Венецианская маска - Розалинда Лейкер

Так как Лавиния жила ближе всех, она первая приехала на похороны и ужаснулась, увидев, как слаба была Елена после всех испытаний, выпавших на ее долю. И только однажды они с Мариеттой заговорили о Филиппо.

— Если бы ты не сообщила мне, как попасть в эту тайную комнату, — сказала ей Мариетта, когда они были наедине, — Елена была бы все еще там, но уже мертвая.

— Я рада, что помогла, хотя мама была бы в ярости.

— Но ведь она умерла, Лавиния.

Женщина посмотрела на свои дрожащие руки на коленях.

— Нет. В этом доме она всегда будет жива.

Следующим приехал Алессандро. Элвайз коротко рассказал о случившихся событиях в письме, которое отправил со срочной почтой, но теперь он хотел, чтобы его посвятили во все детали. Услышав рассказ, он встал с кресла и медленно пошел к окну.

— Это катастрофа! И скольким людям теперь это известно?

Элвайз подвинул в огонь полуобгоревшее полено.

— За пределами замка? Я бы сказал, нет. Слуги знают, что им лучше не распускать языки, а на доктора можно положиться. Я объявил смерть Филиппо несчастным случаем, который, в общем-то, и имел место. А обстоятельства никого не касаются.

— Как насчет синьоры Торриси? Она намерена предпринимать какие-либо действия?

— Она бы уже давно сделала, что могла, если бы хотела. В ее распоряжении подписанное признание подставной женщины, но она добивается другого. Теперь, когда Елена — вдова, Мариетта Торриси будет стараться избежать любых скандалов во благо Елене, которой и так уже досталось. — Элвайз пересек комнату, чтобы оказаться рядом с братом. — Чего я не понимаю, так это почему Филиппо не попросил тебя дать им развод.

Алессандро вздохнул.

— Он просил, но я отказал ему.

— О! — Элвайз поднял бровь и прислонился плечом к стене. — Тогда объясни мне, почему Филиппо сразу не покончил с Еленой? Его люди обеспечивали ее едой, водой и другими необходимыми вещами. Я был в секретной комнате.

Кардинал сжал руку в кулак и ткнул им в оконную раму.

— Все ведь предельно ясно! У него не хватало решимости покончить с ней самому.

— Но почему? Филиппо был далеко не сентиментальным человеком.

— Это так, но в нем была слабость, которой он никогда бы не признал, — сказал Алессандро, отходя от окна. Он посчитал лишним предполагать, что Филиппо глубоко в душе любил Елену. — А что с той девушкой, Бьянкой, которую ты тоже упоминал в своем письме? Где она?

— Она все еще здесь, помогает ухаживать за Еленой. Насколько мне известно, Филиппо собирался жениться на ней, как только будет возможно. Я видел его с ней пару раз, когда заходил, он не мог глаз от нее отвести, поэтому и перевез ее в замок.

— Ты рассказывал об этом Пьетро в письме, которое послал?

— Да.

— Он решит, стоит ли ей здесь оставаться. Все решения будет принимать он, когда приедет, однако как он расстанется со своей Падуей и поселится в Венеции, я не представляю. Кажется, после дуэли с Торриси Филиппо принял решение сделать Пьетро своим наследником из-за своей бездетности. Он был перед лицом смерти тогда, но потом наш младший братишка залатал раны. До тех пор ты был наследником.

— Я нисколько не разочарован. Я бы в последнюю очередь хотел обременить себя семейным главенством и обязанностями сенатора. Но матушка, должно быть, перевернется в гробу от таких слов.

Алессандро поморщился:

— Давай больше не будем говорить об этом. Где Елена? Я бы хотел навестить ее.

Пока они поднимались наверх, Алессандро с раздражением говорил о том, как ему пришлось задержаться на посту французских войск, недалеко от границы республики. Офицер проверял его бумаги, удостоверяясь, не пропускает ли он шпиона. Негодование Алессандро не знало границ. Элвайз покинул его у дверей в комнату больной.

Когда Алессандро подошел к кровати Елены, то едва смог узнать скелетообразную женщину, лежащую перед ним. Несмотря на его гордость и амбиции, временами он все-таки умел проявлять сострадание.

— Мое бедное дитя, — запричитал он, прильнув к ее кровати, чтобы приложить руку к ее лбу.

Она слабо улыбнулась ему, и в улыбке все еще жила та прежняя добрая женщина.

— Мне лучше, — прошептала она.

Он преклонил колено перед кроватью и стал молиться, пока Мариетта, единственная, кто, кроме Алессандро, присутствовала в комнате, присела с другой стороны. Закончив, встав и благословив Елену, он отвел Мариетту в сторону.

— Я ценю вашу заботу о Елене и то, что вы не стали поднимать скандал. Вне всяких сомнений, Елена обязана вам жизнью.

— Я всего лишь одна из трех, — ответила Мариетта.

— Тем не менее, это хороший конец непрекращающейся долгое время мести.

— Пока мой муж не на свободе, мести не может прийти конец.

— Никто из Селано не в силах что-либо поделать с этим.

— Я думаю по-другому, — стояла на своем Мариетта.

— Вы можете доказать свое мнение?

— К сожалению, нет.

— Тогда постарайтесь больше не касаться этой темы. — Лицо Алессандро не выражало никаких эмоций. — Советую вам прекратить эту аферу, что вы затеяли, и заняться делами, присущими женщине. Насколько я знаю, у вас двое дочерей.

— Что, если бы у меня был еще и сын?

— Радуйтесь, что это теоретическое предположение. Сейчас его жизнь не стоила бы и дуката. Филиппо никогда не принимал во внимание мои слова о примирении, и никто из рода Селано не потерпит восстановления Дома Торриси. Это так же очевидно, как и то, что Пьетро нескоро изменит положение дел. Как новому главе семьи, ему еще многое предстоит решить.

От его слов у нее перехватило дыхание.

При каждой возможности Мариетта навещала детей, которые теперь находились под присмотром Адрианны. Она была ошарашена, когда одним утром обнаружила колыбель Данило пустой.

— Где он? — закричала она, выбежав навстречу Адрианне, которая уже спешила к ней.

— Франческа навещала родителей в Венеции. Она забрала Данило с собой. — Адрианна обняла Мариетту за плечо, успокаивая ее. — Это должно было случиться.

Мариетта закрыла лицо ладонями.

Все дальние родственники собрались в палаццо Селано на похороны. Поначалу каждый, кто вновь прибывал, приходил в ярость, услышав, что женщина из семьи Торриси взяла на себя обязанность ухаживать за больной женой Филиппо, но Алессандро вскоре покончил с такой открытой оппозицией, хотя даже после этого сопротивление не ослабло. Все надеялись, что, когда Пьетро приедет, он отправит синьору Торриси паковать чемоданы. Тем временем собравшиеся гости, хоть и облачались в траурное одеяние, наслаждались общением друг с другом. Некоторые остановились у Элвайза, а нескольких самых дальних кузенов поселили у Виталия, который содержал один из лучших винных погребов Венеции, компенсировавший все те неприятности, что доставляли его шумные сборища.