Левиафан. Человеческая природа. О свободе и необходимости - Томас Гоббс

они называют это метафорическим движением, что является бессмысленным выражением, так как метафорическими могут быть названы слова, но не тела и движения.

Любовь. Ненависть. Когда люди чего-либо желают, они говорят, что они это любят, а когда к чему-либо питают отвращение, они говорят, что они это ненавидят. Желание и любовь, таким образом, обозначают одно и то же с той разве разницей, что желание указывает всегда на отсутствие объекта, а слово «любовь» – большей частью на присутствие его. Точно так же слово «отвращение» указывает на отсутствие, а «ненависть» – на наличие объекта.

Некоторые желания и отвращения врождены людям, как, например, желание есть и пить, желание испражняться и облегчаться (что можно также с большим соответствием назвать отвращениями к чему-то, что люди чувствуют в своем теле), а также другие желания, каковых в общем немного. Все остальные желания, являющиеся желаниями конкретных вещей, возникают из опыта и из испытания их действия на нас самих или на других людей. Ибо по отношению к вещам, которых мы совершенно не знаем или которые мы считаем несуществующими, у нас не может быть иного желания, кроме как испробовать и испытать их. Однако отвращение мы питаем не только к вещам, которые ранее принесли нам вред, но также и к таким, о которых мы не знаем, принесут они нам вред или нет.

Пренебрежение. По отношению к вещам, которые мы и не желаем, и не ненавидим, мы говорим о пренебрежении. Пренебрежение есть не что иное, как неподвижность или упорство сердца в сопротивлении действию некоторых вещей, и происходит это либо от того, что сердце испытывает уже иное движение от действия других, более сильных объектов, либо по причине отсутствия опыта в отношении пренебрегаемых вещей.

И так как строение человеческого тела находится в непрерывном изменении, то невозможно, чтобы одни и те же вещи всегда вызывали одни и те же желания и отвращения, еще меньше возможно, чтобы все люди испытывали одинаковое желание по отношению хотя бы к одному одинаковому объекту.

Добро. Зло. Каков бы ни был объект какого-либо человеческого влечения, или желания,– это именно то, что человек называет для себя добром; объект своей ненависти или отвращения он называет злом, а объект пренебрежения – дребеденью и пустяком. Ибо слова «добро», «зло» и «пустяк» всегда употребляются в относительном смысле в зависимости от того, кто их употребляет, так как ничто не бывает чем-либо таковым просто и абсолютно и никакое общее правило о том, что есть добро и что – зло, не может быть взято из природы самих объектов, а устанавливается или каждым отдельным человеком соответственно своей личности (там, где нет государства), или (в государстве) лицом, представляющим государство, или арбитром, или судьей, которого расходящиеся во мнениях люди изберут по взаимному соглашению и чье решение они сделают указанным правилом.

Латинский язык имеет два слова, значения которых приближаются к понятиям «добро» и «зло», но не совсем совпадают с ними.

Pulchrum. Turpe. Это pulchrum и turpe, из которых первое обозначает то, что по некоторым явным признакам обещает добро, а второе – то, что обещает зло. В нашем Языке мы не имеем таких общих имен для их выражения. Но для pulchrum мы в некоторых случаях употребляем слово «красиво», в других – «прекрасно», или «приятно», или «почтенно», или «благопристойно», или «любезно», или «мило», или «дружелюбно», а для turpe мы употребляем слова «дурно», «безобразно», «низко», «отвратительно» и т. п. в зависимости от характера объекта 15. Все эти слова в соответствующих местах означают не что иное, как мину или выражение лица, которые обещают добро и зло.

Приятное. Выгодное. Неприятное. Невыгодное. Таким образом, мы имеем три вида добра, а именно: добро в общении, т. е. pulchrum, добро в действии как желаемую цель и обозначаемое словом jucundum – «приятное», и добро как средство, что мы обозначаем словами «полезное», «выгодное». Столько же мы имеем видов зла: зло в обещании, называемое римлянами turpe; зло в действии и в результате, называемое ими «неприятное», «тягостное», и зло как средство

– «бесполезное», «невыгодное», «вредное».

Подобно тому как в ощущениях реально находится внутри нас (как я уже говорил раньше) лишь движение, вызванное действием внешних объектов, хотя и представляющееся зрению как свет и цвет, уху – как звук, ноздрям – как запах и т. п., точно так же, когда действие того же объекта простирается дальше от глаз, ушей и других органов до сердца, реальным результатом является лишь движение, или усилие, состоящее в желании получить движущийся объект (или в отвращении к нему). Но представление, или ощущение, этого движения есть то, что мы называем либо удовольствием, либо душевным волнением.

Удовольствие. Движение, которое называется желанием и представление которого называется наслаждением (delight) ^удовольствием (pleasure), по-видимому, укрепляет органическое движение и содействует последнему. Вот почему вещи, которые вызвали чувство удовольствия, не без основания названы jucunda и a juvando, что означает «помощь» и «укрепление»; противоположное же движение названо molesta, вредным (offensive), поскольку оно препятствует и мешает органическому движению.

Таким образом, удовольствие есть представление, или ощущение, добра, а страдание, или неудовольствие,– представление, или ощущение, зла. Следовательно, всякое желание и любовь сопровождаются большим или меньшим удовольствием, а всякая ненависть и отвращение – большим или меньшим неудовольствием и неприятностью.

Удовольствия ощущения. Некоторые из удовольствий или наслаждений возникают из ощущения наличного объекта и могут быть названы удовольствиями ощущения (слово «чувственные», поскольку оно употребляется обычно лишь теми, кто их презирает, неприменимо, пока нет законов ). К этого рода удовольствиям относятся все те, которые связаны с обременением тела и освобождением от бремени, а также все то, что приятно зрению, слуху, обонянию, вкусу или осязанию. Другие возникают от ожидания, обусловленного предвидением конца или последствий вещей, независимо от того, восприняты или нет эти вещи в данный момент в ощущении.

Умственные удовольствия. Эти удовольствия являются умственными удовольствиями того человека, который выводит эти заключения, и называются обычно радостью (Joy). Точно так же некоторые из неудовольствий кроются в ощущении и называются страданием, другие – в ожидании последствий и называются горем.

Радость. Страдание. Горе. Эти простые страсти: желание, любовь, отвращение, ненависть, радость и горе – имеют в зависимости от различных соображений различные названия. Когда они следуют одна за другой, они называются, во-первых, в зависимости от мнения людей о вероятности достижения того, чего они желают. Во-вторых – в зависимости от любимого или ненавидимого объекта. В-третьих – от рассмотрения многих из них вместе. В-четвертых – от смены или самой последовательности в