Скрытый Тибет. История независимости и оккупации - Сергей Кузьмин

Китайские юристы писали, что «страны, которые уступали свои территории, все находились под принуждением, это были либо слабые, малые, либо потерпевшие поражение страны. Страны, которые приобрели уступленные территории, все были империалистическими странами, участвовавшими в территориальной экспансии. <…> Таким образом, можно сказать, что уступка территории есть метод разграбления территорий слабых или испытавших поражение стран, используемый империалистическими странами путем применения войны или угрозы силы».{1855} Любая сдача суверенитета более сильному государству обязательно следует из применения силы, давления и других форм принуждения. Следовательно, аннексия территории путем захвата или длительной оккупации не может дать аннексирующему государству правовой титул на территорию. Кроме того, это исключает делегирование суверенитета одной страны другой.

«Формальная независимость государства не теряется до тех пор, пока источник или законность его правительства не будут бесспорно перенесены с данного государства на правительство другого государства. Реальная независимость не теряется до тех пор, пока эффективная власть правительства независимого государства не угаснет полностью и не будет замещена таковой контролирующего государства».{1856}

Есть два противоположных подхода к легальности приобретения страной чужой территории путем завоевания. Но осуждение агрессии или угрозы силы[31] в международном праве делает приемлемость завоевания фактически несостоятельной, по крайней мере, со времени окончания второй мировой войны. По старому праву, последующая аннексия завоеванной территории ведет к потере контроля и суверенитета над ней завоеванного государства и узаконивает власть победителя. Однако после 1945 г. международное право не дает моральной или логической юридической силы для легитимации завоевания таким путем.

Однако в ряде случаев законность такого приобретения признают «по факту» при отношениях конкретных государств в течение длительного времени. Получается, что здесь признается легализация незаконного приобретения, если выгоды от нового положения вещей превосходят выгоды от восстановления статус-кво. Такой подход распространен в международной практике. В то же время признание статус-кво третьей стороной (то есть иностранным государством) не является актом легализации, поскольку это политический акт. Признание не может ни создать новое, ни ликвидировать старое государство. Так же и непризнание (законно или незаконно присоединенной территории) означает не более чем неодобрение со стороны конкретных стран. В новейшей истории, например, некоторые страны не признали «аннексию» трех республик Прибалтики Советским Союзом или Иерусалима — Израилем.

Таким образом, «претензии на территорию, основанные лишь на эффективном, но незаконном использовании или на угрозе силы, отвергаются большинством государств как противоречащие современному международному праву. Далее, время, которое прошло со времени принятия Устава ООН, показало неудовлетворительность какого-либо права на оккупированную территорию по праву давности».{1857} Китай продемонстрировал это применительно к Сянгану (Гонконгу) и Аомыню (Макао).

Не признавая завоевание, аннексию или право давности как законные пути приобретения территорий, руководство КНР никогда не заявляло, что приобрело Тибет такими способами. Заявляется о многовековой преемственности китайского суверенитета над Тибетом. Вот почему в КНР придают столь большое значение экскурсам в историю, примеры которых приведены в предыдущих главах.

О Китае и «китайских династиях»

Казалось бы, обсуждать нечего. Вроде, и так ясно, что такое Китай. Но сами китайцы не используют это слово. Свою страну они называют Чжун-го — Срединное государство, или Тянь-ся — Поднебесная. «Китай» — не китайское слово. Оно произошло от «кидань» — названия народа, вероятно, монгольской группы, жившего с глубокой древности на территории Северной Монголии и Маньчжурии. Многие считают их монголами по языку. В X в. кидани создали империю Ляо, простиравшуюся от Тихого океана до Восточного Туркестана, от Монголии и Маньчжурии до Центрального Китая. После того, как ее уничтожили чжурчжэни (народ тунгусо-маньчжурской группы), часть киданей (каракидани, или каракитаи) ушла в Среднюю Азию — в район рек Талас и Чу. Там они создали государство Западное Ляо. Не только у монголов, но и у мусульман Китай одно время ассоциировался с киданями, считался частью Туркестана (в этом случае, очевидно, в связи с каракитаями). Правители Западного Тюркского каганата носили титул «Табгач-хан» — китайский хан. Табгачами называли китайцев тюркские народы. Вероятно, этот обычай пришел со времен правления в Северном Китае династии Северная Вэй (386–564 гг.), которая принадлежала к племени тоба. У караханидских правителей был титул Малик аль-Машрик (аль-шарк) ва'ль-Син (повелитель Востока и Китая).{1858} В Россию слово «Китай» попало из Монголии (монг.: Хятад), а в Западную Европу — от Марко Поло, который называл север удела Хубилай-хана «Катай» (юг этого удела — «Манзи»).

