Саваоф. Книга 2 - Александр Мищенко

Бембель отвечает:

– Самый главный параметр геосолитона – вихревая структура. Самоорганизация материи, пребывающей сначала в хаосе, идет только через вихрь эфирных частиц, который начинает закручиваться в гигантском плазменном ядре планеты. Сенсация в том, что водород в обнимку с гелием идут от самого ядра Земли. Нефть – это вчерашний газ, из которого через соляные или мерзлотные покрышки в атмосферу прорвалась часть водорода. Это результат мощных геосолитонных вихрей, когда водород превращается в протонный поток, а тот пройдет через атомную решётку любого вещества, как помидор сквозь ячейку волейбольной сетки.

– Столбы или геосолитонные трубки – это одно и то же? – спросила Барабанова.

Ответ Бембеля:

– Трубками я стал именовать этот канал из-за уважения к Дмитрию Ивановичу Менделееву. Он первый, осмысливая месторождения на Кавказе, пришел к выводу, что нефть связана с трубками. На большой глубине мощность геосолитона не может преодолеть плотность вещества, но повыше сопротивление меньше, и геосолитон взрывается, раскручиваясь до конуса с идеально круглым основанием. Вот откуда и берутся круглые, как по циркулю, озера или кратеры вулканов. Геохимическая фабрика в недрах Земли работает безостановочно. Ее подпитывает бездонная бочка энергии вселенского эфира.

Бембель и его соратники научились выделять многоцветные на картах подземного царства геологические разрезы. Однажды Бембель делал доклад по «баженовке» на совещании, которое собрало Министерство геологии в Тюмени. «Мы не можем понять, как меняется ее строение, – говорил он. – Может кто-то из вас увидит?».

К цветному разрезу вышел Виктор Исаевич Белкин и воскликнул: «Столбы! Неужели вы не видите?» Именно он после того собрания подбросил Бембелю головоломку: «А почему где столбы – там обязательно выпирают продуктивные структуры?» Ясно становилось, что столбы и поднятия – это звенья в последовательной цепочке событий в недрах Земли. «Ты пойми едрена ворона, – внушал Роберту Белкин. – Ты напал на открытие невероятной силы». Какие бы потом ни случались разочарования и удары, Роберт Михайлович всегда помнил, как он сидит с Белкиным на диване перед защитой своей докторской диссертации. Белкин умирает, прощается с ним навеки. Он держит Роберта за руку и берет с него клятву, что тот до конца своих дней будет развивать свою идею. Идею, раскрывающую, на каких столбах китах покоится Мироздание.

В порядке деконструкции этой главки скажу, что в следующем номере «Сибирского богатства» Людмила Барабанова продолжила «Диалоги о насущном: тайнах Мироздания», означив их: «Парадоксов друг». Львиную долю энергии Бембель отдает студентам. Почему? Из опыта открытых полемических «боев» с коллегами, как пишет Барабанова, Роберт Михайлович вынес твердое убеждение, что его революционные доводы никогда не в силах поколебать законсервированные в головах теории. В основу своей поведенческой парадигмы новатор-ученый взял принцип Макса Планка: «Новые идеи овладевают миром не потому, что удается переубедить носителей старых идей, а только потому, что эти носители постепенно вымирают как динозавры…» Вот и забрасывает Бембель семена истины в головы подрастающего поколения. В мою лично так забросил на первой лекции в Нефтегазовом университете, когда я слушал его, что будто с ног на голову перевернул махом, как может это делать на борцовском ковре В. В. Путин, моё сознание и стал я рьяным бембелистом, чем горжусь. Читаю в газетах ученые размышления о нефти и газе, покоящиеся на традиционных основаниях, и понимаю, что темень там в головах и кричу мысленно и строками своей прозы: света, света и света надобно им!.. Можно понять великого ученого: нет лучшей пашни для такого сева, как молодые умы. Но – парадокс, подобный молодой ум проявился и у моей коллеги некогда по молодежной газете, ныне бабушки, имеющей прелестную внучку Катю, Людмилы Барабановой. Она оказалась такой же увлеченной слушательницей Бембеля, как и его студенты, с изумлением открывая новую картину Мироздания. Ее живописанием она и предварила «диалоги».

Догадайтесь, как Аристотель (в У1 веке до нашей эры) сообразил, что Земля – шарообразное тело? Коллега моя не стала застревать на этом, ибо важней знать нам, как потешались над этой остроумной догадкой и современники Аристотеля, и его далекие потомки. Не уставали хохотать около двух тясяч лет. Ну смех же голимый: как это люди-то не падают с поверхности нижнего полушария в звездную бездну.

