Тортоделка. Истинный шедевр - Евгения Грозд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Скажи, спасибо, что не сковородкой! — усмехнулась я и, успешно минуя разъярённого зверя, несусь к спасительной сумочке.
Хренов жеребец успевает ухватить меня за китель. Заклёпки вмиг расстёгиваются, и я лишаюсь верха спецодежды, но страх не дал осознать моё неглиже. Едва не падая на стул, выуживаю из сумки баллончик и, развернувшись, пускаю чёткую струю перцового концентрата в мажора. Мужчина отступает в удушающем кашле и хватается за лицо. Мат и страдание вырывается из его уст. И именно в эти секунды понимаю, что переборщила. Снова испуг, но уже за него.
— Твою мать! Да чтоб тебя! Шизанутая… Я ж ни хрена не вижу! — он спотыкается о стул и падает на пол.
В кондитерском появляется сам управляющий отелем и, замерев, почти взвизгивает:
— Да что здесь творится?! ГЕРМАН?! — шокированные глаза Ворса не знали куда смотреть — на валяющегося на полу нового шефа или на полуголого шеф-кондитера. — Вика?!
Таня, влетевшая в цех следом, не растерялась и, подобрав с пола мой китель, быстренько кинула мне обратно.
— Гера?!
Павел Леонидович осел возле страдающего мажорчика, пытаясь осмотреть и понять, что с ним произошло. Неужели, характерный запах аэрозоля не чувствуется? Продавец не солгал. Лицо поварёшки тем временем жутко раскраснелось и веки налились отёком.
И правда, дура, Вик! В груди невольно сжалось, переживая за мажорчика. Ну, чтобы он сделал?! Насиловать при всём честном народе точно не стал бы.
— Гера, ты можешь встать?! Вика, никакой премии тебе в этом месяце! — гневно рявкнул Павел Леонидович. Здесь я не смела возражать.
Добермана подняли на ноги и довели до стула. Я видела, как ему невероятно плохо и больно. Чувство вины нахлынуло стремительным потоком.
— Тань, загугли, — теперь решила взять себя в руки и попробовать исправить положение. — Первая помощь при контакте с ирритантом.
— Ирри… что?! — не поняли они.
Сказать, что пальнула в моську жеребчика газовым баллончиком, язык не поворачивался. Напарница, однако, набрала, а после округлила на меня глаза. Молчи, подруга, умоляю!
— Тереть нельзя, так как это может усугубить ожог, — быстро читала девушка, перекрывая поток вопросов от Ворса. — Промыть сначала очень жирным молоком…
— Давай сразу сметанкой, хера ли мелочиться?! — рычал озлобленный шеф, но я пыталась игнорировать его и выполнять указания Тани.
— Герман и Виктория, я жду потом объяснений вашему цирку! — громко и сердито рявкнул Павел Леонидович и вышел из цеха.
Выдох с нотами мизерного облегчения. Не надолго!
— Вика, ты сдурела? Тебя за это уволят, — пискнула перепугано Таня, помогая мне оказывать помощь пострадавшему.
— Клянусь, не уволят, потому что я убью её раньше, — страдальчески процедил мажорчик, захлёбываясь слюнотечением и непрестанно чихая.
— Не раньше, чем я помогу тебе смыть перец с твоего фейса, извращенец, — парировала, снова злясь.
— Это что тот самый, жеребчик, которому ты член разрисовала? — охнула Коновалова.
— Тише ты! — шикнула на подругу, заполняя молоком соусник с диспенсером, чтобы было удобней промывать поварёшке глаза.
— Да, я тот самый жеребчик! — Оскалился мужчина. — Собственной персоны. Ирония судьбы или с лёгким газом! Я бы пожал вам ручку, барышня, но, увы, не вижу где вы.
Танька одобрительно подняла вверх большой палец и многозначительно подмигнула.
— Буквально недавно оказал вашей подруге немалую услугу, — без зазрения совести продолжал мажор, — а она вот так меня всё время благодарит.
