Темные Знамения - Андрей Коробов

От отряда совсем ничего не осталось. Более того, капитан — последний «старичок» в нём. Ему в миг на душе стало горько. Но лишь на одну секунду. Мышцы зажгло от лютой ненависти к самому естеству безумной чаровницы.

Стиснув зубы, Джакомо переборол боль. Схватился за меч. Поднялся в прыжке на ноги, опираясь на руки. Потащил клинок за собой и бросился на безумицу, занося над головой оружие.

Рена Ламбезис легко парировала удар за ударом, отступая. В ее глазах отсутствовал всякий проблеск сознания. Она была по-своему одержима. Не демоном — это навряд ли — но идеей! Навязчивой идеей, до конца известной лишь ей и её брату.

Инквизиторский сплав раз за разом осаждал древко из латуни. Звон стоял на всю залу, отдаваясь эхом, будто кто-то бил в колокола. Едва чародейка отходила, поднимая из-под земли друзы кварца, Джакомо уходил в сторону.

Когда на него накатывали волны крови, уходил в сторону, лишь бы не поглотили, только бы не сдавили, не наполнили изнутри и не растворили в себе. От кровяных ежей прыгал, как цирковая лошадь через кольцо, уворачиваясь лишь чудом.

И всегда вставал. Всегда возвращался.

Он и сам частично простился с сознанием. Не видел никого и ничего. Словно марионетка на ниточках кукловода в тени, капитан слепо надвигался на аристократку.

Всякое соударение оружия сказывалось и на посохе, и на мече. Латунь гнулась. А по клинку шли трещины: магия методично деструктурировала сплав. Очередной взмах создал переломный момент в дуэли.

Клинок разбился на несколько осколков. Те попадали наземь. От меча в руках командира осталось всего ничего. Персекутор и чародейка встретились взглядами.

Если Джакомо и было нужно оружие, то опосредованно. Капитан просто хотел убить Рену Ламбезис. А как — уже дело десятое.

Маг сделала шаг вперёд. В руке её зрел бурлящий кровяной сгусток. Лишь Свет и Тьма знают, чего добивалась безумица. Колонна подогнул колени, уворачиваясь от колдовского приёма. Ухватил одной рукой тонкое запястье девушки. Локоть оказался у самого основания шеи командира. Привставая, Джакомо надавил на запястье.

Раздался хруст. Он выломал ей руку. Кровь, пропитанная эфиром, тут же полилась вниз из руки, так и не реализовавшись.

Аристократка не визжала, не стонала, не кричала. Словно вывих прошёл мимо её внимания. Но нет. Фиалковые глаза её округлились. А с губ лишь слетело удивлённо:

— Что это?..

Она не чувствовала боли? Джакомо сомневался. Подозревал, что чародейка попросту выжила из ума окончательно. Слабо понимая, что вообще происходит вокруг.

Персекутор вынырнул из-под её руки. Они встретились взглядами. Вернее, Рена Ламбезис попросту смотрела вперёд, сквозь неё. Не думая ни о чём, Колонна принялся довершать начатое. Кулак впечатало в узкий подбородок дельмейки.

Зубы её сомкнулись, прикусывая язык. Изо рта брызнула кровь.

Безжалостный к любым врагам, Джакомо ударил ещё.

Пара передних вылетела наружу, таща за собой смесь слюней и крови.

Третьим ударом капитан расквасил язычнице нос.

Ноги переставали держать аристократку. А командир не закончил.

Он придерживал её свободной рукой за плечо. А той, в которой держал меч, бил снова и снова, уродуя детское личико. Когда Джакомо увидел, что Рена Ламбезис перестала походить саму на себя, он опустил руку и вонзил обломок меча в её живот.

В кои-то веки белая мантия окрасилась кровью владелицы. Колонна ей нанёс несколько колотых ран. Чародейка продолжала молчать, пребывая где-то далеко, в мире, о котором поведать не могла. Наконец Джакомо вбил меч снова, прокрутил и протащил чуть вбок, вспарывая безумице нутро.

Из ран без конца вытекала кровь. Как из дыр в пивном бочонке. Он закинул голову назад и ударил её лбом в лицо, валя наземь. Рена Ламбезис рухнула навзничь, тяжело дышала. Но ртом, раз уж нос её забили кровавые сопли.

Джакомо насупился, глядя на неё сверху-вниз. Смотрела она только одним глазом. Второй заплыл — да так, что вообще не видать. И хотя Колонна плевать хотел на это, во взгляде сестры архонта наконец заметил осознание.

Полопавшиеся губы дёрнулись. Рена Ламбезис прошептала:

— От…че… Почему?.. Не… Я…

Может, она ещё что-то говорила. Но впредь капитан слышал только лай Пепе и Рокки. Тела подоспевших баргестов укрыли обезображенное лицо аристократки. Чёрные псы принялись жадно пожирать её.

Капитан вздохнул. Силы покинули его. Ноги больше не держали персекутора. Его колени подогнулись. Целая буря чувств нахлынула на него. Джакомо упал на задницу, отшвырнул от себя бесполезный меч. Ощупал мокрое от пота лицо. Прошёлся по волосам, напитавшимся влагой. В ушах стучала кровь.

Рядом замелькали Нико и Марго. Что-то говорили. Возможно, даже ему. Джакомо не слышал их в упор. Он бросил растерянный взгляд на Зальца. Чары спали. Его залило кровью обманутых сектантов — не узнать.

Просто тело. Тело с широкой дырой в груди, распластанное на потрескавшемся полу. Ещё несколько минут назад оно принадлежало Рутгеру Зальцу.

Глава «Гидры» стиснул зубы. Вся эта спецоперация шла хуже некуда.

Бросил взгляд поодаль. Шатун возвращался. А чуть дальше валялось то, что осталось от Лешего после схватки с шестирукой тварью.

Теперь он понимал ворчливого застрельщика лучше, чем когда бы то ни было.

Единственное, в него Джакомо никогда и ни за что бы не превратился. Капитан знал одно: смерть каждого сослуживца на островах, засвидетельствовал он её или просто услышал о ней, он переживал, как свою собственную. Командир не знал, хватит ли ему сердца, хватит ли души, чтоб достойно выдержать их все.

Прикрыв глаза окровавленными ладонями, Джакомо проронил:

— Да озарит вас Свет. Да укроет вас Тьма. Мир праху, парни…

Он встал, измученный первой ночью Семи Лун. Вокруг него собирались те, кто уцелел. «Гидра» понесла чудовищные потери. Если же и Альдред Флэй отправился на суд Противоположностей, грош им цена. Тогда их шансы выбраться отсюда плавно сводились к абсолютному нулю.

Предводитель нервно облизнул губы. Окинул инквизиторов взглядом. Все молчали. Отряд измотало не хуже его. Джакомо сказал:

— Надо найти Альдреда.

Стратилат обращался с трофейным оружием гораздо лучше, чем новобранец. Полутораручным мечом Схинас гонял инквизитора по всей площадке. С ятаганом Флэй никак не мог подступиться к нему. Приходилось петлять, уворачиваться, прощупывать фланги, но всё без толку.

Их бой и без того затянулся. Продолжать его становилось тяжело чисто физически. Чтобы схлестнуться с Менелаем, Альдред оставил позади горы трупов. Дельмей же был свеж, откровенно потешаясь над ним.

Персекутор отпрянул, лишь чудом выскользнув из-под меча. Лезвие ударилось об каменную плитку. Раздался звон. По клинку пошли вибрации. Менелай был чересчур стар для интенсивного боя. Он употел. Тяжело дышал.