Из пепла - Молли МакАдамс

и мы вернулись в постель. Я подумал, что сошел с ума, раз все еще нуждаюсь в том, чтобы чувствовать биение их сердец, но, к счастью, она приняла это.

— Я собираюсь принять душ, пока все не пришли. Тебе нужна помощь?

— Нет, иди приведи себя в порядок. Я скучала по тебе сегодня.

Я улыбнулся ей и нежно поцеловал ее.

— Я тоже скучал по тебе, дорогая.

Когда я вышел из душа, она сидела на кровати с широкой улыбкой на лице.

— Итак, как тебе Эмма?

— Эмма? — Черт возьми, я должен был знать, кто такая Эмма? Эмили решила, что теперь она хочет этого? Когда Кэсс указала на свой раздутый живот, я широко улыбнулся. Эмма — это определенно имя для маленькой принцессы. — Я думаю, оно идеально.

— Правда?

— Да, Кэсс. — Я закончил натягивать джинсы, затем сел, прислонившись спиной к спинке кровати, и притянул ее к себе между ног, положив руки ей на живот. — Как сегодня поживает наша Эмма?

— Хорошо. Она очень любит рождественскую музыку.

— Прямо как ее мама.

— М-м-м. — Ее голова откинулась на мое плечо, когда мои руки скользнули к ее груди. — О, Гейдж.

Боже, мне нравилось, какой чувствительной она была, когда была беременна. Я прикусил ее любимое местечко за ухом, и она застонала.

— Все будут здесь через двадцать минут.

— Я могу быть быстрым, — прошептал я ей на ухо, и она вздрогнула.

— Гейдж, я беременна. Ты не можешь хотеть секса на скорую руку, пока у нас в гостиной люди.

Мои руки и губы замерли. Она серьезно?

— Дорогая, твоя беременность не просто невероятно красива, это самое сексуальное зрелище, которое я когда-либо видел. Ты, черт возьми, не в своем уме, если думаешь, что видеть тебя в таком состоянии не возбуждает меня.

— Мама! — позвал Ашер, и Джекс оказался прямо за ним, крича:

— Мамочка! Мамочка!

— И это сразу же все перекрывает, — прошептал я, и она захихикала.

— Что такое, малыш? — ласково спросила она, когда Джекс вскочил к ней на ноги. Ашер забрался на край кровати и, повиснув на моей руке, ответил за них обоих.

— Тетя Дана и дядя Адам здесь. Мы можем выйти на улицу и поиграть с Эбби и Брэндоном?

— На улице холодно, — прошептал я на ухо, которое было дальше всего от Ашера.

— Эш, милый, на улице слишком холодно. Почему бы вам всем не пойти в игровую комнату, и когда тетя Джеки и дядя Итан придут сюда с Кейденом, я отправлю его тоже туда, хорошо?

— Выйди, пожалуйста! — Джекс умолял меня с глупой улыбкой, и мне пришлось уткнуться лицом в плечо Кэссиди, чтобы он не увидел, как я смеюсь.

— Не сегодня, малыш.

— Мамочка! — Он вздохнул и произнес: — Пожалуйста! — Сказал Джекс, как будто это должно было гарантировать, что они добьются своего.

Я чуть не фыркнул.

— Джекс. — Ее голос все еще был нежным, каким мог быть только у Кэссиди, но в нем появились материнские нотки, и мальчики поняли, что спорить дальше нет смысла.

— Хорошо, мама, — сказал Ашер, поцеловал ее в щеку, крепко обнял меня за шею и слез с кровати. — Давай, Джекс, пойдем в игровую комнату!

Джекс не двинулся с места, но помахал нам рукой.

— Пока, мамочка! Папочка, тогда ты пойдем в комнату!

Я знал, что он хотел сказать, но, Боже, этот ребенок был настоящим бунтарем, даже не пытаясь и не осознавая этого. Я не смог сдержать смех.

Кэссиди прижала его к своему животу и поцеловала в пухлую щеку, прежде чем обнять. Как она это сделала с таким большим животом, было выше моего понимания. Он посмотрел на меня и улыбнулся, помахав мне из-за ее головы. Я поцеловал его в лоб и взял за руку, которой он махал, провела указательным пальцем по его запястью, а затем наблюдал, как он подбегает к Ашеру, и они вдвоем покидают нашу комнату. Я не мог сдержать улыбку, наблюдая, как они уходят. У нас были замечательные дети, и я не мог дождаться, когда увижу, как Эмма изменит наши отношения. Теперь, когда мое желание о девочке исполнилось, мне оставалось попросить еще об одном. У обоих мальчиков были мои черные волосы и зеленые глаза; мне было все равно, какого цвета волосы будут у Эммы, но, Боже, я хотел, чтобы у нее были большие золотисто-медовые глаза.

Кэсс начала вставать, но я осторожно притянул ее к себе.

— Детка, они все уже начинают собираться; я должна пойти убедиться, что есть еда и она не отравлена.

— Милая, здесь будут моя мама, Аманда, Никки, Эмили, Ария, Джеки и Дана. Я уверен, что кто-нибудь из них обязательно проверит, как там еда, если тебя там не будет. Мне просто нужно побыть с тобой еще несколько минут, — прошептал я, потянулся к прикроватной тумбочке и стал рыться в ней, пока моя рука не наткнулась на бархатную коробочку. Обернув ее вокруг нее, я положил ей на живот и поцеловал в шею. — Счастливого Рождества, дорогая.

— О, милый, — прошептала она и прикрыла рот рукой, когда открыла его. Это был набор из трех браслетов из белого золота, скрепленных вместе, на каждом из которых было по большому камню, расположенному по диагонали. В период с Ашера по 15 июля 2013 года в верхней части был рубин; в середине — аметист; в период с Джекса по 1 февраля 2015 года в нижней части был гранат, а боковые стороны были пустыми.

— Как только Эмма родится, я выгравирую ее на этом пустом месте. — Я не беспокоился о том, что Эмма родится в феврале; если она не появится раньше срока, Кэссиди и ее врач уже решили, что роды начнутся двадцатого января. Если бы она родилась на следующей неделе, в чем я сомневался, я бы просто поменял украшение. — Я знаю, что это скорее подарок на День матери, но я купил его на прошлый День матери, и мы узнали об Эмме как раз перед тем, как я смог подарить его тебе. Поэтому