— Какую ещё, к чёрту, услугу?! — обалдев от наглости, повернулась к нему с молоком в руках.
— Неблагодарная ты, Кексик. Ты ж едва не кончила от моих пальчиков, такое нельзя не заметить.
Таня прыснула.
Вот же, сволочь! Сердито сцепила губы и принялась орошать наглеца молоком, насильно открывая ему веки.
— Легче! — взвыл доберман и закашлялся от части жидкости, угодившей ему в рот. — Без глаз оставишь, психопатка! Лучше пусть твоя подружка всё сделает.
— У неё аллергия на лактозу и на дебилов. Шире глазки! — зло шипела я, настойчиво промывая его глаза и лицо, пока соусник не опустел.
Напарница подала мне другой с раствором соды, и я продолжила экзекуцию.
— Хватит! — взмолил мажорчик, отплёвываясь. — Достала. Убери нахер!
Решила сжалиться. Мужчина отдышался, приходя в себя. Таня протянула чистое вафельное полотенце, и я всучила его страдальцу в руки.
— Обмакни лицо, но не три, — проговорила я.
Поварёшка опасливо понюхал ветошь, как истинный пёс, и коснулся им лица.
— Нужно купить в аптеке глазные капли и капли с обезболивающим, — продолжала инструктировать напарница, читая гугл.
Я же посмотрела на свою жертву: лоб распух от приложенного сотейника, глаза и нос заливает ответная реакция на баллончик, про то, что у него в трусах даже думать не буду. Чувство жалости к этому придурку наконец взяло верх.
— Я отвезу его домой. — Посмотрела на Таню. — Сегодня он точно не работник. По дороге заедем в аптеку. Предупреди Ворса. Справишься сегодня без меня?
— Да, конечно, — напарница сдерживала ехидную улыбку. — Только больше не шалите.
— Она уже сотворила со мной больше, чем возможно, — процедил пострадавший, пытаясь усиленно моргать.
— Не будь в этом так уверен, — фыркнула в ответ и приподняла его лицо к себе, рассматривая. — Можешь открыть веки хоть немного?
Доберман напрягся и, мучительно простонав, приподнял одно веко.
— Лучше помоги ему, — шепнула Таня. — Смотри какие красные.
— Обойдусь, — рявкнул поварёнок, поднимаясь, но тут же ударился бедром об угол стола. — Ссссс…
Ничего себе! В этом флаконе с феромонами ещё и гордость есть?! Невольно улыбнулась и легонько взяла его под руку, заставив дёрнуться.
— Таня, если завтра я не вернусь, ищите мой труп где-нибудь в лесном массиве, — слепой остряк тут же врезался в косяк. — Кексик, такими темпами я не доберусь до тачки.
— Если не прекратишь болтать, доберёшься ногами вперёд, — фыркнула на него, обороняя самца от очередного угла столешницы.
— Да чтоб я ещё раз связался с тобой! — пафосно изрёк мужчина.
— Да-да, говори себе это почаще.
7. Деэскалация конфликта
ВИКА
До аптеки доехали молча, только периодические вздохи-охи Германа на пассажирском. Он сидел, запрокинув голову, а на лице упокоил полотенце, которое периодически смачивал минеральной водой, прихваченной по пути из бара. Сцепив зубы, терпела, наблюдая, как самец рад стараться и заливает салон машины.
Навигатор оглашал о приближающемся месте назначения, и я припарковалась у подходящего аптечного пункта. Выключила двигатель.
— Я с тобой, а то ещё купишь кислоты и лишишь меня зрения окончательно, — с трудом приоткрывая веки и жмурясь, мужчина освободился от ремня безопасности и вышел из машины.
Покидали мы работу спешно и прямо в спецодежде, поэтому сейчас вызывали недюжиный интерес прохожих и покупателей в аптеке.
— Добрый день, — доберман сунул многострадальную