Марко Поло писал также, что в Японии восток «Манзи» называют «Чин».{1859} Это индийское, японское и малайское названия Китая — по китайской империи Цинь (221–206 гг. до н.э.), основанной знаменитым императором Ин Чжэном (Цинь Шихуан). Однако есть и другие варианты этимологии, например от санскритского слова для «востока», от названия одного военного района династии Хань (в современном Вьетнаме), от самоназвания на языке народа лоло (и) княжества, известного под китайским названием Елан (территория современной провинции Гуйчжоу).{1860} Предполагают, что латинское слово Sina и производные от него происходят от государства Цинь. Тем более что давние контакты Китая с Европой хорошо известны.{1861} Обычно же «Китаем» античных авторов (Страбона, Плиния Старшего, Клавдия Птолемея и др.) считают Serica, жителей которой называли Seres (от греческого «шелковые», «из страны, где шелк»). Но, судя по этим авторам, Serica была не в Китае, а несколько западнее.

В связи с названием Sina нельзя не упомянуть арабское слово Син для Китая. Этимология точно неизвестна, но, вероятно, оно выводится из Цинь или Sina. Словами Чин и Мачин в средние века некоторые мусульманские народы (иранцы, тюрки и др.) называли, соответственно, Маньчжурию с Северным Китаем и Южный Китай с Индокитаем. К этому близко по произношению «хин», «хинове» в древнерусском языке. Ими в домонгольской Руси обозначали восточных кочевников. По мнению некоторых исследователей, эти слова происходят от названия хунну — народа, жившего на территории Монголии и давшего начало гуннам (лат.: Hunni), либо от названия империи Цзинь.{1862} Эта империя, созданная чжурчжэнями, включала часть Китая. Ее ликвидировали монголы.

Наконец, современный европейский термин «China» в разных вариантах может происходить от слов «Цинь» — через «Чин и Мачин», или «Цин» — от Маньчжурии, как и «Китай». Но для народа Чжун-го — ханьцев (то есть китайцев) и жители Индокитая, и лоло, и кидани, и чжурчжэни, и маньчжуры, и монголы были «варварами». А варвары должны платить дань и повиноваться их императору.

Итак, в слова «Китай», «China» и т.д. в разное время вкладывали разный смысл. Не только азиатские, но также европейские и русские путешественники до XIX в. отличали Китай от других стран, зависимых от императора.{1863} Они понимали «Китай» в смысле государства со столицей в Пекине, распространив это понятие и на другие страны, управляемые из Пекина или зависимые от него. Такое понимание приблизилось к конфуцианскому. Ведь Срединное государство всегда самостоятельное, просто им правят разные династии. Однако термин «Чжун-го», судя по старым имперским документам, никогда не применялся к Тибету и другим не-ханьским землям.{1864} Как справедливо отмечает китайский историк Гэ Цзяньсюн из Шанхая, «если мы хотим понять размер территории Древнего Китая, мы можем говорить лишь о том, насколько велика была реальная территория, контролируемая конкретной династией в конкретный момент».{1865}

Что такое эти династии? Вроде, опять праздный вопрос. Вот, скажем, определение из «Большой советской энциклопедии»: «Династия (от греч. dynasteia — власть, господство), в монархич. гос-вах несколько монархов из одного и того же рода (семьи), сменявших друг друга на престоле по праву наследования (например, Романовы в России, Габсбурги в Австро-Венгрии, Валуа и Бурбоны во Франции и др.)». Значит, слово династия обозначает правящую фамилию, и только. Европейцы перенесли этот принцип на Центральную Азию и Дальний Восток. Если в России правили Романовы, то в Китае — Цины, Суны и т.д. С другой стороны, пишут «цинское государство», «юаньская империя». Тогда почему, скажем, не «романовская империя»?