Степень инакомыслия Бембеля, самая невыносимая острота противоречий сводится к тому, что он представляет Землю (как и всякое небесное тело) открытой системой а таковой является и сама Вселенная. Как могут быть природные ресурсы конечными, если земную плоть беспрестанно пронизывают потоки эфирной энергии из космоса? – восклицает Роберт Бембель. И его студенты во все уши слушают, как в термоядерном котле планеты из эфирной материи безостановочно рождаются вещество и энергия по вселенскому закону «Все из себя». Как восходящие из центра Земли вихреобразные выхлопы (открытые Бембелем геосолитоны) играют роль реактивного двигателя в непрерывном космическом маршруте планеты. Не может это, конечно, не наталкивать на мысль, что Земля обладает системой самоуправления, в то время, как официальная наука все «валит» на деятельность Солнца. Положение Бембеля в такой зашоренной науке напоминает судьбы ученых-еретиков Средних веков. Барабанова позволила себе такую аналогию, подсказанную любителями футбола: прорыв к воротам противника следует ждать скорее, не от центровых, а от крайних нападающих.

Крайними нападающими в науке о Земле и небе кроме Аристотеля и Джордано Бруно были и Коперник со своими «кругами» вращения планет, и Рене Декарт с теорией вихрей, и Владимир Вернадский, высказавший крамольную идею, что при дегазации Земли часть энергии и вещества уходит в космос естественный круговорот… 70-летнего же Галилея заставили публично отречься от своих взглядов и на коленях, с веревкой на шее прочесть заготовленный иезуитами текст: «Отрекаюсь, проклинаю и гнушаюсь ереси движения Земли едрена ворона, раз у вас мозги помутились…» Между тем Галилей, как рассказывает Бембель своим студентам, открыл движение Солнца вокруг своей оси. С позиций эфиро-геосолитонной концепции это вращение объясняется реактивной силой выбросов из Солнца – назовем их солнечными геосолитонами. Их роль играют протуберанцы разной мощности, которые мы видим как пятна на Солнце. Но первым разглядел их в свой телескоп Галилео Галилей. А именно через темные пятна можно наблюдать холодное, мерзлое тело Солнца… У Бембеля телескоп – голова!

«Студентке-бабушке» Барабановой помогали вникнуть в непостижимые, казалось бы, сферы иносказания Бембеля типа: «Фотон несется с огромной скоростью подобно всаднику без головы, оседлавшему эфир». Образное это мышление, язык другой, но истина-то остается прежней. Курс целостного естествознания, который ведет Бембель, подчинен принципу системности, какой Курт Гёдель выразид некогда так: нельзя полностью понять, объяснить и эффективно использовать ни одну систему, находясь в рамках модели ее. Для полноты понимания надо выходить за рамки предмета, явления. Так за рамки сюжетности помогают мне вырваться реминсценции. Притча о слоне и слепых мудрецах, а ее приводит в своих лекциях Бембель, весьма красноречиво убеждает в этом. Действительно, один ученый исследует только хобот слона, другой сосредоточился на ноге или ушах. Истиной владеет зрячий мудрец, что стоит в сторонке, видя всего слона, и лукаво улыбается…

В школьные годы еще Роберт Бембель посредством нехитрого эксперимента убедился, что свет имеет давление. Юноша смастерил примитивную, как он думал тогда, вертушку. Под колпаком, из которого выкачали воздух, укреплен был стержень, на нем игла, а к ней прикреплена станиолевая вертушка. В кабинете гасят свет, включают обычный фонарик, и от его тонкого направленного луча внутри колпака начинается вращение вертушки.

На такое открытие подвигнул своих питомцев учитель физики Петр Петрович Волков… Открытием же давления света как такового через посредство нехитрого устройства поразил присутствующих на Парижском конгрессе физиков в 1902 году русский ученый Петр Николаевич Лебедев… Это было самым ярким событием конгресса. С Бембелем Людмила Барабанова легко прикоснулась к великой идее, и съяснилось моей коллеге по газете-молодежке, почему две звезды, излучая свет друг на друга, отталкиваются и почему во Вселенной нет гравитационного коллапса слипания небесных тел (отталкиващая сила фотонов). И как мантру повторяет теперь про себя чувствующая себя ученицей Бембеля тюменская публицистка любимую Бембелем пушкинскую строфу: