Греко-персидские войны - Михаил Борисович Елисеев

дойдет до суда, то судей. Но один из сторонников Ксеркса по имени Аттагин решил не искушать судьбу и накануне сдачи города ударился в бега. К Павсанию привели детей Аттагина, но полководец велел их отпустить, заметив при этом, что они невиновны в том, что их отец является сторонником персов.

Покорив Фивы, командующий распустил союзную армию. Что же касается арестованных фиванцев, то их по приказу Павсания доставили в Коринф, где и казнили без суда и следствия. Боевые действия в Беотии закончились.

* * *

Артабаз спешил. Он очень боялся, что как только слухи о битве при Платеях достигнут Фессалии, то фессалийцы из союзников моментально превратятся во врагов. И тогда возвращение Артабаза в Азию окажется под большим вопросом. Как только персы вступили в Фессалию, командиры строго-настрого запретили своим подчиненным рассказывать кому-либо о катастрофе в Беотии и гибели Мардония. Поэтому, когда фессалийцы пригласили Артабаза на пир, они ничего не знали о поражении персов. Военачальник же быстро сориентировался в ситуации и заявил, что по поручению Мардония ведет свой отряд во Фракию. Сам же командующий с главной армией идет следом и скоро прибудет в Фессалию. Местные аристократы восприняли речи Артабаза всерьез и обещали выполнить все его пожелания. Многие фессалийцы, сражавшиеся при Платеях на стороне персов, погибли в битве, а некоторые просто не успели вернуться домой, иначе авантюра Артабаза вряд ли увенчалась успехом. А так он без проблем покинул гостеприимных хозяев и скорым маршем повел войско на север.

Через Македонию персы также прошли без происшествий, если не считать того, что немало людей умерло от голода и изнеможения. Но Артабаз упрямо гнал воинов вперед, опасаясь, что греческий флот помешает ему переправить войска через Геллеспонт. Неприятности начались во Фракии, где местные племена стали нападать на персов. Тем не менее Артабаз сумел довести свой усталый и поредевший отряд до города Византия, откуда на кораблях благополучно переправился в Малую Азию.

Нашествие Ксеркса на Элладу закончилось. Но не закончилась война.

14. Битва при Микале. 9 сентября 479 г. до н. э

Пока в Беотии между Павсанием и Мардонием шла маневренная война, объединенный флот эллинов под командованием царя Леотихида и афинского стратега Ксантиппа стоял около острова Делос. Трудно сказать, как они планировали вести кампанию дальше, поскольку неожиданно явилось посольство с Самоса, где базировался персидский флот. Самосцы были потрясены катастрофой, постигшей Ксеркса, и, впечатленные успехами эллинского оружия, решили перейти на сторону победителей. Слово взял глава делегации Гегесистрат. Он говорил долго и пространно, вспоминал олимпийских богов и нудно рассуждал о том, что эллины Балканской Греции должны спасти Ионию от персидского владычества. Сделал вывод, что персидские корабли уступают в быстроходности греческим триерам. Затем неожиданно перешел к делу и заявил, что как только союзный флот подойдет к Самосу, то все местные жители выступят против тирана Феоместора, сторонника персов. А чтобы царь и стратег не сомневались в искренних намерениях граждан Самоса, то Гегесистрат со всем посольством останется на корабле в качестве заложников.

Предложение было заманчивым, однако Леотихида одолевали сомнения. Но, с другой стороны, именно самосцы выкупили у персов 500 пленников, захваченных в Аттике, снабдили их всем необходимым и отправили домой. Поэтому царь просто заставил послов поклясться, что граждане Самоса будут надежными союзниками для эллинов Балканской Греции. Уполномоченные охотно дали клятву, и Леотихид отпустил их на Самос, за исключением Гегесистрата, которого царь на всякий случай оставил при себе. Несмотря на достигнутые договоренности, флот еще в течение суток оставался на рейде, поскольку Леотихид, в лучших спартанских традициях, решил дождаться благоприятных жертв. И только когда жрецы сообщили о том, что знамения благоприятствуют эллинам, греческие триеры вышли в открытое море и взяли курс на Самос.

Дальнейшие события свидетельствовали о том, что после битвы у Саламина персы боялись вступать в морской бой с эллинами. Мало того, они догадались, что на Самосе против них замышляют недоброе, и поторопились покинуть остров. Численность персидского флота, стоявшего у Самоса в начале года, Геродот определил в 300 боевых кораблей. Но с тех пор прошло много времени, и финикийская эскадра уплыла домой. Теперь персидский флот состоял в основном из кораблей малоазийских греков и судов, набранных в городах средиземноморского побережья Анатолии. С учетом потерь финикийцев во время похода Ксеркса на Элладу можно предположить, что после их ухода численность персидского флота сократилась вдвое и составила 150 боевых кораблей.

Данные о союзном флоте противоречивы, поскольку Геродот называет цифру в 110 триер (VIII, 131), а Диодор Сицилийский пишет о 250 кораблях (XI, 34). Какая же из этих цифр правильная? Вне всякого сомнения, та, которую приводит Геродот. Для этого достаточно посмотреть, кто из союзников участвовал в битве при Микале, а затем заглянуть в список кораблей, участвовавших в Саламинском сражении. И все сразу станет понятно. Спарта выставила 16 триер, Коринф – 40, Сикион – 15 и Трезена – 7. Во время битвы эскадры союзников понесли потери, а также получили повреждения, и поэтому на Делос они отправились в значительно меньшем количестве. То же самое можно сказать и про афинян. При этом, учитывая тот факт, что в Беотии находилась армия Мардония, часть афинского флота должна была остаться. Никто не знал, как все дальше повернется, и нельзя было исключать возможность того, что жителей Афин придется эвакуировать на Саламин в третий раз. Вероятнее всего, половину флота из 110 триер составляли афинские корабли, а остальные суда были представлены союзниками.

Несмотря на некоторое превосходство в силах, командиры персидского флота Мардонт, Артаинт и Ифамитр не рискнули вступить в бой с эллинскими триерами в открытом море. Память о катастрофе при Саламине была еще свежа в памяти персов. Решение, которое приняли военачальники, было довольно необычным, но в то же время оно отражало все страхи персидских командиров. Их корабли обогнули мыс Микале, вошли в Латмийский залив и, пройдя вдоль берега, бросили якоря около лагеря сухопутной армии персов под командованием Тиграна. Команды стали вытаскивать суда на берег, под защиту пехоты и конницы. На военном совете было решено, что если греки высадятся на сушу, им необходимо дать бой. Главное командование над морскими и сухопутными силами примет Артаинт, Тигран будет командовать армией, а Мардонт