Выбор - Анна Белинская

Это Ведьминские родители.

Встаю и отряхиваю зад.

Теперь женщина и лысоватый мужчина смотрят на меня снизу вверх.

— Ваш будущий зять! – по крайней мере я надеюсь на это.

Черт, не так я планировал встречу со своими будущими родственниками, но раз уж так вышло, то придется импровизировать на месте. Протягиваю опешившей Сашиной маме ромашки под тихий смешок мужчины.

— Вот как!? – женщина выгибает бровь и переводит хитрый взгляд на мужчину, а потом вновь обращается ко мне. — А что же вы, будущий зять, на ступеньках сидите? Не пускают?

— Пока не пробовал, — пожимаю плечами и кошусь на злосчастную дверь.

Мужчина улыбается и нажимает на звонок.

Они с Сашей совершенно не похожи, а вот с матерью — практически одно лицо.

— Кто? – доносится детский голос Ника по ту сторону двери.

— Открывай, внучок, — ласково отзывается мужчина.

Дверь распахивается и на пороге нас встречает счастливый Шумахер, расплывающийся в довольной улыбке.

Но что-то в ней не так.

Присматриваюсь, сведя брови, и замечаю дырку между передними верхними зубами. Вот те здрасте!

— Деда, баба! – орет голубоглазый, а потом замечает меня. – Мааакс! – срывается с места и запрыгивает, словно обезьянка, мне на руки.

— Здорова, Шумахер, — шепчу пацану на ухо.

Сашка появляется следом в том самом цветастом халате, который был на ней в нашу последнюю встречу. Будто и не было этих трех недель. Румяная, свежая, худенькая, родная.

Мы встречаемся глазами и смотрим друг на друга как в немом кино. Здесь обычно включается лирическая музыка, все плачут, а потом обнимаются.

Хеппи энд.

Занавес.

А в реальной жизни как-то так:

— А ты что здесь делаешь? – прищуривается Саша и мечет в меня огненные стрелы.

— Саш, а почему ты держишь нашего будущего зятя на холодных ступеньках? Мы с твоей мамой внучку еще хотим, а если он отморозит себе иму…

— Папа! – вскрикивает пораженно Сашка.

Блть! Да я чертов счастливчик!

Мне нехило повезло с будущими родственниками!

Я уже их обожаю!

— Будущего… кого? – Сашины глаза точно блюдца. Моя малышка пыхтит, как паровоз, и только пара из ушей ей не хватает.

— Саша, принеси вазу. Посмотри, какие шикарные ромашки мне подарил… —запинается будущая теща и оборачивается ко мне, — как вас зовут, будущий зять?

— Макс! Его Максим зовут! – кричит Никитос, висящий до сих пор на моей шее.

— Максим. Что ж, очень приятно! А меня Александра Ивановна, — представляется родственница.

Александра.

Еще одна. Надеюсь, я потяну обеих.

— Вячеслав, — протягивает руку мужчина, и я пожимаю ее.

- Ну вот и познакомились! – расплываясь в улыбке, чеканит будущая теща и разувается. – Сашк, чайник ставь!

— Мам, пап? – мелкая мечется глазами по родителям, стреляя в меня гневными взглядами. Какая горячая малышка! Как же я скучал по этим настоящим эмоциям! — Я, вообще-то, здесь! Меня не хотите спросить, нет? – не унимается злючка.

С Шамехором на руках прохожу в прихожую и пытаюсь снять кроссовки. Никитка спрыгивает с рук и несется в след за дедушкой и бабушкой, которые скрылись в кухне. Я намереваюсь пройти туда же, но мелкая засранка преграждает мне путь, упираясь своим маленьким пальчиком мне в грудь:

— Стоять! А ты куда собрался? — злится.

Она старается выглядеть суровой и холодной, но я–то вижу, что она давно растаяла. Блуждаю по её тонким, вновь сухим губам, жаждущих моих жадных и влажных поцелуев, впиваюсь глазами в нежную родинку над верхней губкой, ласкаю взглядом ее стройную шейку и острые ключицы, по которым давно схожу с ума, пересчитываю веснушки. Их на парочку стало больше. Чуть позже я перецелую каждую.

Она тоже пожирает меня глазами. От нее пахнет желанием, женственностью и сексуальностью.

Скучала моя злючка. Злится за это на себя.

— Руки мыть. Чай же пить будем, — как ни в чем не бывало отвечаю я, игриво подмигивая.

— Тебя никто не приглашал, — складывает руки на груди и задирает свой остренький подбородок. Моя воинственная малышка!

— Мои будущие родственники приглашали! – парирую я.

У меня замечательное настроение, я до конца жизни буду благодарить этих святых людей, которые мне так любезно сегодня помогли!

— Здесь хозяйка я, — упрямится Веснушка, а потом, чуть ли не хныча, опускает плечи и голову, — как тебе это удается, Филатов? – впяливается в меня мучительным взглядом.

— Что именно? — улыбаюсь.

Неужели капитуляция?

— Когда ты успел очаровать моих родителей?