Оле, Мальорка ! - Стенли Морган

— Пейн улетел в Лондон на три дня. Я сегодня днем заезжал в контору. Может, тебе стоит сгонять к викарию и объяснить…

— Непременно сгоняю.

— И — не волнуйся. Никто тебя в разгар сезона не уволит. Тем более, что такие замечательные курьеры на дороге не валяются.

— Не утешай меня…

— Послушай, — он придвинулся ко мне вплотную. — У меня есть замечательные новости! Сегодня днем прилетели четыре самых потрясающих телки, которых ты когда-либо видел за всю свою праздную и никчемную жизнь. Грандиозные девки! Они сейчас в "Марбелье" — принимают душ и наводят марафет. Я договорился, что по окончании этой бодяги мы устроим у меня маленький междусобойчик. На тебя рассчитывать? Я пригласил ещё Кена Плейстоу и Дики Берджесса из Пальмы, чтобы нас было восемь. Девчонки пробудут здесь всего пару дней — они хотят объехать Мальорку, Менорку и Ивису, — и мы не должны ударить в грязь лицом.

— Грандиозные, говоришь?

— Рассел! — Патрик прикинулся обиженным. — Ты мне не веришь? Я хоть раз подводил тебя?

— Прости, — покаянно произнес я, потрепав его по руке. — Ляпнул сгоряча. Жаль, что они так ненадолго — в воскресенье прилетает Тони Дейн.

— Вот как? Что ж, погуляем на славу. Ничего, на его долю тоже хватит. Подберем ему подходящую кралю. — Патрик поставил на стол откупоренные бутылки и с ухмылкой повернулся ко мне. — Пожалуй, нам нужно будет до воскресенья отоспаться впрок.

— С кем отоспаться?

Он хохотнул и потянулся за очередной бутылкой.

— Или ты забыл, что на тебя рассчитывает Эсма? — мстительно напомнил я.

— Что ж, придется дать Эсме от ворот поворот, — вздохнул Патрик. — При всем к ней уважении. В конце концов, стоит ли портить аппетит, пожирая сардины, когда тебе уготовано целое блюдо черной икры? Эти четверо — лучшие во всей Европе! Гарантирую.

— Да, звучит заманчиво. Ладно, мне пора возвращаться к моим пташкам. На фру-фру увидимся.

— Только не подведи меня, — серьезно произнес Патрик. — Я уже нашептал про тебя совершенно сногсшибательной блондинке — она, пожалуй, лучшая из всей четверки, — и она уже слюнки пускает от нетерпения.

— Патрик, — выдавил я, проглотив внезапно появившийся в горле комок. Порой выдаются редкие минутки, когда ты становишься похож на человека.

— Вали отсюда, жалкий льстец. После фиесты — мчись ко мне.

— Примчусь! — пообещал я.

К своей пастве я возвращался в самом приподнятом настроении, жизнерадостно насвистывая себе под нос. Судя по всему, девчонки и впрямь были классные. Похоже, ночка обещала выдаться бурной и запоминающейся. Нужно только побыстрее распихать моих пьянчужек по постелям.

Войдя в банкетный зал, я сразу увидел, что пир на моем столе идет горой. В потешных бумажных шляпах, мои клиенты перебрасывались озорными шутками и веселились, как дети. Перекрывая шум и гам, слышалось заливистое хихиканье Глэдис. Подойдя поближе, я разглядел, что хихикать её заставляют отнюдь не остроты Фреда Стейли, а его шаловливая ручонка, прокравшаяся под скатертью и щекочущая Глэдис за ногу.

— Все хорошо? — спросил я.

— Да-ааа! — грянул оглушительный рев.

— Замечательно, Расс! — выкрикнула Элла. — Еда… ик! — офигительная!

— Выпей шампучки, старина, — предложил Альберт Фитч, вставая, заметно покачиваясь и не замечая, что золотистая жидкость течет у него по пиджаку.

— Нет, спасибо, мистер Фитч, — с улыбкой отказался я. — я выпил уже шесть стаканов.

— А я — шестнадцать! — захохотал он. — После пятнадцатой даже стало нравиться.

— Кому-нибудь что-нибудь нужно? — спросил я.

— Пока нет, — отозвался Джордж Дарнли с дальнего конца стола, заговорщически подмигивая мне. — А вот когда вернусь в отель — тогда непременно!

— Ха, вы только послушайте моего благоверного! — засмеялась его жена. — Слышали, что сказал мистер Раз-в-год? Шампанское ударило ему в голову.

— Потерпи, старушка, — погрозил ей Дарнли. — Не зря эту шипучку прозвали Коза-Плонк — в неё добавляют истертый в порошок рог горного козла, который по мощи не уступает носорожьему!

— Если твой горный козел тоже проявляет свою удаль раз в году, то мне понятно, откуда у него такие рога! — нашлась его бойкая на язык супруга.

Джордж замолотил по столу ручищами и громко заржал.

— А где миссис Поппет? — поинтересовался я.

— А где она может быть? — презрительно фыркнула миссис Фартинг. — Она уже раз пять выходила. Я даже предложила ей прихватить тарелку с собой, чтобы не бегать взад-вперед.

— Как вы себя чувствуете, мистер Рэндалл? — спросил я.

Старый Вилли по самые уши увяз в аппетитной цыплячьей ножке.

Дорис Черепахоу легонько саданула ему под ребра.

— Чего? — встрепенулся он, похожий на вспугнутого хорька.

— Расс спрашивает, как вы себя чувствуете! — прокричала она ему в ухо.

— О, прекрасно, прекрасно, — расплылся Вилли.

Мне показалось, что он самый счастливый человек в этом зале. Во всяком случае, единственный, кто не слышал адского шума.

— А пудинг дадут? — спросил он, близоруко щурясь.

— Сейчас принесут мороженое и яблочный пирог! — крикнул я.

Он удовлетворенно кивнул и с удвоенной яростью вцепился в ногу.

Кто-то потянул меня за рукав. Я обернулся и увидел Эсму.

— Расс, вы видели Патрика?

В моей голове тут же созрел план мести.

— Да, но он по уши занят. Бедняга ждет не дождется окончания банкета, чтобы наконец потанцевать с вами. Вы уж не подведите его…

Меня прервал дикий визг Глэдис.

— О, Фред! — засмеялась она. — Как вам не стыдно!

Внезапно она позеленела и рухнула ему на колени.

Что ж, вот и первая жертва бурного празднества. Мне не привыкать к этому зрелищу. В среднем, за одну фиесту мы теряли четверых бойцов. Чаще почему-то — именно молоденьких девиц.

— Пойдем со мной, милая, — приговаривал я, пытаясь приподнять её. Подышим свежим воздухом.

Вокруг ахали и охали, предлагали помочь, но я, подхватив её за подмышки, уже волок безжизненное тело по проходу.

Во дворе Глэдис открыла глаза и промямлила:

— Ох, Расс, как мне плохо… Должно быть, что-то съела…

— Да, Глэдис, — кивнул я. — Несвежую ветчину подсунули, сволочи!

Я затащил её на открытую танцплощадку и усадил на скамью перед эстрадой.

— Посиди здесь, малышка. Старайся дышать глубже.

Она благодарно приникла белокурой головой к моему плечу и тут же засопела. Я закурил и погрузился в изучение ночного неба.

Идиллия продлилась недолго. Я успел сделать лишь три затяжки, как хлопнула дверь и внутрь ввалилась четверка длинноволосых бродяг с гитарами. Остальное оборудование — около восьми тысяч тонн усилителей и микрофонов было уже на сцене. Затем быстро вбежал Дик Перри. Он всегда проверяет аппаратуру, прежде чем подать сигнал о начале всеобщего безумства. Осторожный малый. Тертый калач. Знает, что порой один сгоревший предохранитель способен превратить праздник в катастрофу.