Книга Тайн. Наука медитации. Часть 2 - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Вот последнее, о чем надо помнить: в воображении вы можете представить что угодно, поэтому многие вещи вам опасно рассказывать. Все это вы можете вообразить себе. Вы закроете глаза и начнете воображать, как открылся или открывается «третий глаз», и также вы можете представить свет. Не представляйте, не позволяйте включаться воображению. Закройте глаза. Ждите! Что бы ни происходило, чувствуйте, участвуйте в этом, помогайте – но ждите. Не забегайте вперед; иначе ничего не выйдет. Вы просто увидите сон – красивый, духовный сон, но не более того.

Многие приходят ко мне и говорят: «Мы видели такое!» Все это их воображение – потому что, если бы они действительно увидели, произошла бы трансформация. Но трансформации не произошло. Они остались такими же, как были, только теперь еще добавилось чувство собственной духовной значительности. Им снятся какие-то сны – красивые, духовные сны: кому-то видится Кришна, играющий на флейте, кому-то – свет, кому-то представляется, что поднимается кундалини. Все они снова и снова что-то видят, но остаются такими же, как были, – посредственными, бесцветными, скучными. С ними ничего не произошло. Они продолжают рассказывать, что случилось одно, случилось другое, а при этом остаются прежними – злыми, унылыми, незрелыми, глупыми. Ничего не изменилось.

Если вы действительно увидите свет, который есть и который можно увидеть «третьим глазом», вы станете совершенно другим человеком. И тогда вам не придется об этом никому рассказывать.

Люди сами узнают, что вы стали другим человеком. Вы не сможете даже этого скрыть – это будет чувствоваться. Куда бы вы ни пришли, все почувствуют: «С этим человеком что-то произошло».

Так что не поддавайтесь воображению. Ждите, и пусть все идет своим чередом. Делайте технику – и ждите. Не забегайте вперед.

Глава 23. Еще несколько техник взгляда

33. Просто смотри в синее небо за облаками – безмятежность.

34. Слушай, когда передают высшее мистическое учение. С неподвижным взглядом, не моргая, мгновенно стань абсолютно свободной.

35. На краю глубокого колодца неотрывно смотри в глубину, до тех пор, пока – преисполненность чудом.

36. Смотри на какой-нибудь предмет, затем медленно отведи от него свой взгляд, затем медленно отведи от него свою мысль. И тогда…

Мы живем на поверхности самих себя – у самого края, на границе. Наши пять чувств находятся на самой границе, сознание же намного глубже, в самом центре. Мы живем пятью чувствами, и это естественно. Но это не предел, не высшее цветение, это только начало. И когда мы живем пятью чувствами, мы заняты в основном объектами, потому что органы чувств обретают какое-то значение только тогда, когда они связаны с тем или иным объектом восприятия. Например, глаза бесполезны, если нет ничего, что можно увидеть; уши бесполезны, если нет ничего, что можно услышать; руки бесполезны, если нет ничего, к чему можно прикоснуться.

Мы живем пятью чувствами, и поэтому мы вынуждены жить в мире объектов. Органы чувств находятся на самой границе нашего существа, в теле, а объекты даже не на границе – они за границей. Таким образом, прежде чем перейти к этим техникам, надо понять три момента.

Во-первых, сознание находится в центре. Во-вторых, органы чувств, через которые сознание проникает наружу, находятся на границе. И в-третьих, объекты окружающего мира, к которым сознание приходит через органы чувств, находятся за пределами этих границ. Эти три момента нужно все время иметь в виду: сознание в центре, чувства на границе и объекты за пределами границ. Постарайтесь ясно это понять, и тогда эти техники будут очень просты.

Можно рассмотреть это с разных точек зрения.

Например, так: органы чувств находятся на отрезке между сознанием и объектами, точно посередине. С одной стороны – сознание, с другой стороны – мир объектов, и между ними, посередине – пять чувств. От органов чувств можно двигаться в любом направлении – или к объектам, или к центру. В обе стороны расстояние одно и то же. От чувств открыты обе двери – к объектам и к центру.

Вы находитесь там, где пять чувств. Вот почему один из самых знаменитых мастеров дзен, Бокудзю, говорил, что мир и нирвана – на одинаковом расстоянии от вас. Так что не думайте, что нирвана где-то очень далеко. Мир и нирвана – этот мир и тот, другой мир, – на одном и том же расстоянии.

