Полное собрание стихотворений - Андрей Белый

Сентябрь 1901

Москва

2

Из-за дальних вершинпоказался жених озаренный.И стоял он один,высоко над землей вознесенный.

Извещалось не разо приходе владыки земного.И в предутренний часзапылали пророчества снова.

И лишь света потокнад горами вознесся сквозь тучи,он стоял, как пророк,в багрянице, свободный, могучий.

Вот идет. И венецотражает зари свет пунцовый.Се – венчанный телец,основатель и Бог жизни новой.

Май 1901

Москва

3

Суждено мне молчать.Для чего говорить?Не забуду страдать.Не устану любить.

Нас зовутбез конца…Нам пора…Багряницу несути четыре колючих венца.

Весь в огнеи любвимой предсмертный, блуждающий взор.О, приблизься ко мне —распростертый, в крови,я лежу у подножия гор.

Зашатался над пропастью яи в долину упал, где поет ручеек.Тяжкий камень, свистя,неожиданно сбил меня с ног —тяжкий камень, свистя,размозжил мне висок.

Среди ландышей я —зазиявший, кровавый цветок.Не колышется больше от муквдруг застывшая грудь.

Не оставь меня, друг,не забудь!..

1903

Москва

Одиночество

Посвящается В.С. Соловьеву

Я вновь один. Тоскую безнадежно.Виденья прежних дней,нас звавшие восторженно и нежно,рассеялись, лишь стало холодней.

Стою один. Отчетливей, яснейловлю полет таинственных годин.Грядущее мятежно.

Стою один.Тоскую безнадежно.

Не возродить… Что было, то прошло —всё время унесло.Тому, кто пил из кубка огневого,не избежать безмолвия ночного.

Недолго. Близится. С питьем идетко мне. Стучит костями.

Уста мои кровавый огнь сожжет.Боюсь огня… вдали, над тополямидвурогий серп вон там горит огнямисредь онемело-мертвенных вершин.Туман спустился низко.Один, один,а смерть так близко.

Сентябрь 1901

Москва

Осень

1

Огромное стеклов оправе изумруднойразбито вдребезги под силой ветра чудной —

огромное стеклов оправе изумрудной.

Печальный друг, довольно cлез – молчи!Как в ужасе застывшая зарница,луны осенней багряница.

Фатою траурной грачинесутся – затенили наши лица.

Протяжно дальний визгокрестность опояшет.Полынь метлой испуганно нам машет.

И красный лунный дискв разбитом зеркале, чертя рубины, пляшет.

2

В небесное стеклос размаху свой пустил железный молот…И молот грянул тяжело.Казалось мне – небесный свод расколот.

И я стоял,как вольный сокол.Беспечно хохоталсреди осыпавшихся стекол.

И что-то страшное мне вдруготкрылось.И понял я – замкнулся круг,и сердце билось, билось, билось.

Раздался вздох ветров среди могил —«Ведь ты, убийца,себя убил, —убийца!»Себя убил.

За мной пришли. И я стоял.побитый бурей сокол —молчалсреди осыпавшихся стекол.

Август 1903

Серебряный Колодезь

Священные дни

Посвящается П.А. Флоренскому

Ибо в те дни будет такая скорбь,

какой не было от начала творения.

Бескровные губы лепечут заклятья.В рыданье поднять не могу головы я.

Тоска. О, внимайте тоске, мои братья.Священна она в эти дни роковые.

В окне дерева то грустят о разлукена фоне небес неизменно свинцовом,

то ревмя ревут о Пришествии Новом,простерши свои суховатые руки.

Порывы метели суровы и резкиУжасная тайна в душе шевелится.

Задерни, мой брат, у окна занавески:а то будто Вечность в окошко глядится.

О, спой мне, товарищ! Гитара рыдает.Прекрасны напевы мелодии страстной.

Я песне внимаю в надежде напрасной…А там… за стеной… тот же голос взывает.

Не раз занавеска в ночи колыхалась.Я снова охвачен напевом суровым,

Напевом веков о Пришествии Новом…И Вечность в окошко грозой застучалась.

Куда нам девать свою немощь, о братья?Куда нас порывы влекут буревые?

Бескровные губы лепечут заклятья.Священна тоска в эти дни роковые.

