Денежные короли. Эпическая история еврейских иммигрантов, преобразовавших Уолл-стрит и сформировавших современную Америку - Daniel Schulman

в которой он описывал многочисленные недостатки американской банковской системы. Стиллман прочитал его в то время и не был слишком впечатлен. Варбурга, привыкшего к европейской модели центрального банка, где единый институт регулировал кредитные и валютные потоки, имея право расширять или сокращать денежную массу в зависимости от рыночных условий и покупать или дисконтировать коммерческие бумаги для пополнения денежных резервов национальных банков, децентрализованная американская система ставила в тупик. "Существовало столько же разрозненных банковских систем , сколько государств, - вспоминал позднее Варбург, - и даже среди банков одного государства не было никаких механизмов взаимной защиты, кроме "ассоциаций расчетных палат" - независимых финансовых институтов, которые проводили расчеты по сделкам и следили за тем, чтобы покупатели и продавцы выполняли свои контракты".

Кроме того, количество валюты в обращении оставалось фиксированным, или "неэластичным", что делало страну особенно уязвимой к финансовым потрясениям. "Когда сильный спрос на золото из-за границы, или чрезмерный внутренний спрос на обращение, или аномальный рост банковских кредитов и банковских депозитов приводил к тому, что избыточные резервы снижались до или ниже установленных законом требований, финансовые условия сразу становились критическими", - вспоминал Варбург. Разрозненность американской банковской системы заставляла финансовые институты действовать в целях самосохранения во время кризиса, привлекая кредиты и накапливая наличность за счет своих конкурентов и клиентов - и в конечном итоге за счет американской финансовой системы, которая заклинило, как шестеренки двигателя, в котором кончилось масло.

Последняя крупная попытка реформировать банковскую систему была предпринята во время Гражданской войны, когда Конгресс принял Закон о Национальном банке, создавший систему банков, имеющих федеральную хартию и уполномоченных выпускать банкноты, обеспеченные облигациями правительства США, депонированными у контролера валюты (новое ведомство, созданное в соответствии с законом). Закон устанавливал жесткие требования к резервам национальных банков - например, банки Нью-Йорка должны были держать в резерве 25 % своих депозитов. Закон о национальных банках унифицировал денежную систему (хотя в обращении оставались различные виды законного платежного средства, включая гринбеки - банкноты, напечатанные Казначейством в первые дни войны), но он мало что сделал для стабилизации неустойчивой финансовой системы США.

Поначалу Пол поделился своей критикой американского банковского дела с Джейкобом Шиффом, который сказал своему молодому партнеру, что во многом с ним согласен. Но, отметил Шифф, Варбург еще не понимал национальной психологии; американцы, с их врожденным скептицизмом по отношению к государственной власти, никогда не примут центральный банк европейского образца. По крайней мере, не снова.

В период своего становления страна экспериментировала с центральными банками. В 1791 году Александр Гамильтон выступил за создание Первого банка Соединенных Штатов по образцу Банка Англии. Банк стал политическим громоотводом, и его двадцатилетний устав не был продлен Конгрессом. В 1816 году Джеймс Мэдисон учредил Второй банк Соединенных Штатов, но позже он был ликвидирован при правлении Эндрю Джексона, который назвал это учреждение "гидрой коррупции". (Гибель банка, который помог стабилизировать бессистемную денежную систему страны, способствовала финансовой панике 1837 года). К тому времени, когда Варбург прибыл в Соединенные Штаты, последний опыт Америки в области центрального банковского дела был почти семьдесят лет назад.

Шифф предостерег Варбурга от слишком широкого распространения своих взглядов: это может оттолкнуть его от американского банковского братства. Но он согласился показать меморандум Варбурга нескольким доверенным друзьям, чтобы они высказали свое мнение. Одним из них был Джеймс Стиллман, банкир Рокфеллеров и Standard Oil, возглавлявший крупнейший американский банк.

Стиллман, предсказуемо настроенный скептически, разыскал Пола в офисе Kuhn Loeb после ознакомления с его трактатом.

"Варбург, не кажется ли вам, что дела у Сити-банка идут неплохо?" спросил Стиллман, нависая над своим столом.

"Да, мистер Стиллман, необычайно хорошо", - ответил Варбург.

"Почему бы не оставить все как есть?"

Варбург колебался. Наконец он сказал: "Ваш банк так велик и так могуществен, мистер Стиллман, что, когда наступит следующая паника, вы захотите, чтобы ваши обязанности были меньше".

Когда спустя всего несколько лет наступила паника, заставившая Стиллмана и других ведущих финансистов сыграть роль центральных банкиров, чтобы остановить экономический кризис, председатель правления National City Bank снова оказался за столом Варбурга, теперь уже более восприимчивого к идеям, которые он раньше отвергал, и попросил рассказать о том ушедшем меморандуме.

К этому времени Варбург уже окунулся в бурные политические воды банковской реформы при поддержке Эдвина Селигмана. В 1906 году Варбург присутствовал на званом ужине в доме Селигмана на Западной 86-й улице, где он очаровал профессора Колумбийского университета своим ясным диагнозом недостатков американской банковской системы.

"Вы должны писать. Вы должны публиковаться", - взволнованно говорил Селигман.

"Невозможно", - возразил Варбург. Он все еще осваивал английский, на котором говорил с британским, а не немецким акцентом, хотя некоторые слова, такие как iron, которое он произносил как "и-рон", всегда ставили его в тупик. И он был неуверен в своем письменном английском. "Я еще не умею писать по-английски - недостаточно хорошо для публикации".

"С английским можно договориться", - сказал Селигман, добровольно предложив свои услуги в качестве редактора. "Ваш долг - донести свои идеи до страны".

В начале следующего года Варбург опубликовал в The New York Times пространную статью, частично основанную на его первоначальном меморандуме, в которой описал примитивный характер американской монетарной политики. "На самом деле Соединенные Штаты находятся примерно на том же уровне, который был достигнут Европой во времена Медичи, а Азией, по всей вероятности, во времена Хаммурапи", - писал он. И он прямо заявляет: "То, что центральный банк - это идеальное решение проблемы и что оно должно наконец наступить - хотя, возможно, мы не доживем до этого, - это мое твердое убеждение".

"Это, безусловно, было очень тщательно проработанное разоблачение", - написал Шифф издателю Times Адольфу Очсу после появления статьи Варбурга. Действительно, Шифф рекомендовал Очсу опубликовать ее. На протяжении многих лет, во время их утренних прогулок по центру города, Варбург вел неустанную кампанию, убеждая Шиффа в том, что американцы могут и должны принять центральную банковскую систему. Очевидно, Варбург был убедителен. Так же как и травматические события Паники 1907 года, которые придали новую остроту делу реформ. В конце 1907 года, когда Шифф выступал в Американской академии политических и социальных наук, влияние Варбурга было очевидным. "Необходим центральный орган власти", - заявил Шифф. Выступая на том же мероприятии, Айк Селигман поддержал идею центрального банка еще более решительно: "Я не сомневаюсь, что если бы у нас была модифицированная центральная банковская система, то принудительного закрытия нью-йоркской трастовой компании Knickerbocker можно было бы избежать", предотвратив последовавшие за этим крахи банков и трастовых компаний.