Без права на ошибку - Ли Чайлд

он спрятал «глок» под пальто. Поднял винтовку и попятился в сторону «шевроле». Дуло винтовки указывало в грудь Ричеру. «Да стреляй, черт возьми! – подумал Ричер. – И все вместе посмеемся». Свободной рукой «бисмаркский» полицейский пошарил за спиной и открыл заднюю дверцу «шевроле». Винтовка полетела в снег, а в руке у мужчины в ту же секунду оказался пистолет. Старая «беретта», поцарапанная и в пятнах засохшего оружейного масла. Преступник двинулся обратно. Остановился от Ричера футах в шести. Поднял руку. Большим пальцем снял оружие с предохранителя и направил Ричеру прямо в середину лица.

– Давным-давно списанный, – сообщил он. – Чистый.

Ричер промолчал.

– А теперь пожелай мне спокойной ночи, – прошептал убийца.

Никто не шевелился.

– Сейчас щелкнет, – сказал Ричер.

Он пристально смотрел в дуло. И краем глаза видел лицо Нигли. Она явно не понимала, что у Ричера на уме, но тем не менее кивнула. Точнее, лишь слегка шевельнула веками. Даже не моргнула, а полуприкрыла их. «Бисмаркский» полицейский улыбнулся. Напряг палец. Костяшка побелела. Нажал на спусковой крючок.

Раздался глухой щелчок.

Ричер, мгновенно оказавшись около противника с раскрытым керамическим ножом, наискось резанул лезвием по лбу мужчины. И сразу же левой рукой перехватил ствол «беретты», рванул его вверх, потом вниз – предплечье преступника сломалось о колено Ричера. Оттолкнув копа, Ричер развернулся. Нигли едва сдвинулась с места, а мужчина с видео в гараже уже лежал у ее ног. Из обоих ушей у него текла кровь. В одной руке Нигли держала свой «Хеклер и Кох», а в другой – пистолет поверженного врага.

– Да? – спросила она.

Ричер кивнул. Чтобы не забрызгать одежду, она отошла на шаг, направила пистолет вниз и трижды выстрелила в мужчину из гаража. Бах, бах… бах. Две пули в грудь, потом контрольная в голову. Грохот выстрелов в тишине раскатился как гром. Ричер и Нигли отвернулись. Остался тот, что из Бисмарка. Спотыкаясь, он вслепую метался по снегу. Лоб был рассечен до самой кости, из раны ручьем лилась кровь. Она стекала в глаза, заливала нос и рот, откуда вырывались судорожные выдохи. Здоровой рукой мужчина поддерживал сломанную и одновременно пытался стереть кровь с глаз, чтобы хоть что-то разглядеть. Шатаясь, он наматывал круг за кругом.

Ничего не выражающим взглядом Ричер какое-то время наблюдал за ним. Потом взял у Нигли пистолет-пулемет, поставил на одиночный огонь, дождался, пока мужчина развернется спиной, и выстрелил ему в шею. Постарался всадить пулю точно в то место, в которое Фролих получила свою. Гильза отлетела в сторону и с громким лязгом ударилась о капот стоящего в двадцати футах золотистого внедорожника. Мужчина упал ничком и застыл, по снегу вокруг него расползлось ярко-красное пятно. Грохот выстрела стих, и наступила полная тишина. Ричер и Нигли не двигались и затаив дыхание напряженно прислушивались. Но, кроме тихого шороха падающего снега, никаких звуков не было.

– Как ты догадался? – тихо спросила Нигли.

– Это пистолет Фролих, – ответил он. – Они стащили его у нее из кухни. Я узнал его по царапинам и масляным пятнам. А обоймы с патронами у нее лежали в ящике уже около пяти лет.

– И все же пистолет мог сработать, – сказала Нигли.

– Жизнь – игра, – отозвался Ричер. – С самого начала и до самого конца. Ты так не думаешь?

Снова тишина; казалось, она сомкнулась вокруг них еще плотнее. И холод. Они были одни среди тысяч квадратных миль ледяной пустыни. Оба все еще тяжело дышали, их пробирала дрожь и от избытка адреналина слегка подташнивало.

– Сколько продлится служба в церкви? – спросил он.

– Не знаю, – ответила Нигли. – Минут сорок. Может, час.

– Тогда торопиться не стоит.

Ричер двинулся по сугробам в ту сторону, куда забросил свой пистолет, и скоро его нашел. Оба тела уже успело припорошить. Он обшарил карманы убитых, достал бумажники и жетоны. Вытер нож о саржевое пальто того, кого встретил в Бисмарке. Открыл все четыре дверцы золотистого внедорожника, чтобы внутрь нанесло побольше снега. Нигли тщательно вытерла о свое пальто пистолет преступника с видео и выбросила его. Они пробрались сквозь сугробы к «юкону», сели в салон. В последний раз оглянулись. На место, где только что разыгралась битва, уже легло тонкое белое покрывало. Через два дня лощину заметет совсем. Ледяной ветер подморозит снег, и земля застынет бескрайней гладью, пока на небе не засияет весеннее солнце.

Нигли ехала медленно. Ричер разложил на коленях бумажники убитых и сначала принялся за жетоны. Автомобиль покачивало, предметы перед глазами тряслись, и Ричер не сразу разобрал надписи.

– Окружные полицейские из Айдахо, – наконец сообщил он Нигли. – Думаю, из какого-нибудь городка к югу от Бойсе.

Он положил оба жетона в карман. Открыл бумажник брата из Бисмарка. Коричневый, кожаный, складывается втрое, кожа высохла и потрескалась, а кое-где чуть заплесневела. За окошечком из мутного пластика хранилось полицейское удостоверение. С фотографии на Ричера смотрело худое лицо убитого им человека.

– Его звали Ричард Уилсон, – сказал он. – Детектив полиции.

В бумажнике также лежали две кредитные карты и водительские права штата Айдахо. Еще нашлись какие-то листочки и почти триста долларов наличными. Листочки он выложил на колени, а наличность сунул в карман. Открыл бумажник мужчины с видео. Из искусственной крокодиловой кожи, черного цвета. В нем обнаружилось удостоверение, выданное тем же полицейским управлением.

– Питер Уилсон, – прочитал он и заглянул в водительские права. – На год моложе.

У Питера в бумажнике оказалось три кредитные карты и почти двести долларов. Деньги Ричер также отправил в карман, а потом посмотрел вперед. Набухшие снегом черные тучи остались позади, а на востоке небо было совсем чистым. Солнце светило прямо в глаза. Далеко впереди в воздухе появилась маленькая черная точка. Почти в двадцати милях от них едва виднелась башня колокольни. Медленно, но верно черная точка становилась ближе. И увеличивалась. Уже различалось серое пятно вращающихся над ней винтов. Казалось, вертолет застыл в воздухе. Ричер ухватился за приборную панель для устойчивости и посмотрел на небо. По верху лобового стекла проходила тонированная полоса. Вертолет замедлил скорость как раз в пределах этой полосы, и форма его обозначалась четко. Спереди он казался широким, бока были выпуклые. Вероятно, «Ночной ястреб». Пилот, видимо, заметил церковь, сориентировался и развернулся к ней. В небе как будто парило толстое насекомое. Внедорожник в очередной раз подпрыгнул. Бумажники соскользнули с колен Ричера, и листочки рассыпались. Вертолет завис в воздухе, потом качнулся и развернулся дверцей в сторону церкви.

– Клюшки для гольфа, – сказал Ричер, – а не образцы инструментов.

– Что?

– Квитанция «Ю-пи-эс». – Он протянул Нигли листок бумаги. – Авиа, доставка на следующий день.