1901

На закате

Бледно-красный, весенний закат догорел.Искрометной росою блистала трава.На тебя я так грустно смотрел.Говорит неземные слова.

Замерла ты, уйдя в бесконечный простор.Я все понял Я знал, что расстанемся мы.Мне казалось – твой тающий взорвидел призрак далекой зимы.

Замолчала… А там степь цвела красотой.Все. синея, сливалось с лазурью вдали.Вдоль заката тоскливой мечтойдогоревшие тучки легли.

Ты, вставая, сказала мне. «Призрак… обман…»Я поник головой Навсегда замолчал.И холодный, вечерний туманнад сырыми лугами вставал.

Ты ушла от меня. Между нами года.Нас с тобой навсегда разлучили они.Почему же тебя, как тогда,я люблю в эти серые дни?

Апрель 1901

Москва

Подражание Вл. Соловьеву

Тучек янтарных гряда золотаяв небе застыла, и дня не вернуть.Ты настрадалась: усни, дорогая…Вечер спустился. В тумане наш путь

Пламенем желтым сквозь ветви магнолийярко пылает священный обет.Тают в душе многолетние боли,точно звезды пролетающий след.

Горе далекою тучею бурнойк утру надвинется Ветром пахнетОтблеск зарницы лилово-пурпурнойвспыхнет на небе и грустно заснет.

Здесь отдохнем мы. Луна огневаяне озарит наш затерянный путь.Ты настрадалась, моя дорогая,Вечер спускается. Время уснуть.

1902

Москва

Любовь

Был тихий час. У ног шумел прибой.Ты улыбнулась, молвив на прощанье:«Мы встретимся… До нового свиданья…»То был обман. И знали мы с тобой,

что навсегда в тот вечер мы прощались.Пунцовым пламенем зарделись небеса.На корабле надулись парусаНад морем крики чаек раздавались.

Я вдаль смотрел, щемящей грусти полн.Мелькал корабль, с зарею уплывавшийсредь нежных, изумрудно-пенных волн,как лебедь белый, крылья распластавший.

И вот его в безбрежность унесло.На фоне неба бледно-золотистомвдруг облако туманное взошлои запылало ярким аметистом.

1901 или 1902

Москва

Ясновидение

Милая, – знаешь ли – вновьвидел тебя я во сне?..В сердце проснулась любовь.Ты улыбалася мне.

Где-то в далеких лугахветер вздохнул обо мне.Степь почивала в слезах.Ты замечталась во сне.

Ты улыбалась, любя.помня о нашей веснеБлагословляя тебя,был я весь день как во сне.

Май 1902

Москва

Мои слова

Мои слова – жемчужный водомет,средь лунных снов бесцельный,но вспененный, —капризной птицы лёт,туманом занесенный.

Мои мечты – вздыхающий обман,ледник застывших слез, зарей горящий —безумный великан.на карликов свистящий.

Моя любовь – призывно-грустный звон,что зазвучит и у летит куда-то, —неясно-милый сон,уж виданный когда-то.

Май 1901

Серебряный Колодезь

С.М. Соловьеву

Сердце вещее радостно чуетпризрак близкой, священной войны.Пусть холодная вьюга бунтует —Мы храним наши белые сны.Нам не страшно зловещее оковеликана из туч буревых.Ах, восстанут из тьмы два пророка.Дрогнет мир от речей огневых.И на северных бедных равнинахразлетится их клич боевойо грядущих, священных годинах,о последней борьбе мировой.Сердце вещее радостно чуетпризрак близкой, священной войны.Пусть февральская вьюга бунтует —мы храним наши белые сны.

Февраль 1901

Москва

Раздумье

Посвящается памяти Вл. С. Соловьева

Ночь темна Мы одни.Холод Ветер ночнойдеревами шумит. Гасит в поле огни.Слышен зов: «Не смущайтесь… я с вами…за мной!..»

И не знаешь, кто там.И стоишь, одинок.И боишься довериться радостным снам.И с надеждой следишь, как алеет восток.

В поле зов «Близок день.В смелых грезах сгори!»Убегает на запад неверная тень.И все ближе, все ярче сиянье зари.

Дерева шелестят:«То не сон, не обман…»Потухая, вверху робко звезды блестят…И взывает пророк, проходя сквозь туман.

Февраль 1901