Эти слова вызвали много непонимания и недоразумений, потому что нам кажется, что нирвана очень, очень далеко – мокша, освобождение, царство Божье где-то очень, очень далеко. И нам кажется, что мир близко, совсем рядом. Но Бокудзю говорит – и он прав, – что оба мира на одинаковом расстоянии.

Мир рядом, и нирвана тоже рядом. Мир близко, и нирвана также близко. Чтобы достичь нирваны, нужно двигаться внутрь; чтобы достичь объектов, нужно двигаться наружу; но расстояние одно и то же. От моих глаз до моего центра такое же расстояние, что и до вас. Если я обращаюсь наружу, я могу видеть вас; если я направляюсь внутрь, я могу видеть себя. Мы у самых дверей, которыми являются чувства, но естественные потребности тела таковы, что сознание все время движется наружу. Вам нужна пища, вам нужна вода, чтобы утолять жажду, вам нужен дом, чтобы жить. Это потребности тела, и они могут быть удовлетворены только во внешнем мире, поэтому, вполне естественно, сознание через чувства направляется к внешнему миру. И если не создать такую потребность, которую можно удовлетворить только движением внутрь, вы никогда не войдете внутрь.

Например, если бы ребенок рождался самодостаточным, независимым, если бы он не нуждался в пище, он даже не посмотрел бы на свою мать. Мать была бы ненужной, бесполезной, потому что для ребенка важна не мать, а пища. Мать – его первая пища, и только потому, что мать дает ему пищу и удовлетворяет его основные нужды, без чего он не смог бы выжить, он начинает любить мать. Эта любовь вторична, она следует, как тень; она возникает потому, что мать удовлетворяет его основные потребности.

Поэтому тем матерям, которые не кормят детей грудью, не следует ожидать от них большой любви, – ведь ребенку нужна пища, а не мать. Мать входит в его бытие, в его жизнь только благодаря пище. Вот почему пища и любовь глубоко связаны – очень и очень глубоко связаны. Когда ваша потребность в любви удовлетворяется, вам нужно меньше пищи. Когда ваша потребность в любви не удовлетворяется, вам нужно больше пищи. Те люди, которые отдают и получают любовь, как правило, не страдают от переедания. Есть и другие причины, но эта – одна из главных. Такие люди не много едят. Если же потребность в любви не удовлетворяется, еда становится заменителем, и тогда люди слишком много едят.

Для ребенка еда является основной потребностью. Но если бы ребенок родился самодостаточным, если бы ему не нужна была пища и не нужна была никакая внешняя помощь для выживания, он вообще не вышел бы во внешний мир. Зачем ему тогда выходить во внешний мир? В этом не было бы потребности. А без потребности энергия никогда не будет двигаться. Мы идем в мир не потому, что мы грешники. Мы идем в мир потому, что у нас есть потребности, которые можно удовлетворить только при помощи внешних объектов – объектов, которые мы можем получить только путем действия в мире объектов.

Почему вы не идете внутрь? Потому что вы еще не создали в себе потребности идти внутрь. Когда появляется такая потребность, идти внутрь становится так же легко, как и наружу. Что это за потребность? Эта потребность связана с религией. Пока нет этой потребности, человек не может быть религиозным. Как же создается эта потребность? Какой процесс приводит человека к осознанию глубокой потребности, которая помогает двигаться внутрь?

Тут играют роль три вещи. Во-первых – смерть. Помните, что все потребности жизни заставляют вас идти наружу. Если же вы хотите идти внутрь, главным вопросом для вас должна стать смерть; в противном случае вы не сможете идти внутрь. Именно поэтому такие люди, как Будда, начали двигаться внутрь – они глубоко осознали смерть. Только после того, как вы осознаете смерть, возникает потребность оглянуться, посмотреть внутрь.

Жизнь смотрит наружу. Пока вы не осознаете смерть, религия для вас бессмысленна. Вот почему у животных нет религии. Они живые, они живые в такой же степени, что и человек, или даже в большей степени, но они не могут сознавать смерть, не могут представить себе смерть, не могут понять, что когда-то умрут. Они видят, как умирают другие, но им в голову никогда не приходит мысль, что эта смерть указывает на то, что их тоже ждет смерть.

Для ума животного смерть всегда случается с другими. И если для вас смерть тоже значит что-то такое, что случается только с другими, вы все еще живете на уровне животного. Если вы не осознаете смерть, вы еще не стали человеком. В этом главное различие между животным и человеком: животное не способно сознавать смерть, это может только человек. Если вы не осознаете смерть, вы еще не человек, а только у человека возникает потребность идти внутрь.