Судьба - Фиона Макинтош

— Это должно произойти в самое ближайшее время, — продолжал Лиам. — На закате.

— Вы подготовите все необходимое? — спросил Тор голосом, теперь лишенным каких-либо эмоций. Он знал, что принято правильное решение.

— Подготовка уже началась. Все произойдет на закате. Вас позовет Мария.

Тор поблагодарил Лиама, взял Элиссу за руку, и они направились к Готу. Ярость бывшего Главного Инквизитора стала ощутимой. Чувствующие стали расходиться. Им было неуютно из-за сложившейся обстановки.

Теперь Тор говорил ради маленькой группы своих друзей.

— Помолчи, Гот! — приказал он, и, что удивительно, тот и в самом деле замолчал.

Гот гневно смотрела на Тора, лицо урода постоянно дергалось и, казалось, излучало ненависть. Игнорируя остальных, Прокаженный посмотрел только на главного врага и рассмеялся.

— Я тебя не боюсь, — заявил он.

— Это не имеет значения. Я хочу, чтобы ты понял: тебя привезли сюда для отправления правосудия, что давно уже следовало сделать. Тебе следовало уже много раз умереть за твои деяния, Гот. Это просто последняя глава твоей гнусной, печальной жизни. Сегодня вечером ты умрешь, как повелел в своем указе Его величество король Таллинора Лорис.

— Ты будешь моим судьей и палачом, Гинт?

— Тебя судили давно. Я буду здесь только свидетелем твоей смерти.

— Уходи! — выплюнул Гот. — Я больше не хочу видеть тебя или кого-то из твоих мерзких приспешников.

Гидеон не мог сдержаться:

— Мы делаем Таллинору большую услугу, избавляя страну от этого типа.

Темезиус кивнул.

— Я знаю этого типа всего несколько дней, и у меня от него мурашки появляются на коже.

— Я знаю его слишком давно, — тихо произнес Саксон, а затем посмотрел на Элиссу. — Сегодня наконец-то мы от него избавимся.

Когда солнце стало исчезать за горами, за гостями снова пришла Мария.

— Пора, — сказала она, и все встали. Нервы у всех были на пределе после дня в напряжении. — Умирая, брокен смотрит на запад, — показала она в нужном направлении.

Клут подтвердил это по каналу мысленной связи. — Мы посчитали, что раз Гот умирает в горах Роркъеля, то нужно следовать традициям брокенов.

«Для него это слишком хорошо», — заметил Клут, но его слышали только друзья.

— Следуйте за мной, — сказала Мария. — Кто его приведет?

— Я, — ответил Темезиус и широкими шагами направился к Готу, который всю вторую половину дня вел себя странно тихо.

Теперь же, при виде приближающегося гиганта, Гот стал извиваться у столба. Он видел, что ненавистные враги наблюдают за ним, и уже какое-то время также наблюдал за потоком людей, которые медленно поднимались по тропе между валунов. Теперь и Мария посмотрела в сторону этих людей.

— Мы ходим на вершину этой горы молиться. Будет правильно, если он отправится к богам оттуда.

Все последовали за Темезиусом, который перекинул Гота через плечо, словно мешок муки. Сделал он это без усилий и шел совершенно ровно и спокойно, словно и без ноши.

Поход к вершине занял какое-то время. Тор снова помогал подниматься странно ослабевшей Элиссе. Казалось, она лишалась сил вместе с заходящим солнцем, уходила в место, куда не мог добраться никто. Тор теперь беспокоился и из-за жены, и из-за сына. Он пытался успокоить Гидеона, объясняя, что мать пребывает в меланхолии, но даже ему самому слова казались пустыми и придуманными. Тор отправил к ней щуп, но обнаружил, что она закрылась щитом. Тор знал, что в состоянии сломать этот щит, но с какой целью? Вероятно, это только вызовет ее гнев. Элисса каким-то образом вырвалась от него и ушла. Он мог только обеспечивать ее безопасность, пока она не вернется из того места, где прячется, и перестанет бояться.

В сумерках молчаливая и безрадостная группа оказалась на вершине горы. Там было странно тихо, даже ветер не дул. Небо озарялось оранжевыми отблесками заходящего солнца, вскоре, когда солнце полностью зайдет, его цвет изменится на черный. Никто из детей не присутствовал, но на вершине горы собрались многие члены общины, решившие, что в состоянии смотреть на предстоящее зрелище. Теперь они видели, как Гота к месту казни несет гигант. Темезиус сбросил груз с плеча. Прокаженный был связан. Он продолжал ругаться.

Лиам решил, что больше никакие формальности не требуются. И без того уже было много разговоров. Он явно хотел побыстрее закончить с этим делом.

— Привяжите его, — приказал Лиам двум мужчинам.

— Подождите! — воскликнула Мария. У нее округлились и горели глаза. Собравшиеся считали ее воплощением самой мести. — Он должен быть обнажен, как были мы. Обнажен и унижен.

Лиам кивнул.

— Разденьте его, — приказал он.

Это было сделано, несмотря на крики и сопротивление Гота. Многие пришли в ужас при виде его обнаженного тела. Никто из них не слышал о том, что в свое время сделал клук ножом. Гота быстро привязали к высокому валуну, который стоял на этом месте много веков. Каждый из Чувствующих прошел мимо Прокаженного и бросил веточки к его ногам. Было решено, что каждый Чувствующий, испытавший на себе клеймо Гота, поучаствует в его казни. Похоже, Гот лишился рассудка. Теперь он проклинал каждого из них, слюна капала изо рта, разлеталась во все стороны, а маниакальные глаза закатились.

Он выглядел, словно демон, и многие женщины отворачивались, бросив веточку.

Тор обратил внимание, что влажных веток среди брошенных нет. Влажные ветки обычно выбирали для того, чтобы продлить процесс сожжения жертвы. Нет, эти люди хотели просто смерти своего мучителя, чтобы он исчез с лица земли, а его прах развеялся ветрами среди суровых гор Роркъеля.

Наконец все ветки были брошены к ногам Гота. Солнце село. Спустились сумерки… Это было странное волшебное время между днем и ночью, когда душа может с легкостью улететь к своим богам.

Лиам повернулся к Тору и Элиссе.

— Кто-нибудь из вашей группы хочет что-нибудь сказать перед тем, как Мария зажжет огонь?

— Да, я хочу, — внезапно произнесла Элисса.

— Не надо, — предупредил Тор.

— Я должна, — заявила она.

Элисса посмотрела на Саксона. Тот кивнул.

«Говори, красавица. Он забрал у тебя самое ценное. А теперь брось это ему в лицо», — подбодрил он ее по каналу связи, открытому только им двоим.

Тор хотел, чтобы она ничего не говорила. Ситуация казалась ему странно опасной. Волосы у него на руках встали дыбом. Он почувствовал, как его охватил старый страх. Ему на плечо опустился Клут. Как и всегда, сокол очень удачно выбрал время. Большие и сильные лапы птицы с огромными когтями, помогли Тору сосредоточиться.