Сила магии - Татьяна Панина

Стража швырнула меня на землю. Я не удержал равновесия и грохнулся на камни, разодрав джинсы на коленях и со всей мочи боднув лбом столб, весьма некстати оказавшийся на траектории моего падения. Стражники навалились мне на плечи, не давая встать на ноги. Зря стараются, я даже пытаться не буду. Их дюжина, я один. У них мечи и луки, а у меня, кроме связанных рук с разбитыми пальцами, только веревка на шее да бесконечное количество синяков по всей личности.

— Обнажай спину, — распорядился Арси, — ну, живее.

— Руки развяжи, — напомнил я советнику, — я не фокусник, я Волшебник.

Обнажай спину, господи, ну почему я не согласился на первых два варианта? Тоже мне рыцарь добра и света, ни шагу без неприятностей. Это же ясно, зачем ему моя голая спина, не о загаре же он моем печется, мало ему моих переломанных пальцев и исполосованной задницы.

— Самостоятельно никак? — Довольно усмехнулся советник, и скомандовал стражникам, — развяжите. Снимай одежду, или сам не справишься?

Я медленно стянул через голову лохмотья, прикрывавшие мои плечи, хотя их с трудом можно было назвать одеждой.

— Подними руки! — приказал советник.

Я поднял голову и увидел на каждом столбе по пять железных колец. Это еще что? Как пить дать, очередная гадость, чего еще ждать от тандема Арсик — Таур?

— Давай-давай, пальчики свои шаловливые просовывай, чтоб не тянуло колдовством побаловаться. — Советник смотрел на меня с такой сладкой улыбкой, что зубы сводило от предчувствия грядущих неприятностей. — Не волнуйся, твой размерчик.

Я уставился на столбы, потом на свои разбитые руки. Едва ли я смогу в ближайшее время ими колдовать, даже если они будут свободны. Какой же дрянью меня Арси опоил, что я не имею сил не выполнять его приказы, руки сами тянутся к столбам. Вода-то заговоренная была, а я и не дернулся. Где ж он ей разжился, неужто сам наколдовал? Вряд ли. Наверняка Таур оставил в комплекте с инструкциями по воспитательной работе. Выходит, жив курилка, коли наговор до сих пор в силе. Эх, Илаюшка, стал-таки козленочком. Прав Локи, я — легкомысленный самоуверенный болван, за что уже не раз поплатился и сейчас опять поплачусь.

Пока я предавался размышлениям о масштабах своего легкомыслия и его последствий, терпение советника лопнуло и он от души прошелся по моей спине своим фасонистым бичом. Я поднял руки и, скрепя сердце, выполнил приказ, по доброй воле увенчав свои руки десятком колец, что, надо сказать, далось мне с большими сложностями. Пальцы советник мне, похоже, все-таки переломал, стоило шевельнуть ими — в глазах потемнело от боли. Стражи немедленно прикрутили мои запястья к столбам. Ну что, рук, считай, нет: ладони уперлись в деревянные столбы, пальцы зажаты кольцами, как тисками. Да что это со мной? Меня распинают у городских ворот, лишая последнего шанса на борьбу, а я смотрю на все это и ни словом, ни мыслью, ни жестом не сопротивляюсь. Покорно иду, как баран на бойню. Сплю и сам себя во сне вижу. Что это они делают, камни волокут зачем-то. Ага, это они меня ими решили малость завалить. Булыжники посыпались мне на ноги, насмерть прижав к земле.

— Ты мне еще кол осиновый вбей, — посоветовал я Арси, изнывая от боли в разбитых пальцах и каменной тяжести на ногах.

— Не дождешься, — передразнил меня Арси и затянул мне на шее ошейник такой высоты, что голова просто физически не могла опуститься, а дышать получалось с большим трудом и через раз. — Значит так, великий воин. Здесь, у ворот Альвара, ты будешь ждать возвращения Властелина.

