Дневник: Закрытый город. - Василий Кораблев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он разлил по второй.
— За что выпьем?
— На хуй метелицу? — предложил Юрик и поднял кружку.
— На хуй метелицу! — хором поддержали все, и выпили.
После второй Серёга начал оживать. Стал рассказывать про новую партию радиоактивных отходов. Как сегодня утром её обходил перед метелицей. Цистерны из США идут. А руководство долгосрочный контракт собирается подписывать. Но не хватает площадей. Для хранилищ.
— Неужели дело так бойко идёт? — спросил Андрей и подал Серёге бутерброд с колбасой.
Серёга уставился на бутерброд, будто это пульт от телевизора и поискав на нём кнопки, укусил. После чего сказал, что “бойко” не то слово, реактор — зверь!
Выпили за реактор. Юрик убежал за гитарой. Кажется, завхоз надул нас с нарезкой. Почему так мало? Я слазил за пайкой и принялся потрошить говяжьи консервы. Андрей посмотрел, что я делаю и решительно предложил свои — гречневую кашу с тушёнкой. Включили плитку и на большую сковородку вывалили две банки каши. Пока дожидались, когда она раскочегарится, выпили ещё по одной. Что-то долго ждём. Сергей предложил добавить скорости.
— Уважаю. — сказал Андрей, и разлил водку по кружкам.
— Да я про скорость плитки говорил! — но ему всё равно пришлось выпить. Вернулся Юрик с гитарой и двумя соседями по этажу.
Налили штрафную. Почему-то всем. Закусили. Тут заскворчала, задымилась на сковородке каша. Андрей накинулся на неё с ложкой и начал колоть её на куски, мять чтобы быстрее дошла.
Разговорился с соседями. Они рассказали, что трудятся на стройке в новом районе Солнечногорска. У них очень высокие темпы строительства. Гонят просто неимоверно. Руководство хочет ко дню города сдать сразу несколько жилых домов и парк аттракционов.
— А сами аттракционы вы видели? — спросил я.
Парни замялись и сказали, что только издали. Там мол, иностранцы работают, и охрана их близко не пускает.
— За аттракционы! — предложил Андрей.
Накатили за аттракционы. Что-то я опьянел. Все сгрудились возле сковородки и ели. Я кидал в рот горячие куски каши и глотал, пытаясь отдуваться и прийти в себя. В голове немного прояснилось. Серёгу понесло. Рассказывал про учёбу в институте, да какой он физик-ядерщик, да если бы не нужда, хрен бы он сюда поехал. Юрик пытался настроить гитару и хихикал, кивая мне.
— Видал? Стоило напоить, как сразу на человека стал похож.
— Ты играть будешь или сиськи мять? — я уселся рядом.
— Да у них не гитара, а недоразумение. Погоди.
— А ну дай сюда. Всему учить надо. — Андрей потребовал себе гитару.
Он немного поперебирал струны. Я думал, что он вернёт её Юрику. Но Андрей вдруг удивил и сыграл «Нейтральную полосу».
Все от неожиданности зааплодировали. Сергей полез обниматься, а Андрей очень ловко для пьяного увернулся от него, и запел другую, «Девушку из Нагасаки». Хорошо спел, я признаться эту песню полностью и не знал. Или он так спел?
— Курнём? — предложил Юрик.
Мы стояли в коридоре, курили. На нас, мотыляясь, набрёл Серёга. Из туалета, что ли шел?
— Ребят. Угостите сигаретой. — попросил он.
— Ты же не куришь? — удивился я.
— Когда выпью, иногда хочется. — Серёга икнул.
Юрик ухмыльнулся мне и достал пачку Беломора.
— Эк — хыы. А что это за сигареты у вас?
— Обычный Беломор.
— Кхыы! Беломор, а курится как сено. — кашлял Серёга. Хоть и кашлял, а сигарету скурил.
Мы провожали его с любопытством.
— Спорим, до комнаты не дойдёт. — предложил Юрик.
— А на что спорим, на щелбан?
— На щелбан только ребятишки спорят. Давай на пендель?
Но тут Серёга упал, и мы не успели поспорить. Смеясь, затащили его в комнату и кинули на койку. Пусть валяется. Народу прибавилось. Андрей был в ударе. Он уже исполнял песни по просьбам. Приносили ещё закусок. Принесли коньяк. Я не гордый, выпил и коньяка. Юрец потребовал своей очереди. Андрей отдал гитару и присоединился к застолью.
Юрик, хитро улыбаясь, начал исполнять «Сектор газа». Народ радостно завопил. Даже я завопил. Последний раз, я «Сектор газа» на выпускном в техникуме слушал, когда от учителей заперлись в актовом зале, и врубив колонки на полную мощность, распивали купленную одну на всех бутылку водки и три пива. Стали подпевать. Коньяк во фляжках передавали из рук в руки. Было очень весело, но в какой-то момент меня затошнило, и я выскочил из комнаты. Потом я блевал, обнимая унитаз за белые бока. Умирал. Клялся. Что никогда больше не буду пить, пусть только этот коллапс прекратится. Смывал воду. Умывался в рукомойнике, пытаясь прийти в себя. И, бледный, полз по стеночке. В мою сторону полз Серёга. Я остановился поздороваться. Спросил его, как жизнь?
— Хреново. — ответил тот. — Самое ужасное, что я тут ничего не понимаю.
— Тут все такие, — попытался его успокоить я. — Не ты один.
Серёга вдруг крепко ухватил меня за свитер.
— Самое ужасное, — зашептал он мне, — что нет никакого реактора. Это всё миф. Пшик. Сказка для обывателя. Где здесь туалет, а?
Я потащил его в сторону туалета.
Серёга плакал и рассказывал.
— Там только цистерны. Понимаешь, цистерны. В них заливают вещество, похожее на тесто. И всё. Вот и вся переработка. Только потом температура вокруг цистерн поднимается. Месяц, и всё. Нет никаких отходов. Только эта масса. Её откачивают шлангами, как канашку. И заливают в следующую цистерну. Но это бред. Понимаешь? Так не бывает. А эта масса? Я боюсь её. Прохожу мимо и чувствую, как она шевелится. Я не понимаю, за что я получаю деньги? За секреты?
Я успел затолкать его в туалет, где его тут же вырвало. На фиг! Устал пить. Пойду спать.
Запись 16
Юрик обычно просыпался раньше всех.
— Подъём! Подъём! Очередь в туалет не занимать! Тут вам не здесь!
— Зараза! Еще десять минуточек же поспать можно. — возмущаюсь я, протирая глаза спросонья.
— Ну, вот. Очередное плохое утро. Погода дрянь. Снова дождь будет. — ноет Сергей.
— Дождь — это хорошо! Пуха меньше будет! — кричит Юрик, и убегает умываться.
— Здорово, орлы! Чайник ставили? Привет, Кислый! — это Андрей с ночной смены пришёл.
— Во-первых, не Кислый, а Сергей Валерьевич…
— Ой, да заткнись, Кислый. Я конфет шоколадных принёс. Красная Шапочка. Налетай! — Андрей бухнул на стол пластиковый пакет. Я слез с койки и перекинув через плечо полотенце, пошел умываться. Надо бы побриться, но лень. Пусть щетина подрастёт. Новое утро наступило.
Новая рабочая смена в Солнечногорске.
Да, я рассказал Семёну пьяные откровения Сергея. И нет, мне
