Мы не друзья - Ивонн Линдсей

Пару минут она просто лежала, прислушиваясь к жужжанию насекомых и щебету птиц, наслаждаясь покоем, а потом внезапно осознала, что сбоку доносится чье-то ровное дыхание. Повернув голову, Дженна увидела рядом Дилана, лежащего на спине. «Что ж, – мелькнуло в голове, – теперь я знаю ответ на один вопрос. Этот мужчина не храпит».

Он спал, подложив под голову руки, и даже сейчас, во сне, была очевидна сила, таящаяся в его бицепсах. Дженна наблюдала, как мерно поднимается и опускается его грудь.

Задравшаяся над ремнем джинсов футболка открывала взору небольшой кусочек живота. При виде голого тела Дилана Дженну охватила дрожь, а пальцы начало покалывать от желания прикоснуться к этой полоске кожи, покрытой редкими темными волосками. Но Дженна не рискнула поддаться искушению. Ситуация между ней и Диланом и так уже была огнеопасной, не было нужды ее усложнять. А любовная связь с ним обязательно создала бы сложности. «Лучше избегать таких отношений», – подумала Дженна.

Она взглянула на «кадиллак», стоящий под деревьями во всей своей сияющей красе.

«Какой мужчина так поступил бы?» – спросила она себя.

Кто, подчиняясь внезапному порыву, купил бы дорогой автомобиль для малознакомой женщины лишь потому, что она о таком мечтала?

Эти мысли вызвали воспоминания о тех днях, когда они жили в Сиэтле. Однажды ее отец приехал забрать дочь из школы на новеньком «БМВ» пятой серии, лучась довольством, словно кот, наевшийся сливок.

Вскоре Дженна узнала, откуда взялась эта машина. Ее купила отцу его новая пассия, увидев, как он восхищался этой «БМВ», проходя мимо автосалона. «Это плата за предоставленные услуги», – небрежно бросил отец.

Дженна тогда не поняла, что он имел в виду. Пока она не повзрослела, до нее не доходило, почему все женщины, с которыми встречался ее отец, были старше его по крайней мере лет на десять, а то и больше. Или почему у него постоянно появлялись дорогие вещи. Даже тогда ей было из-за этого неудобно. Ей это казалось неправильным, особенно потому, что отец никогда не мог долго удержаться ни на одной работе. Но он только смеялся над тревогами дочери, когда она набиралась храбрости их высказать.

Отец никогда не заводил долгих отношений со своими женщинами. Однажды утром Дженна просыпалась и узнавала, что они снова переезжают, иногда на другой конец страны, в поисках его очередного «счастья».

Она и представления не имела, что, встречаясь с одной женщиной, отец одновременно через Интернет обхаживал пяток других. Когда девочке исполнилось пятнадцать, в их школе проходила кампания в поддержку одной учительницы, заболевшей раком, и Дженна обрила себе голову. А отец, воспользовавшись ее фотографией, нагородил целую кучу лжи, чтобы выманивать деньги из своих жертв.

Из-за этих афер он в конце концов попал в тюрьму за мошенничество, а его дочери пришлось поселиться в Шайенне с Маргарет Коннел. Дженна крепко зажмурилась. Ей не хотелось вспоминать о тех временах: в ее жизнь тогда беззастенчиво лезли репортеры, обвиняя ее в соучастии в жульничестве отца. А ведь она была всего лишь ребенком, которому некуда идти и не к кому обратиться. Когда ее забрали органы опеки, Дженна подумала, уж не собираются ли посадить и ее. Ведь у нее никого не осталось, потому что матери уже не было в живых. О ее смерти Дженна с отцом узнали спустя год после ее ухода от них. Она умерла на борту океанского лайнера, подавившись едой. Больше у Дженны не было близких, которые могли бы забрать девочку и наладить ее сломанную жизнь.

Миссис Коннел подарила ей столь необходимые надежду и утешение. Впервые в жизни Дженна смогла провести на одном месте долгое время. Хотя она из-за своей замкнутости не имела друзей. Ей и до сих пор было сложно сходиться с людьми. Став взрослой, она уяснила, что лучше быть одной, чем переживать душераздирающие расставания каждый раз, когда жизнь снова переворачивается вверх дном.

Дженна внимательно разглядывала энергичные черты лица Дилана. Даже во сне он выглядел способным постоять за себя в этом мире. Что будет, если дать ему шанс? Взять и поплыть по течению, позволив ему контролировать свою жизнь и жизнь их ребенка.

Едва подумав об этом, Дженна отвергла идею. «А что будет, когда Дилан бросит меня, потеряв интерес?» – спросила она себя. Так же как отец бросал всех своих любовниц. Как это делал и сам Дилан в обсуждаемых прессой отношениях с женщинами. Она не допустит, чтобы такое произошло с ее ребенком или с ней. Они оба достойны гораздо большего.

Непросто было обрести самоуважение. Но этому Маргарет Коннел учила Дженну каждый день. И теперь Дженна не могла мириться с фальшивым подобием честной жизни или истинной любви. Она уже была знакома с этим и до сих пор носила в душе шрамы, которые, возможно, не заживут никогда.

Дилан открыл глаза и, повернув голову, посмотрел на Дженну.

– Хорошо спалось? – спросил он с дразнящей улыбкой.

– М-м-м, чудесно! Спасибо тебе за пикник! Это была великолепная идея.

– Даже несмотря на то, что мы приехали сюда в этом? – Он кивнул в сторону «кадиллака».

Дженна издала притворный многострадальный вздох.

– Да.

Дилан перекатился на бок лицом к собеседнице.

– Точно не хочешь его принять? Ты вольна передумать.

– Нет, спасибо. Он мне не нужен. К тому же в этом автомобиле не предусмотрено крепление для детского кресла, – рассудительно сказала она, снова вспомнив, как сильно изменились ее мечты и ее жизнь за несколько коротких месяцев.

– Это серьезный аргумент. Тогда я оставлю эту машину себе – буду ездить на ночные свидания.

Дженна ощутила, как все ее тело запротестовало против этого заявления: она, значит, задумывается о детском кресле для их ребенка, а будущий папаша между тем деловито планирует романтическую встречу с какой-то женщиной!

– На наши ночные свидания, – с нажимом пояснил Дилан с озорной усмешкой, дав тем самым понять, что от него не укрылось, что подумала Дженна.

– У нас их не будет, – возразила она, желая обуздать его иронию в свой адрес.

– Думаю, было бы неплохо, если бы наш ребенок видел, что интересы его родителей вращаются не только вокруг него или нее. Я видел так много пар, которые забывали о былых чувствах из-за занятости работой или воспитанием детей. Эти люди теряли себя и, что еще хуже, друг друга.

Искренние слова Дилана вызвали острую тоску, болью отозвавшуюся в сердце. В его изложении это казалось таким простым. Но Дженна знала, что жизнь гораздо сложнее.

– Ты забываешь об одном, – прошептала она. – Мы не пара.

Он наклонился чуть ниже:

– Мы могли бы ею стать.

И с этими словами он накрыл ее губы своими.

Глава 7