Бизнес есть бизнес: 60 правдивых историй о том, как простые люди начали свое дело и преуспели - Игорь Гансвинд

Однажды, когда Игорь ходил мрачнее тучи, к нему подошла девушка-парикмахер и подарила книгу Джеймса Редфилда «Селестинские пророчества». Стоянов серьезно подсел на эзотерику, задумавшись о саморегенерации и жизненном балансе.

- Саморегенерация - главный аккумулятор жизни. Я не пью алкоголь. Не то чтобы совсем, а просто для меня это не допинг. Вино я попробовал первый раз в 25 лет. Я курю только сигары. Сигареты никогда не курил. В общем, стараюсь не тратить жизнь на то, что мне не нужно. Так что иногда ощущаешь себя вещью в себе, непростым человеком. А отчего бы быть простым? Жизнь -это же не игра об стенку. Если кинул шарик, необязательно он вернется тебе в руки. Скорее всего ты как раз его не поймаешь.

Проще говоря, саморегенерация - это отдых. Игорь любит черно-белые вещи и говорит, что живет в черно-белом мире. Один из способов отдохнуть от него, например,- посмотреть фильм «Убить Билла», где страсти, истории и абсолютный стиль, которого не может быть в жизни.

Жизненный баланс - это еще проще. Редфилд утверждает, что если слишком хорошо с деньгами, значит, где-нибудь с чем-нибудь будет хуже.

- Мне дороже благополучие моей семьи,- говорит Стоянов.

- Значит, свои заработки вы будете сознательно ограничивать?

- Нет, почему? Мы будем развиваться. Сейчас занялись франчайзингом. Пойдем в регионы. Есть предложение развернуться в Европе.

- А что станет с балансом?

- За баланс я не беспокоюсь. Меня один парень знакомый спрашивает: знаешь, почему я не люблю богатых людей в сфере бьюти-бизнеса? Потому что они не умеют работать бесплатно. Вот я могу сделать бесплатно работу, которая мне нравится. А они считают, что, открывая дорогие магазины за полтора миллиона долларов и продавая там все эти Brioni, Fendi, Gucci, Dolce Gabana, они уже делают благо. Вы когда-нибудь об этом задумывались?

- Чтобы поддерживать баланс в хорошей форме, Стоянов бесплатно учит в своей школе стилистов детей из детдома. В следующем году «Персона» сделает парикмахерами 70, мастерами маникюра и педикюра - десять и администраторами - пять подростков из двух детских домов (No50 и No57), а также из 55-й школы-интерната.

- А вообще, если говорить откровенно, Игорь, сколько денег вы планируете заработать без риска для жизненного баланса?

- У меня сын - необычный парень. Я у него спросил: Дема, как ты считаешь, у человека денег должно быть много или достаточно. А он говорит: достаточно и еще чуть-чуть. В принципе такая формулировка близка и мне.

СВОЯ ИГРА

Игорь застегивает черное пальто, надевает черно-белый шарф, мы поднимаемся из зала школы стилистов в вестибюль салона «Персона Lab» на Кузнецком Мосту. Стоянов подходит к стеклу, через которое видно, как стригут, намыливают и сушат клиентов феном общительные модные ребята.

- Здесь у меня нет почти ничего, что стоит больших денег,- говорит Игорь.- Вместо вывесок - чистое стекло, на полу - камушки, часть стен -неоштукатуренная кирпичная кладка. Люди ходят по деревянным настилам, их не смущает то, что на них смотрят. Они играют в мою игру. Эти люди понимают, насколько их жизнь зависит от того, как они выглядят. Их доверие - вот что я больше всего боюсь потерять.

Выше крыши

Глеб Стрикалев. Генеральный директор ООО «Альпсервис»

ТЕКСТ: Владимир Шухмин

ФОТО: Александр Басалаев

«Трепал нам кудри ветер высоты.» - пели монтажники в кино пятидесятых. Нынешние промышленные альпинисты, или, как они себя сами называют, промальпы,- не поют. Они деньги зарабатывают. И ветер им кудри не треплет: они в касках. Правда, гордый дух «покорителей вершин» бессмертен. С ним-то, гордым духом альпинистской вольницы, и борется Глеб Стрикалев.

Генеральный директор ООО «Альпсервис» меньше всего похож на бизнесмена. Когда договаривались о встрече в кафе на «Павелецкой», он сказал, что будет в свитере. Белом.

На первый взгляд - вольный скульптор. Или случайно забредший прямо с Павелецкого или из шестидесятых турист. Промышленный альпинизм и начался у 36- летнего Глеба Стрикалева с туризма. Уточняет: со спортивного. И еще уточняет: с водного.

- Я ходил по рекам серьезных категорий - это не байдарка в Подмосковье. Памир- ские Мургаб, Чон-Кимин - там и требовалась альпинистская подготовка: сплав иногда начинается из-под ледников, до реки нужно добраться, перейти через перевал.

В промальпы привела его не только романтика, больше - хороший заработок. Водный туризм - удовольствие недешевое: перелеты, снаряжение. В Союзе конца восьмидесятых снаряжения не было, и первое собственное дело Глеба - производство спортивных лодок. Тогда же бросил институт. Учился на радиоинженера, но в 1990- м студенту Стрикалеву все еще объясняли преимущества нашей электроники перед западной.

После лодок выпускал стеклопластиковые подкрылки, потом основал пункт антикоррозийной обработки автомобилей. Успел даже в «Гербалайфе» поработать.

- Кстати, очень хорошая школа,- замечает Глеб.

Подался туда с горя - после дефолта. В августе 1998-го в Москве оказалась толпа голодных промальпов, уже вошедших во вкус.

НАСЛЕДНИКИ ТЕЛУШКИНА

День рождения профессии российские промальпы празднуют в октябре. В этом году у нее юбилей - 175 лет.

В 1830-м «Ярославской губернии казенный крестьянин, кровельного цеха мастер» Петр Телушкин с помощью доски и веревки, босой залез на шпиль колокольни Петропавловского собора и исправил накренившуюся от бури фигуру ангела с крестом. Дело было в октябре, а высота шпиля колокольни Петропавловского собора - 122,5 метра. Денег мастер просил только на техрасходы, но власти наградили его 5 тысячами рублей ассигнациями и медалью.

- Мы с ребятами подумали: наш человек.- делится тихой исторической радостью Стрикалев.

В промышленный альпинизм девяностых Глеба привел друг - тоже турист, но горный. Поучившись в фирме «Темпстройсервис», Глеб вдруг понял, что не любит работать на «дядю». Сам стал искать заказчиков, сам организовывал бригады. Его альпбизнесу уже десять лет. Но ООО «Альпсервис» было зарегистрировано лишь в 2000 году.

- Почему решили выйти из подполья?

- Элементарно: юрлица спрашивают лицензию, а заказчиков - физических лиц у нас мало.

- Не было рогаток с лицензированием?

- Нет, очень помогло ТАРП - Территориальное агентство развития предпринимательства и малого бизнеса. А вообще,- укоризненно смотрит Стрикалев,- тем, кто говорит о рогатках, просто лень пуп приподнять. Обычно у нас как: «Я не пойду торговать на рынок, меня кинут, я ничего не продам». Да подожди ты ныть-то - сделай сначала что-нибудь. Многие в России прозябают именно из-за страха ответственности.