— Он не вернется. Он умер, — напомнил я.

— Таур жив и вернется, как император, а ты будешь ждать его здесь, как верный раб. На коленях, с цепью на шее. Нравишься ты мне таким, просто глаз не отвести. Век бы любовался, да дела зовут.

Радуйся, пока можешь. Не навеки мне мозги вышибло твое адское пойло, уже, чувствую, отпускает. Подожди, приду в себя — без рук вывернусь. Тогда и разберемся, кто в доме хозяин.

— Ты поднял руку на Великого Магистра. Это самое тяжкое преступление. По законам Ваурии оно карается смертью для людей и обращением в рабство — для волшебников. Ты ведь, кажется, волшебник? Значит, тебе выпало рабство. Сейчас тебе поставят личное клеймо Магистра, и ты станешь его рабом, раз не захотел быть другом. Несите таурограмму.

Чего-чего, а рабства в моей бурной биографии еще не было. Это Таур перебьется, император помойки. Что там Арси чирикал про клеймо? При моем нынешнем энергетическом бессилии, сам процесс наложения клейма сейчас будет пострашнее, чем рабство у Таура в неопределенном будущем. Клеймят-то каленым железом, я где-то читал.

— Предупреждаю, будет больно. Если снова не наделаешь глупостей и воспримешь эту неприятную процедуру, как неизбежную реальность, я облегчу тебе жизнь и после клеймения плесну на твою спину водой мертвого ключа, она заживляет любые раны и снимает боль. Будешь, как обычно, нарываться на неприятности — второе клеймо украсит твою наглую физиономию, и никаких поблажек. Ты все понял?

— Да. — В Ваурии я твердо усвоил, что на адресованные тебе вопросы нужно отвечать четко и быстро, не дожидаясь напоминаний, если не хочешь лишней боли.

Каленое железо уперлось мне в спину. Арси предупреждал о боли, но он не говорил, что это будет ТАКАЯ боль. Я не заорал на все Запределье, наверное, лишь потому, что крик застрял в моем перетянутом ошейником горле. Запахло чем-то паленым. К своему ужасу я понял — не чем, а кем. Мной. Черт побери, советник прижал клеймо Таура поверх моего скорпиона. Мало ему места на спине! Я же с ума сойду, когда буду выпутывать его творчество из татуировки. Сволочной Арсик, я ухитрился не дернуться, когда ты прожигал мне дыру в спине, где твоя обещанная вода? Не обманул советник, щедро окатил меня мертвой водой. Пара минут, и боль отступила. Правда, снова заныли разбитые пальцы.

— Теперь ты просто прах под ногами, — в голосе Арси послышалось торжество. — Запомни, за жизнь императорского раба в Ваурии не дадут и огрызка гнилого яблока…

Согласен, я бы тоже не дал. Вроде и не произошло ничего, а ощущение такое, будто с ног до головы облили грязью. Хоть и не вижу тауровской печати, а статус императорского раба ощущаю всем своим существом, наваждение какое-то.

— На волшебство не надейся, — успокоил советник, — колдовать будешь в другой жизни. В этой тебе суждено стоять на коленях у ворот Альвара с высоко поднятой головой. Знаешь, зачем? Чтобы тем, кто входит в город, было удобно швырнуть тебе в лицо грязью, а тем, кто выходит — хорошенько ударить хлыстом. Прямо перед тобой в изобилии имеется великолепная грязь, а за спиной лежит превосходная плеть. Указ об этом уже прочитали сегодня по всей стране. Жители Ваурии законопослушны, а чтобы им было легче и приятнее исполнить свой гражданский долг, тебя объявили беглым рабом, вором и убийцей. В Альваре не любят ни воров, ни убийц, и как огня боятся быть заподозренными в сочувствии к беглым рабам. Не сомневайся, их рука не дрогнет. Не рассчитывай на помощь, стража круглосуточно будет рядом. Ты доволен? Ты ведь обожаешь сложности.