно падать?
– Вы что: не знаете людей? Если они придумали телевизоры и летающие тарелки, они могут придумать приспособления, чтобы бомбы падали медленно. И это очень логично. Им ведь надо убраться с того места, чтобы самим не пострадать от взрыва.
Шалшох и Урумхе явно сомневались. Но было видно, что слова Кейека произвели на них впечатление. Но тут заговорил Янхе, а он, как обычно, мог разнести идею Кейека до основания.
– Я считаю, – сказал он, – что две таких случайности быть не должно. А если они есть, значит, они связаны. Алкоголику действительно может мерещиться что попало. Но земным специалистам, которые там копаются, мерещиться не может. Останков принцессы нет. А значит, ее там и не было. Она улетела на той летающей тарелке, вот что я вам скажу!
На него смотрели очень внимательно. А он обвел взглядом всех своих товарищей. В его глазах читалось явное превосходство. Мол, он дошел до истины, когда никому это не удавалось.
– Гениально! – восхитился им Шалшох. – Значит, принцесса Эмина знала, что будет этот взрыв, и улетела от греха подальше?
Янхе подумал немного и ответил:
– Если бы она знала, что будет взрыв, она бы постаралась вывезти всю свою семью оттуда. Видимо, она их не слишком любила. Отсюда следует вывод…
Он специально замедлил свою речь и посмотрел на товарищей: сможет ли кто-то продолжить его мысль. Но те смотрели ему в рот и просто внимали. Ничего сами они придумать не могли.
– Отсюда следует вывод, что взрыв устроила сама принцесса. Кого же нам еще подозревать: все погибли, а ее останков не нашли? Она просто не знала, что к делу подключатся земные специалисты со своими анализами. Она убила всю семью и инсценировала свою смерть, и даже не подозревала, что ее деяния могут раскрыться. Поэтому говорю еще раз: лично я восхищен этими земными технологиями. Видите, как они помогают? Без них не нашли бы убийцу. Без них мы бы даже не знали, что в Северных Землях произошел этот взрыв…
– Без них не было бы и самого взрыва, – напомнил ему Кейек. – Я считаю, что принцессе незачем убивать всех, кого она там любила. Какая-то надуманная у тебя гипотеза.
Теперь уже товарищи смотрели на двоих: на Янхе и на Кейека. Мол, чья перетянет. Янхе приосанился, так как знал: люди могут выбирать и по чисто внешним признакам. Да он одной только своей осанкой и убежденностью возьмет верх.
– Ты не понимаешь! – сказал он Кейеку. Эта фраза тоже была за него: она дискредитировала оппонента. – У принцессы Эмины были все мотивы, чтобы убить свою семью. Она же принцесса, понимаешь. Она могла бы править Северными Землями, она уже достигла этого возраста. Но ей не давали родители. И она никак не могла занять положенное ей место. Вот она и поубивала всех.
– А ведь и правда! – воскликнул легковерный Шалшох.
Но Кейек продолжал отстаивать свою точку зрения:
– Тогда где она сейчас? Почему сразу не взяла власть в свои руки? Если бы она действительно хотела переворота, она бы объявилась.
– Она в бегах. Она не знала, что земные специалисты так ловко раскроют ее преступление.
– А время? Сколько дней уже прошло с момента взрыва? Мы еще затаривались в Феликсе, помните? А про принцессу объявили только сегодня. Да и вообще не мог нормальный человек убить свою собственную семью. Взять тебя, Янхе. У тебя, наверное, тоже бывают недоразумения с родителями. Но разве ты бы стал их убивать?
– Меня и верхушку сравнивать не надо! – оскорбился Янхе. – Я власть над страной с родителями не делю. У верхов другая психология. Они все готовы глотку друг другу перегрызть из-за власти. Я смотрел как-то передачу про преступников. Там так и говорилось: ищите преступника в ближайшем окружении.
– Ты знаешь все окружение царской семьи или только эту несчастную принцессу? Ты ее первый раз увидел по телевизору, до этого – я уверен – ты не знал о ее существовании. И на основе этого ты делаешь какие-то выводы? Возможно, ты смотрел умные передачи по телевизору. А лично я просто хожу по свету и смотрю на то, что происходит в жизни. И я не видел ни одной семьи, в которой кому-то хотелось бы убить своих родных.
И тут совсем некстати сказал Шалшох, который обычно верил всем и не высказывал никаких своих идей.
– Алкоголик сказал сегодня, что жена хотела его убить. Значит, бывает такое в жизни.
