Слишком много кошмаров - Макс Фрай

Пелле Дайорла, вернее, Нанка Вирайда, бывший послушник Ордена Потаённой Травы. Леди Сотофа рассказывала мне, что адепты этого Ордена не стремились нападать первыми, зато защищались столь виртуозно, что немногие уцелевшие противники до сих пор время от времени вскрикивают во сне и заикаются наяву.

А самозащита, если по уму, должна начинаться именно с входных дверей — какой смысл владеть всеми боевыми искусствами Мира, если не можешь обеспечить себе возможность перевести дух, спокойно посидеть с друзьями, да просто поесть и поспать. Готов спорить, что каждый юный послушник первым делом обучался не только подметать, но и запирать дверь своей комнаты надёжным заклинанием. Чтобы никто не вошёл, а ещё лучше, чтобы даже приближаться не захотел. Как не захотел соваться к центральному входу во Дворец Ста Чудес Нумминорих. Как не захотели гулять в его окрестностях горожане. Я сам, правда, ничего особенного не почувствовал, но так обычно и случается с заклинаниями, которые по каким-то причинам не слишком опасны для тебя самого. А я всё-таки довольно могущественный человек. Чтобы меня отпугнуть, надо звать не бывшего Орденского послушника, а опытного Магистра рангом повыше.

Наверное, так.

Но думать сейчас надо не обо мне, а о сновидцах. Штука в том, что для них все эти наши двери — вообще не помеха. Хотя входить в помещения и покидать их спящие обычно предпочитают именно через двери, а не сквозь стены, для них, теоретически, тоже проницаемые. Думаю, просто по привычке. Зато заперто, не заперто, их не беспокоит, прут напролом.

Но всё это не означает, что на сновидцев не действуют заклинания. По крайней мере, охранные заклинания Ордена Потаённой Травы, созданные в Смутные Времена, когда добрая половина магических битв происходила именно во сне. Искусство боевого сновидения было тогда чрезвычайно популярно; ни черта в этом, честно говоря, не понимаю, но очень рад, что оно по-прежнему под строжайшим запретом для всех, кроме отряда Сонных Королевских телохранителей и их учеников. Ну его к чертям собачьим — что это будет за жизнь, если даже поспать спокойно нельзя!

Однако ребята из Ордена Потаённой Травы решили этот вопрос радикально. И спали себе спокойно, сколько хотели, пока их противники сходили с ума от безмерного ужаса — каждый от своего. В точности как наши сновидцы, покидавшие Дворец Ста Чудес через тщательно заколдованный центральный вход — кратчайшим путём. Если бы порошок хранили рядом с одним из служебных, скорее всего, ничего бы и не случилось.

Просто не повезло.

— Ладно, — сказал я вслух, — хватит с меня на сегодня.

И отменил пропасть.

Это мой сон, а значит, условия здесь диктую я сам, а не чьи-то дурацкие заклинания. Поэтому вместо бездонной пропасти и окровавленной доски между мной и моей жизнью будет пролегать, скажем, луг с условными ромашками. Или нет, к чёрту ромашки, с изумрудно-зелеными звездами на огненных стеблях, которые я видел когда-то на острове Муримах и, конечно, так и не спросил, как они называются. А если спросил, то сразу забыл.

Неважно.

Всё совершенно неважно сейчас, кроме того, что я иду по лугу, почти по колено в душистой траве. А когда дойду до его края, проснусь там, где… А где, кстати? Хороший вопрос. Если на Тёмной стороне, кучу времени потеряю, выбираясь оттуда. Поэтому было бы разумнее… Но можно ли проснуться не там, где заснул? Ещё один хороший вопрос, ответ на который мне неизвестен.

— Где надо, там и проснусь! — сердито сказал я вслух. Потому что обдумывать ещё и это у меня не было ни сил, ни желания.

И проснулся.

— Ужас в том, — сказал я Джуффину, который, к счастью, всё ещё сидел у себя в кабинете, зарывшись в гору бумаг, вернее, самопишущих табличек, — что я забыл сказать тебе самое главное.

— Ты всё-таки удивительный пижон, — одобрительно заметил он. — С этакой элегантной небрежностью возникнуть из ниоткуда, как будто всегда тут был, и разговор начать не сначала, а словно бы с середины — это красиво. Сам так долгое время форсил, да и сейчас иногда грешным делом… Ладно. Что у нас нынче самое главное?

— Самое главное — это Базилио! — выпалил я. — У меня, конечно, выдался тот ещё денёк, но всё равно забыть о её просьбе — это было фантастическое свинство.

— При чём тут Базилио? — Джуффин, похоже, понемногу начинал тревожиться. — Эй, Макс! Безумием от тебя не пахнет. Так что не валяй дурака.

— А я и не валяю. Базилио попросила меня спросить у помощника придворного профессора, в смысле, у Его Величества, будет ли он приходить в гости, если она снова превратится в чудовище. Не навсегда, конечно, а только на время его визитов. Но всё равно какое мужество, оцени! Я ей сдуру пообещал быстро всё разузнать. И не сделал. Сперва не решился бесцеремонно послать зов Королю, хотя он когда-то говорил, что можно. А потом, конечно, забыл. Хорош бы я был, если бы всё-таки застрял на Тёмной Стороне, или чокнулся, или совсем отменился, как Шурф пугал, а бедный ребёнок… Кстати о Шурфе, будь другом, пошли ему зов и скажи, что я вернулся. Прямо сейчас! А то он рванёт на Тёмную Сторону меня искать. И, чего доброго, действительно найдёт ещё одного. Или даже нескольких, он же упёртый и никогда не умеет вовремя остановиться. И будет потом дружить с ними. А я без него затоскую.

Джуффин ещё раз ко мне принюхался. Не демонстративно, как обычно, чтобы подразнить, а незаметно, тайком.

Интересно, что ему не так?

— Я просто ещё сплю, — объяснил я. — Это тебе только кажется, будто я проснулся. На самом деле, до этого ещё очень далеко.

И закрыл глаза. Потому что спать с открытыми очень неудобно, а я люблю комфорт.

— Сэр Макс! — рявкнул Джуффин.

— Чего? — устало спросил я.

— Ты вообще помнишь, зачем всё это затеял?

— Ну, в общих чертах…

— Ты выяснил хоть что-нибудь об этом грешном порошке?

— А то сам не знаешь, что порошок не при чём, — зевнул я. — Любому дураку сразу стало бы ясно, что всё дело в двери. Просто я — исключительный, феноменальный дурак. Гордись знакомством.

— Ладно, буду гордиться.

Иногда Джуффин на диво покладист.

— Только я так и не понял, что именно случилось с дверью, — добавил он. — И с какой именно. И что в связи с этим следует делать?

— Дверь центрального входа. Скажи Нанке, в смысле, Пелле, чтобы немедленно её расколдовал. И все остальные на всякий случай. И тогда я от них отстану. И восемь корон за порошок отдам. С мелочью. И тебе двадцать за то, что Мир не рухнет, я помню. Только сначала посплю. А потом — сразу всё.

Дальнейшие попытки меня разбудить, судя по возмущённым рассказам очевидцев, не привели ни к чему. Правда, совсем уж зверского магического насилия ко мне не применяли. Отволокли домой и дело с концом.