Дураков здесь нет! Или приключения дракоши - Елена Белова

— Отстань. Поднимись вверх, сам увидишь!

— Я не могу сегодня летать!

— Твои проблемы. Слушайте, бездельники. Вчера здесь была копченая рыба. Я лично ее паковала в склад номер три. Объясните мне, вы, неудавшаяся закуска аррохи, куда делась рыба и почему тут спите вы?

— Э-э…

— До магов далеко? Если пешком?

— Зачем тебе маги?

— У меня на голове что-то выросло, отколдовать бы обратно.

— Не советую. Вон, Арирэ уже сходила. Хотела гребень на хвосте восстановить, пропал куда-то гребень. Теперь вот сидит, убеждает себя, что раздвоенный хвост — это даже красиво. Маги тоже с похмелья, бедолаги. А ты им не хвост, ты им голову подставить хочешь. По-моему, лучше с рогами, чем без головы, а?

— А у меня рога?! Ужас…

— Помогите, крылатые! Нет, вы посмотрите! Я, почтенная вдова, уже двадцать лет храню память и скорбь о безвременно погибшем муже, нерушимо оберегаю свою верность супружеским узам, и что я вижу, проснувшись сегодня утром?! На моем коврике — мужчина!

— Да я случайно…

— И этот мужчина положил на меня крыло! На меня, честную женщину! Известную своей преданностью покойному супругу!

— Да я нечаянно. Я сейчас уйду… то есть уползу…

— Как уйду?! Так ты еще и жениться не собираешься? Хватайте его, соплеменники!

— Риха!

— Да кого ты зовешь все время?

— Как кого? Дочку. Пропала куда-то, не отзывается никак.

— Какую дочку, у тебя сроду дочки не было, только два сына. Вон они, спят у ручейка. Кстати, не объяснишь, почему у одного на хохолке девичий веночек? И цветок на крыле?

— Мм, Игорь, какой ты сегодня ласковый… Игорь? А-а-а!!! Нет! Спокойно, Лилия, ты не видишь белок, ты не видишь белок, ты не видишь белок…

Как бедные маги расколдовывали тюленей обратно в человеческую форму, как бедный Гарри, проснувшись в обнимку с Рэем, охнул и попытался сбежать, спросонья приняв нового друга за легендарное «серое кусако», выдуманное чудище из драконьих страшилок для детей; как мама сначала выливала себе на голову бутылку воды, а потом гоняла несчастную белку по всему бывшему пляжу… короче, ничего этого мы уже не видели.

Мы воспитывали Или.

— Это тебе за выходку с колечками! Это за лень на работе и пренебрежение служебными обязанностями! Это за дым-весельчак, наркоманка несчастная, чтоб тебе пожизненная детоксикация… — С каждым предложением я методично встряхивала сеткой так, что у висящей там Или звонко клацали зубы. — А за опасность для моих детей я тебе точно всыплю, чем хочешь поклянусь, торчок ты божественный!

Нехорошо кого-то учить, когда кипишь от злости, слишком легко при этом сказануть что-то такое, что человеку потом жизни не хватит расхлебать. Надо остыть, успокоиться, подобрать эти, как их, аргументы. Аргументы, а не розги! Но к черту.

Я была слишком зла.

Если бы богинька вчера зажгла еще несколько костров; если бы взяла не неешку, которая по каким-то загадочным «биологическим» причинам не действует на детей, а другую траву; если бы Маринка и принц не оказались такими сообразительными и не увели бы малышню подальше от лагеря, который превратился в филиал наркопритона; и наконец, если бы она не поленилась вчера подбросить в костер охапку побольше — я могла лишиться дочек и Рика.

Я могла бы…

И этот запоздалый страх только добавлял злости. Выжить при атаке драконов! Пробраться через кишащие аррохи джунгли! Пережить нападение полоумного Проницающего с милой привычкой убивать любую помеху! Перенести все это и едва не загнуться из-за каприза избалованной дурехи, которой приспичило повеселиться. Богиня, пальмочки зеленые! Да из нее богиня, как из мочалки папин авианосец!

— Ой! — послышалось из сетки при очередном встряхивании. То ли Или прикусила-таки язык, то ли прищемила что-то важное.

Мне не то чтобы стало стыдно, но что-то вроде просветления в мозгах заставило притормозить и неловко поинтересоваться:

— Что ты?

— Я? Ты… ты… — У богини явно не хватало слов, чтобы высказать все, что она думает… — Я тебя… Я… Землетрясение устрою! Или потоп. Или ураган! Пусти! Ты не смеешь… ты!

И что-то зазвенело в воздухе, тонко-тонко, еле слышно протрещало в воздухе электрическими разрядами. Хлестнуло невесть откуда налетевшим ветром. Ах, ты еще пугать, коза ты божественная!

— Хорошо, — вдруг согласился до сих пор молчавший Гаэли. — Устраивай. Леди Александра, позвольте. Держитесь. Покрепче.

Я уже открыла рот, чтобы возразить, даже губами шевельнула, но дед схватился за нагрудный амулет и зыркнул так, что земля из-под ног ушла. Не спросишь и тем более не поспоришь. Ох, ничего себе дедушка дает… таким я его вообще никогда не видела. Даже в плену у черного мага он поспокойней казался, а тут…

— Эй, а мы где? — вдруг завопила Или, про которую я как-то на секундочку забыла.

Где? Я удивленно осмотрелась.

Драконий лагерь исчез. Драконы тоже. А вокруг высились подозрительно знакомые башенки.

— Ирраш… — тихо проговорила я. — Ирраш. Класс, Гаэли. Это то, что надо.

После часовой экскурсии по Иррашу мне вдруг стало интересно, каким был Гаэли помоложе, до того, как бесчисленные поколения студиозусов вытрепали ему все нервы и превратили в ворчливого старикана, вспыхивающего при виде любой глупости, как вулкан на Камчатке. Ведь и сейчас дед, когда очень надо было, мог мобилизоваться не хуже отряда спецназа на выезде.

— Здесь когда-то был уникальный сад. Это лекарственное растение в естественной среде растет в ничтожно малом количестве, а драконам оно тогда было остро необходимо. И они смогли культивировать его тут, причем увеличить его размер без потери лечебных свойств. Посмотрите-посмотрите… после катастрофы, правда, мало что осталось. Некому больше было поддерживать сотворенные плетения чар.

— Я ничего не слышу, я ничего не слышу, я ничего не слышу… — Или пыталась бороться с принудительной лекцией по мере сил, то есть сначала делая вид, что ей все параллельно, потом напевая какую-то тупую песенку про крутого перца Чучу, потом гордо отмалчиваясь. Но дед был настойчив, как мой жених номер пять в погоне за платиновой кредиткой, и планомерно волок нас с Или по достопримечательностям мертвого города, последовательно расписывая, где тут что было. Против спокойного и настойчивого голоса не помогало ничего, слова въедались, кажется, прямо в мозг, и даже я сразу запомнила, где тут были целебные воды, а где санаторий для малышей-драконяток с больными косточками и крылышками. Гаэли расписал даже, как шла эвакуация и где проходил последний рубеж обороны, которая держалась семь часов, прежде чем аррохи все-таки прорвались. Видно, у них с Орро было немало времени на доверительные разговоры. Что происходит, я сообразила быстро: Гаэли таки сдержал обещание помочь мне выпороть нерадивую богиню. Просто порка была не ремнем, а словами. Точнее, экскурсией. Иди, мол, богинюшка, по городу. Смотри, как все было здорово; смотри и вспоминай, как все рухнуло; смотри и думай, почему так получилось, что ты, богиня судьбы, никому тогда не помогла.