Где ты, мой незнакомец? - Кэтлин Вудивисс

— Сейчас я тебе покажу! — хихикая себе под нос, Роберт осторожно обмакнул перо в чернила и склонился над столом. Закончив, он полюбовался результатом своих трудов и горделиво повернулся к дочери и приятелю. — Вот! Полюбуйтесь — «Роберт Сомертон»! Что, разве неразборчиво?!

Ленора с удивлением разглядывала лист. Вначале она не увидела ничего, кроме какого-то нагромождения росчерков и завитушек. Вдруг она вздрогнула от удивления и принялась пристально вглядываться в кривые буквы — уж слишком это напомнило ей другую подпись, которую она видела совсем недавно. Как странно, она ведь была на книге пьес, что принадлежала отцу! Совершенно непонятно! Написать имя другого человека на собственной книге… К чему это?

Она подняла глаза и в мучительном недоумении уставилась на старика. В последнее время ей казалось, что он как-то смягчился по отношению к ней, хотя и непонятно почему. Впрочем, все равно, подумала Ленора, ей достаточно было и того, что он начал относиться к ней, как к дочери. Тем не менее, она ловила себя на том, что сама испытывает к нему скорее жалость, чем любовь.

— Давай, Ленора, — ухмыльнулся он, передавая ей перо. — Покажи этому мошеннику, что такое хороший почерк. — Хихикнув, он подмигнул Эвансу, который, казалось, даже затаил дыхание, не сводя глаз с Леноры. — Давай, девочка. Напиши свое имя. А мы полюбуемся.

Ленора молча взяла перо и склонилась над столом, чтобы сделать, как он просит. Внезапно она заколебалась, ледяная дрожь пробежала у нее по спине. Что-то насторожило ее: может быть, искорка злобного торжества, промелькнувшая в глазах Эванса, будто он не мог дождаться, пока она покончит с этим простейшим делом. А может быть, хотя она и сама не до конца понимала это, но было что-то странное в этой сцене. Казалось, что может быть проще, чем сравнить почерки разных людей — проще, невиннее…совершенно пустое, бессмысленное занятие! По крайней мере, с первого взгляда.

Она бросила перо на стол, обратив внимание на его изумленный взгляд, и повернулась к дверям на веранду. С лужайки перед домом донесся стук копыт и, обрадованная представившимся ей предлогом, Ленора подошла к окну. Это Хикори прогуливал Милочку, водя ее взад — вперед перед домом, а та горделиво выступала, словно красуясь перед одним-единственным зрителем.

— Это новая кобыла Эштона, — бросила через плечо Ленора. Может быть, она и вела себя глупо, но у нее не было ни малейшего желания обижать стариков. Только…если за всем этим спектаклем стоит нечто большее, о чем она пока не знает, то она не будет ублажать их, по крайней мере до тех пор, пока они не соблаговолят объяснить, зачем им это. — Какая красавица, правда!

Роберт что-то буркнул себе под нос и направился к буфету за виски.

— Я не очень-то разбираюсь в лошадях.

Ленора удивленно оглянулась и в упор посмотрела на отца. С чего это она взяла, что он любит лошадей и сам прекрасно ездит верхом…по крайней мере когда-то ездил? Между бровей Леноры залегла недовольная морщинка, в памяти опять невольно всплыло имя, которой она обнаружила на титульном листе потрепанного томика.

— Я вот все думаю…сэр, — Называть его отцом ей по-прежнему было нелегко, — а кто такой Эдвард Гэйтлинг?

Роберт вздрогнул и поперхнулся, опрокинув стакан с виски прямо на сидевшего рядом Сэмюеля. Тот подскочил, как ужаленный, и, бросив в сторону Сомертона угрожающий взгляд, принялся утираться носовым платком. А тот все никак не мог откашляться. Наконец он немного пришел в себя и перевел дыхание. Вытерев платком взмокший лоб, он опустился в кресло и подозрительно взглянул на Ленору.

— Почему ты спросила, девочка?

Ленора снова повернулась к лужайке, восхищенно разглядывая грациозно приплясывавшую кобылку. Та игриво косила глазом, высоко подняв пышный хвост и едва касаясь земли точеными копытами. Наконец, спохватившись, что отец о чем-то спросил, Ленора оглянулась через плечо.

— Да просто я увидела его имя на твоем томике с пьесами, вот и спросила.

— Ах, вот оно что! Так это актер, которого я знал несколько лет назад. Он эээ…как-то после представления подписал по моей просьбе эту книгу.

— Понятно, — Как ни странно, его ответ, вместо того, чтобы прояснить ситуацию, еще больше сбил ее с толку. Ленора нахмурилась, ей не давало покоя нечто очень странное, это насторожило ее, как только она увидела почерк отца. А может, она просто устраивает слишком много шума из ничего?

Коротко хохотнув, Роберт остановился у нее за спиной.

— Если уж мы заговорили о подписях, Ленора, позволь тебе напомнить…

Но Ленора, не дослушав его, вышла на веранду, отмахнувшись и от обоих стариков и от их дурацкой просьбы. Выбежав на крыльцо, он бросилась напрямик через тропинку туда, где стоял Хикори, добродушно похлопывая Милочку по лоснившейся шее и нашептывая ей на ухо какие-то комплименты.

— Ну разве она не красотка, миз Уингейт? — Старый негр приветствовал ее белозубой ухмылкой.

Ленора от удивления вскинула брови.

— Я ведь теперь миссис Синклер, Хикори, разве вы этого не знаете?

— Ах, миссис, я слышал, как толковали об этом. Только вот мне до сих пор невдомек, как это такая славная леди — и вышла замуж за этого мистера Синклера! — Конюх грустно покачал головой. — Да что это за человек, если у него поднимается рука пристрелить беззащитное животное!

Ленора криво усмехнулась.

— Как-то отец сказал, что о характере человека можно судить по лошади, которую он… — Она растерянно замолчала на полуслове и невольно смутилась. Ведь ее отец только что сказал, что ничего не понимает в лошадях, откуда же она тогда взяла, что он говорил что-то подобное?!

Хикори угрожающе выпятил толстые губы, но тут же снова расплылся в белозубой улыбке.

— А вот у нашего хозяина пропасть таких лошадок!

Ленора ласково погладила бархатистый нос кобылы и снова обернулась к чернокожему конюху.

— Ты ведь любишь своего хозяина, не так ли, Хикори?

— Да, мэм, — Негр торжественно кивнул и похлопал кобылу по шее. — Это вы верно подметили.

— Я тоже, — вздохнула она. — Вот в этом вся и беда.

Хикори хихикнул.

— Уж я-то в этом никогда не сомневался!

Услышав его простодушное замечание, она невольно задумалась, а являлись ли ее чувства для кого-нибудь тайной? Голос Леноры дрогнул.

— Я тоже всегда была уверена, что моей сестре здорово повезло с мужем!

Старый негр захихикал, и его широкие плечи мелко задрожали, — Так и масса Эштон говорил, миз Уингейт. Поживем — увидим, как все обернется!

«Речная ведьма», украшенная цветами и гирляндами в таком количестве, что их хватило бы выстлать живым ковром всю пристань, стояла возле причала. Цветы наполняли воздух свежим ароматом. Гости все прибывали. Мужчины во фраках и дамы в шелковых вечерних туалетах и бриллиантах, которые ослепительно сияли и переливались у них на шеях и в волосах, прогуливались по палубе, время от времени спускаясь в салон, где играл оркестр, или в другой, где стояли столы, приготовленные для карт.