Звезда Любви - Юлия Леонова

Надобно выбросить все это из головы и думать о том, что ему предстоит. Предстоящая поездка в Якутск не радовала, и несмотря на то, что Муравьев собирался отправить с ним чиновника сведущего в подобных делах, роль проверяющего ему претила. Видимо, он все же ошибся с выбором. Не этого он ждал от службы. Поезда на Камчатку, даже учитывая то, что его самонадеянность и неосторожность едва не стоили ему жизни, была куда более интересна ему, чем нынешнее бесцельное пребывание в Иркутске. К тому же есть еще Сашенька, — вздохнул Шеховской, переворачиваясь на спину. Нет, решительно нужно ехать и чем быстрее, тем лучше, — засыпая думал он.

В Якутск выехали спустя три дня после губернаторского бала. Павел думал, что стоит ему покинуть Иркутск и мысли об Александре тотчас улетучатся из его головы как нечто наносное и ненужное, но он по-прежнему думал о ней. Какая однако странная штука? — поражался он, — я не думаю о ней, как о предмете грез своих, но и отпустить из своих мыслей не могу. Что это? Жалость? Вероятно. Но отчего? Отчего его стал заботить душевный покой влюбленной в него девицы? Скажите на милость: к чему ему эти переживания? Он так явственно читал в ее глазах знакомый ему призыв, но впервые сердечная победа не доставила ни радости, ни удовольствия, как то бывало ранее. Он тяготился этой влюбленностью молоденькой девушки, злился от того, что местное общество затаило дыхание в ожидании развязки. Как поздно он понял, что натворил! Уже вовсю пошли слухи о том, что племянница Зариных им увлечена, но чувство ее безответно.

В Закревском готовились встречать Рождество. Много лет спустя в большой гостиной вновь появилась ароматная лесная красавица. Пушистые зеленые лапы ее источали дивный аромат хвои, наполняя им комнату. Анна с двумя горничными украшала елку. Николенька восторженно захлопал в ладоши, когда ему удалось дотянуться до коробки с лентами. Улыбаясь, Анна отодвинула коробку, осторожно забрала из маленьких цепких пальчиков голубую атласную ленту с золотистой вышивкой и вручила сыну вместо нее серебряную погремушку. Повертев ее в руках, Ники отбросил надоевшую игрушку и пополз к стулу, куда мать поставила интересующую его коробку. Добравшись до своей цели, малыш ухватился за ножку стула и сделав усилие поднялся на ноги. Выхватив понравившуюся ему ленту, Ники забыл о том, что ему во чтобы то ни стало надобно держаться за стул и сделав несколько шагов плюхнулся на зад, заревев, что есть мочи.

— Пошел таки, — улыбнулась Агата, беря мальчика на руки.

Анна обернувшись на крик ребенка, услышав слова старой няньки вдруг смахнула невесть откуда набежавшую слезу.

— Вот и первые шаги, mon bonne (мой хороший (фр.)), — забирая сына из рук Агаты, прижала она к себе дитя.

Коснулась губами темной кудрявой макушки. Ники забыв о своих недавних огорчениях принялся увлеченно теребить брошь, приколотую к корсажу платья Анны. Что-то тихо воркуя на ухо малышу, Аня подошла к окошку. Накануне шел снег, было тихо и тепло, а ныне поднявшийся ветер раскачивал голые ветки деревьев в парке, выл в трубах и сметая с крыши снег сыпал его перед окнами.

— Анна Николавна, — услышала она за своей спиной тихий хрипловатый голос пожилого дворецкого.

Обернувшись, Аня передала Ники подошедшей Агате и взяла с подноса небольшой конверт. Рассмотрев почерк на конверте, Аннет нахмурилась.

— Просили ответ дать, — прошелестел дворецкий.

— Ступай, Никодим, — вздохнула Аня. — Я отпишу.

Пройдя в свои покои, Анна устроилась за письменным столом. Вскрыв послание, пробежала глазами несколько строк. Александра Платоновна прислала приглашение на новогодний бал в соседнее Лемешово. Будучи у них на прошлой неделе с визитом вдова сетовала на то, что Рождество ей, видимо, придется встречать в одиночестве, но тотчас озорно блеснув голубыми глазами, добавила.

— Зато, надеюсь, Новый Год удастся на славу. Я знаете ли бал, собираюсь устроить грандиозный, уж и приглашения разослала. Вот и к Вам заехала, дабы лично по-соседски пригласить, — рассмеялась Александра Платоновна.

— Благодарю за приглашение, — улыбнулась в ответ Аня, — наливая гостье вторую чашку чая. — Вот только дел накопилось столько, что не до балов мне нынче.

— Полно Вам, Анна Николавна, — усмехнулась вдовушка, — Какие зимой дела могут быть? Разве что иголкой в вышивание тыкать, так Вы вроде небольшая охотница до этого дела. Вам ли с Вашей молодостью и красотой от людей прятаться. Глядишь и счастье так свое упустите. Я Вам приглашение пришлю обязательной, чтобы все чин чином. Вы уж извольте быть с Василием Андреевичем непременно.

Осень для Анны прошла в трудах и заботах, но едва закончились хлопоты с большим хозяйством и пришла зима, вновь напомнила о себе неизбывная тоска сердечная. Вот вроде и нет причин у нее для хандры, а не отпускает она ни на минуту. Очнувшись от своих дум, Аня обмакнула перо в чернила принялась писать ответ на приглашение Александры Платоновны. Поблагодарив вдовушку в самых сердечных выражениях, Аня написала, что они с Василием Андреевичем будут непременно. Она хотела еще неделю назад отказаться, но Закревский настоял на том, что нужно выезжать.

— Довольно, Аннушка, — мягко возразил он на ее отговорки. — Заботы позади остались, нынче время отдыхать. Я знаешь ли не вечен: хотелось бы чтобы жизнь твоя устроена была, чтобы у Николки сестры да братья были.

— Да кто ж меня замуж-то возьмет?! — в сердцах грохнула вилкой об тарелку Анна. — Я сама не знаю кто я. Кому жена нужна без роду, без племени?

Василий Андреевич отложил в сторону столовые приборы, и отпив вина из бокала, аккуратно оставил тот на стол и только после этого посмотрел на Анну, ожидавшую его ответа.

— Ты Анна Николавна Закревская, моя приемная дочь и наследница всего состояния. Я полагаю, этого вполне достаточно.

— А, что если память ко мне вернется? Что если муж у меня есть? — едва слышно прошептала Аня, высказав самую потаенную свою надежду.

Ей так хотелось верить в то, что она не нагуляла дитя, что она не падшая женщина, но просто жертва обстоятельств. А пуще прежнего ей хотелось, чтобы тот, кого она видит во сне оказался отцом Николеньки. Невыносимо думать о том, кто он? Гадать о причинах, приведших ее на берег Финского залива в столь плачевном состоянии. Все реже она видела эти сны и с одной стороны испытывала облегчение от того, а с другой не выносимо тосковала по тому смутному образу, что являлся ей в ее ночных видениях. Вот другие сны, страшные, где она висит над пропастью, куда чаще посещали ее по ночам, и иногда, проснувшись от собственного крика, она уже так и не могла уснуть до самого утра.