Digging for the Bones - paganaidd

расплывчатая мысль, что Люпину нужен телескоп получше. Пожалуй, он попросит Айрис сделать более эффективные линзы — отсюда было очень трудно разглядеть Гарри.

По каменным ступеням прозвучали лёгкие шаги. Северус обернулся — из арки ему улыбался Невилл Лонгботтом. Зельевар ещё никогда не видел на лице ребёнка такого выражения и почему-то почувствовал слабый отголосок ужаса.

— Здравствуйте, профессор, — сказал мальчик, подходя ближе. Он поздоровался с Северусом без раздражающего раболепного подобострастия и больше ничего не сказал, просто подошёл и встал возле мужчины, оглядывая окрестности. Северус, пытаясь скрыть тревогу, возился с настройкой телескопа, приникнув к окуляру. Что-то было не так с мальчиком, стоящим рядом, но Северус не мог понять, что именно.

— Спасибо, сэр, — наконец сказал Лонгботтом.

— Прошу прощения? — Северус с недоумением глянул на мальчика.

— Вы спасли Джинни, хотя не обязаны были участвовать в… — голос Лонгботтома звучал хрипло.

— Разумеется, обязан! — отрезал Северус. — Она студентка. Я несу ответственность…

— Не до такой степени, — спокойно возразил Лонгботтом. — Если бы вы не предложили, мадам Помфри не стала бы использовать Tribuo Vita. Ей бы и в голову не пришло просить вас о подобном. Это слишком — требовать так много.

— Это смешно! — Северус раздражённо покачал головой. — Минерва…

— Сама предложила. Так же, как и вы. Она понимала, что делает, — Невилл (когда мальчик стал «Невиллом»?) снова задумчиво оглядел окрестности.

Через минуту мальчик толкнул Северуса локтем:

— Вот он!

Северус приник к окуляру, повернув телескоп туда, куда указывал ребёнок.

На одном из чёрных голых деревьев в нескольких футах от земли на верёвке висела фигура.

— Вингардиум Левиоса! — выдохнул Северус, взмахнув палочкой, отчего верёвка ослабла. — Спиро! — он молился, чтобы его заклинание оказалось эффективным на таком расстоянии.

Проклиная антиаппарационный барьер, Северус вскочил на парапет и бросился вниз. На полпути до земли он осознал, что не может вспомнить ни одного зависающего или амортизационного заклинания. Как и любого другого заклинания, которое спасло бы ему жизнь в этом падении.

«Мне так жаль, Гарри, — простонал он про себя. — Прости».

Он боялся не за себя, а за мальчика. За сына Лили. Ребёнок снова останется один, и по какой-то причине это было невыносимо.

К его большому удивлению, падение замедлилось, и Северус обнаружил, что спокойно опустился на ноги на заснеженную землю, явно обязанный этим Джеймсу Поттеру, удержавшему его своей палочкой.

— Мне очень жаль, Снейп, — сказал Поттер. — Очень жаль.

Он был так похож на Гарри, что сердце Северуса подпрыгнуло в груди.

— Скажи Гарри… скажи ему, что я люблю его. И сожалею, что не могу остаться, — Джеймс опустил палочку, повернулся и пропал в снежной круговерти.

Зловещие тучи поглотили фигуру Джеймса, и из тьмы, в которой он исчез, появились дементоры.

Не успел Северус произнести заклинание, как рядом с ним возник Патронус. Дементоры тщетно кружили вокруг, отгоняемые его сиянием. Патронус повернулся, посмотрев на Северуса, и тот понял, что это больше не лань. Он… нет… Это был годовалый олень с маленькими острыми рожками, чуть длиннее ушей.

Северус уставился на существо, не понимая, что происходит. Теперь рядом с ним стоял Гарри. С другой стороны от молодого оленя.

— Я здесь, профессор, — детский голос звучал глухо и подавленно. Северус развернулся к ребёнку. Бледный, как смерть, на шее багровые следы от верёвки. — Если бы я просто умер, когда должен был, я не стал бы такой обузой для всех, — Гарри попытался улыбнуться, но это получилось, как гримаса. — Наверное, вам нужно было просто отпустить меня.

— Я не отпущу! — Северус схватил ребёнка за плечи. — Ты — моя ответственность.

— Я вам не нужен, — мальчик поднял голову, его глаза за стёклами очков были такими тёмными, что казались чёрными. — Вы просто выполняете свой долг.

Северус чувствовал, что вокруг него стоят люди, наблюдающие за ними, оценивающие его реакцию. В другой раз это могло бы заставить его замолчать, сказать меньше, чем собирался, боясь насмешек или опасаясь выказать слабость.

Но на это не было времени: сын Лили стоял рядом, требуя ответа, и в каждой линии юного тела читалась боль.

Северус посмотрел в чёрные глаза мальчика (нет, погоди-ка, это неправильно. Разве у Гарри не зелёные глаза?!).

— Послушай меня, — тихо заговорил Северус, — любовь не может существовать без долга. Без ответственности это не что иное, как поздравительная открытка, — он сжал плечи ребёнка.

— Любовь? — запнулся мальчик. — Любовь?

— Видишь? — Северус дёрнул подбородком, показывая на серебряного оленя».

Северуса разбудил звук открывающейся двери.

— Профессор? — прошептал мальчик. — Я принёс чай. Хотите позавтракать? Вы спите со вчерашнего ужина.

Судя по голосу, он не хотел будить Северуса, если тот действительно спал.

Северус попытался сесть. Мальчик стоял с чайным подносом в руках. Сквозь полуоткрытые занавески в комнату лился солнечный свет.

— Спасибо, Гарри, — озадаченно пробормотал Северус, всё ещё пребывая в тумане между сном и бодрствованием. Он внимательно посмотрел на Гарри. Глаза мальчика действительно были зелёными, а не чёрными.

Гарри неуверенно улыбнулся Северусу. Это был явно мимолётный порыв: прикусив губу, он через секунду отвёл взгляд.

— Мне поставить чай в хлебницу? — спросил он, кивнув на поднос.

— Нет, я выпью его сейчас, спасибо, — сказал Северус, встряхнувшись.

Гарри поставил поднос на колени Северуса.

— Я потом вернусь за посудой, — тихо сказал он.

— Подожди минутку, Гарри, — попросил Северус и спросил, когда мальчик настороженно обернулся в дверях: — Ты уже поел?

— Я пока не хочу, — Гарри пожал плечами. — Профессор Люпин сказал, что я могу поесть позже.

Северус закатил глаза.

— Люпин давал тебе зелья сегодня утром?

— Да, сэр, — буркнул Гарри, скрестив руки на груди.

— Ты их принял? — очень медленно, словно обращаясь к пятилетнему ребёнку, спросил Северус.

— Нет ещё, — пожав плечами, признался мальчик.

Северус решительно вознамерился сказать Люпину пару слов.

— Эти зелья для тебя обязательны. Как и еда, — он помолчал, испытующе глядя на Гарри. У ребёнка под глазами залегли тёмные круги, и он был слишком бледен, чтобы Северус мог успокоиться.

Блюдо на подносе было накрыто крышкой, и зельевар предположил, что Люпин, должно быть, наколдовал её, потому что ничего подобного в его кухне не водилось. Северус снял крышку. Посмотрев на