Шрамы - Вера Холлинс

по лестнице. Мы достигли верхнего этажа и помчались по узкому коридору, в котором царила невыносимая вонь, на стенах были оскорбительные надписи, а мусора было больше, чем можно найти в обычном мусорном контейнере.

— Если ты хочешь сказать, что я профессионал в бегстве от копов, то да, ты прав. Я мастер в этом деле. Настоящий клад для твоего Клайда.

— Если мы Бонни и Клайд, то мы в ещё большей опасности, чем я думал. Я не хочу, чтобы меня убили.

Я не могла ничего ответить на это. Я была напугана, потому что не знала, что мы будем делать, если это не сработает. Мы были в серьёзном затруднении. Я всегда думала, что Стивен будет тем, кто нарушит закон, но вот я, в нескольких шагах от своего билета в тюрьму.

Коридор тянулся между несколькими зданиями, но когда мы добрались до последнего и я попыталась открыть дверь, чтобы войти в него, она оказалась заперта.

— Вот это замечательно. — Я хлопнула ладонью по металлу.

Мейсен подергал ручку и толкнул дверь.

— Чёрт! — Он пнул дверь и снова подергал ручку, но дверь не поддавалась. Он покачал головой.

— Пошли. У нас мало времени. — Он схватил меня за руку, и мы снова спустились по лестнице.

Я взглянула на наши соединенные руки. Кровь бурлила в моих венах, и я почти спотыкалась, пытаясь поспевать за ним. Я сильно вспотела, и моя грудь вздымалась, когда я пыталась втянуть в легкие как можно больше воздуха.

Нас могла поджидать полиция. Их могло быть целая команда, и мы бы ничего не смогли с этим поделать. Но нам пришлось пойти на риск, потому что я сомневалась, что местные жители будут рады двум подросткам, скрывающимся от правосудия.

Шаги Мейсена стали медленными и осторожными, когда мы подошли к входной двери. В темноте снаружи было видно, что нас никто не ждет. Он отпустил мою руку и выглянул наружу, посмотрев налево и направо.

— Путь свободен, — прошептал он.

Он снова взял меня за руку и вывел на тёмную и безлюдную улицу. Большинство уличных фонарей не работали, что позволяло нам оставаться незамеченными, но это не уменьшило бешеного стука моего сердца. Мы осторожно пробирались вдоль зданий, стараясь держаться в тени, пока приближались к следующему кварталу. Однако, чтобы добраться до него, нам нужно было пересечь перекресток, что оставляло нас совершенно беззащитными.

— Напомни мне надрать тебе задницу, когда в следующий раз будешь настаивать на дурацких гонках, — сказала я, оглядываясь по сторонам, чтобы проверить, нет ли поблизости уличных камер или людей. — Сюда, — указала я и первой перешла улицу.

Вдалеке в тишине завыли сирены, и я ускорила шаг, ожидая, что полиция может появиться в любой момент. И они действительно появились, их фары ослепили нас, когда они приблизились к перекрестку. Я оттащила Мейсена за ближайший куст рядом с тротуаром, оказавшись прямо на нём, когда мы споткнулись и упали на землю.

— Пригнись, — сказал он мне, обняв одной рукой за талию, а другой положив ладонь мне на затылок.

У меня не было времени осознать, насколько близко мы были друг к другу, но наши сердца бились в унисон. Мимо нас пронеслись машины, их сирены создавали невыносимый шум. Я закрыла глаза и вцепилась в его напряжённые плечи, моля: «Хоть бы не поймали, хоть бы, хоть бы…»

Руки Мейсена ещё крепче обняли меня, и я почти ощутила, как копы выскакивают прямо над нами… Я вздрогнула.

— Всё будет хорошо, красавица, — прошептал он мне на ухо, поглаживая меня по голове, согревая мои замёрзшие конечности. Его тело прижималось к моему слишком близко, и я могла чувствовать каждый его дюйм, прижатый к моему. — Мы справимся с этим, — сказал он.

— О, да? Я не знала, что ты стал пророком, — усмехнулась я, но, по правде говоря, почувствовала себя в безопасности. Я так долго была одна, что его слова должны были показаться пустыми, но это было не так. Они вселили в меня надежду.

Я подняла голову, когда мимо проехала последняя из машин. Они завернули за угол, и звуки их сирен постепенно затихли вдали. Однако я не была уверена, что пешие полицейские не окружат это место, поэтому нам пришлось поторопиться.

— Пойдём, — сказала я, вскочив на ноги и схватив его за руку, чтобы помочь подняться. Низко пригнувшись, я двинулась вдоль кустов. — Мой старый дом в двадцати минутах ходьбы отсюда.

Сегодня вечером мы добавили незаконное проникновение на чужую территорию к списку нарушений, которые совершили. Мы осторожно пробирались через задние дворы людей, стараясь быть как можно более незаметными. Я не переставала следить за камерами и прохожими, ожидая, что нас вот-вот обнаружат. Однако ночь была тихой, а улицы пустыми — это был обычный воскресный вечер.

Путь, который должен был занять двадцать минут, занял сорок. Мы постоянно оглядывались, опасаясь копов или кого-то, кто мог бы следить за нами, пока мы крались по тенистым переулкам. Когда мы наконец добрались до моего дома, я с трудом вздохнула, чувствуя усталость, но одновременно огромное облегчение. Мы сделали это! Мы ушли от них.

Мы остановились на крыльце. Я наклонилась, положила руки на колени и попыталась восстановить дыхание. Мои конечности отяжелели больше обычного из-за усталости.

— Может ли полиция как-то связать нас с этой гонкой? — Спросила я.

Мейсен отвернулся, стиснув зубы. Его грудь быстро поднималась и опускалась, а рубашка, как и моя, была мокрой от пота.

— Только если они поймают кого-то, кто будет петь. Но даже в этом случае они не станут доносить.

— Как ты можешь быть так уверен?

— Потому что они не захотят рисковать, что кто-то отправится за ними в тюрьму. Никто не любит стукачей.

Я кивнула, сняла перчатки и кепку. Мои волосы прилипли к голове, влажные от пота.

— Пойду проверю, где папа. Иногда он спит в своем офисе, так что, возможно, его нет дома.

— Конечно. — Он прислонился к перилам, скрестил лодыжки и руки на груди и устремил взгляд вдаль.

Я достала из кармана связку ключей и вошла в дом, готовясь к приливной волне горя и горько-сладких воспоминаний. В доме было совершенно темно и тихо, и, пока я шла из гостиной на кухню и в папин домашний кабинет, я думала о Стивене и о том, как бы он повеселился, если бы увидел меня сейчас. Он бы всю оставшуюся жизнь отчитывал меня за этот вечер.

Я судорожно вздохнула и вытерла пот, стекавший по вискам. Рубашка прилипла к спине, и мне пришлось отлепить её от кожи. Я