Внезапно Кейеку показалось, что Шалшох очень туп, так как приводит глупые аргументы. И Янхе тоже показался придурком, так как выстроил какую-то гипотезу и доказывает ее не потому, что она реальна, а потому что она – его. Гипотезы тем и хороши, их можно придумывать пачками, и каждую можно доказывать. И в каждой можно рассматривать аргументы в свою пользу. Но лишь одна является истинной. И неизвестно, была ли она выдвинута.
– Пойдемте, уже все разошлись, – сказал Кейек, первым направляясь к воротам с площади.
– Значит, ты сдаешься? Я тебя победил? – спросил его Янхе вдогонку.
Кейек остановился и посмотрел на него:
– Мы с тобой не дрались, чтобы ты меня побеждал. Лично я остался при своем мнении. А вы все вправе думать что хотите.
Он пошел к выходу. За ним засеменил Хетт, следом пошли все остальные его товарищи.
Когда Кейек остался один в своем номере, он вдруг подумал: почему всегда после новостей у людей какое-то странное взбудораженное состояние? Причем, он заметил это уже давно, даже до взрыва в Северных землях. Научные передачи не производят такого впечатления. Наверное, они как-то по-другому построены. Они как рассказ: Кейек тоже мог бы рассказать о чем-то, сопровождая свои слова картинками. А вот новости – это что-то особое. Кейек перебирал в уме репортажи и интервью, которые видел. И ему казалось, что разгадать эту задачку очень легко, ответ так и вертелся перед его сознанием. Но он все никак не мог ухватить его. И Кейеку казалось: либо надо еще посмотреть новости, чтобы понять это. Либо их не стоит больше смотреть вообще, иначе критическая жилка пропадет, будто ее не бывало.
А когда он проснулся следующим утром, он понял, наконец, то, до чего докапывался вечером. В новостях не была поставлена точка. Преподнесена информация, но не понятно, что же произошло на самом деле. Ну, видел алкоголик тарелку. А была ли она? Ну, высказали предположение, что это померещилось ему. А был ли это глюк? Ну, сказали, что не нашли останки принцессы Эмины. А там ли они на самом деле? Каждый новый факт должен привносить ясность. А в новостях уводит все дальше и дальше. И главное: нет никакой надежды на то, что когда-нибудь все это распутается.
Из Яссена уезжали очень рано: на улице было еще темно. И Кейек не сразу заметил, что Хетт опять надел свою чалму.
– Зачем? – подъехал он к своему пассажиру. – Сними ты ее.
– Чем тебе не нравится моя чалма? – спросил Хетт.
– Ну, не идет она тебе. Из моды давно уже вышла.
Он не стал добавлять, что ему просто стыдно перед друзьями за то, что он взял себе такого странного пассажира.
– Мне без чалмы холодно, – сказал Хетт.
– Не верю. Мы же едем к экватору. С каждым днем становится жарче и жарче. Неужели не чувствуешь смену климата?
– Это моя любимая чалма. Она досталась мне от дедушки, – спорил Хетт.
– Ну ладно, – махнул рукой Кейек. – Дело твое.
Он хотел добавить, что если Хетт чувствует себя комфортно, нарядившись в старинное барахло и пугая своим видом окрестности, то пусть делает что хочет. Но подумал, что это может оскорбить память о дедушке. Он промолчал. И подумал: «Если я думаю даже о чужом дедушке, то о своем человек думает и подавно. Не стала бы принцесса убивать всю свою семью, чтобы добраться до трона. Эта гипотеза интересна, но очень и очень надумана».
На следующей стоянке в деревне Тахта произошло непредвиденное событие. Рано утром, когда пришли забирать своих верблюдов, оказалось, что стропы над одним из них лопнули. Это был Верблюд номер Пять Джихамоллана. С его левой стороны все было в порядке: стропы поддерживали груз на весу. Но что касается правой стороны, все было плохо. Стропа лопнула, груз лежал полностью на боку верблюда Номер Пять. И было неизвестно, сколько он так простоял: всю ночь или несколько минут.
В любой конюшне есть дежурный. Он должен исправлять такие ситуации, как только они происходят. И в этой конюшне он тоже был, но когда пришел открывать на стук, то протирал заспанные глаза. А потом очень удивился, когда Джихамоллан начал показывать ему своего верблюда Номер Пять.
Если бы стропы лопнули с обеих сторон, верблюду было бы легче. Но получилось, что он весь перекособочился на правый бок, чтобы выдержать этот груз.
Джихамоллан начал кричать и звать хозяина постоялого двора. В то время как конюший лишь сонно протирал глаза и пожимал плечами, хозяин принялся оправдываться и извиняться.