Древние цивилизации - Владимир Миронов

Фигурка египетской девушки. Лейденский музей

В свою очередь и Клеопатра многим была обязана Цезарю и Риму. Рим помог ее отцу, Птолемею XII, вернуть трон. В последние годы она разделяла бразды правления с отцом, ощущая себя «хранительницей наследия Александра». Цезарь был необходим ей прежде всего для сохранения и упрочения власти (после того как Птолемей назначил Клеопатру и своего старшего сына и ее брата наследниками). Исполнителем завещания стал римский народ и сенат. Для достижения своих целей она воспользовалась страстным «пылом цыганки» (Шекспир). Клеопатра два года жила с ним на одной из вилл в роли любовницы. Ее ласки не позволяли ему забыть о главном: «Цезарь нуждается в Египте из-за его сокровищ, но он нуждается и в Александрии: из-за света разума – науки, искусства, философии, религии, – который египетская столица распространяет (пользуясь греческим языком) по обитаемому миру… И эта девочка-женщина, которую он уже держит в своих объятиях, прекрасно знает, что владеет ключами от того и другого».

Бюст Марка Антония

Писатели видят игру страстей там, где историк и философ разглядит политический интерес (пусть даже с каплей эроса). В основе планов завоевателя лежали политические и экономические интересы. Р. Этьен в книге о Юлии Цезаре заметил: «Еще до того, как он воспылал хорошо рассчитанной страстью к царице Египта, Цезарь получил предлог для вмешательства в дела Египетского царства». Впрочем, и Птолемей, ожидавший целых 20 лет согласия Рима на признание его законным царем Египта, делал все, чтобы привлечь на свою сторону римских богачей и политиков. Учитывая, что казна была пуста, он взял заем у римского миллионера Рабирия Постума, обещав уплатить Цезарю большие деньги – шесть тысяч талантов (сумма, равная годовому доходу от всего его царства). Итак, за кулисами любой крупной политической акции, как видим, всегда стояли и стоят огромные деньги.

Спящий Эрос. Мраморная скульптура

Повторяю и утверждаю: вожделенным желанием Клеопатры было желание утвердиться на троне. Любая женщина хочет одного – власти. Даже если свою власть над мужчиной она осуществляет, отдаваясь ему в пылком порыве. Несомненно, тут был трезвый расчет. Ей, получившей власть из рук умирающего отца, была нужна помощь Рима, победителя Африки и Востока. Приезд Цезаря стал бесценным подарком… В бреду любовной страсти ей уже грезился великий Египет, полновластной хозяйкой которого она должна будет вскоре стать. Возможно, она видела себя героиней великих трагедий – Андромахой, Кассандрой или Клитемнестрой. Разве битва римлян за столицу – Александрию, пожар Библиотеки и Мусейона, ее страстные объятия – не отвечали духу трагедии?! Цезарь же, покинув страну, оставил Клеопатре, помимо сына, три легиона. Но ведь и она помогла ему представить Рим в новом обличье, направив к нему своих архитекторов, строителей, чтобы Цезарь смог выстроить не кирпичный, а мраморный город. В Александрии был выстроен великолепный храм Цезаря. Вот как Филон описывал это сооружение: «Ничто не может сравниться с храмом Цезаря! Он возвышается напротив гавани и столь лепообразен, величествен, что подобного нет! Наполнен он окладами и картинами, со всех сторон блистает золотом и серебром. Велик, разнообразен и украшен галереями». Цезарь после его знакомства с Александрией поручил выстроить в Риме по типу Мусейона библиотеку и театр. Он и сам провел немало часов в знаменитой библиотеке. Затем привез из Египта александрийского астронома и математика Созигена и идею реформировать римский календарь. Отныне в году стало 365 суток (по длительности солнечного года – 365,25 суток). Год был разбит на 12 месяцев. Начало года перенесли с марта на январь. Хотя поэт Овидий и многие другие римляне возмущались этим явным нарушением самой логики природы: «Странно, зачем новый год начинают в холодное время? Разве не лучше начать его светлой и ясной весной?»

Если в романе Клеопатры с Цезарем больше политики, то в истории с Антонием громче глас любви. После романа с Цезарем (48 г. до н. э.) минуло семь лет. Конечно же, она не отказалась от давней мечты – завоевать Восток, завершить дело Александра и сделать Александрию центром ойкумены. Канва романа выглядит просто. Антоний не выдержал искуса, изменил Риму, женился на Клеопатре и стал фараоном. «И Римлянин забыл походы и солдат, без боя взятый в плен любовною отравой…» У этой любви была своя предыстория. Первый раз Антоний увидел Клеопатру, когда ей не было и 15. Ему тогда было 28 лет. Вторая встреча произошла через 14 лет. Мужчина в 42 года, прошедший военные кампании, пьянки и блудниц, не столь уж и пылок. Оставила горький след дружба с бездельником и мотом Курионом. Плутарх писал, что эта дружба оказалась для Антония настоящей язвой и чумой. «Курион и сам не знал удержу в наслаждениях, и Антония, чтобы крепче прибрать его к рукам, приучил к попойкам, распутству и чудовищному мотовству, так что вскоре на нем повис огромный не по летам долг – двести пятьдесят талантов».

Девочка Небетия, прислужница певицы Ми

Согласимся и с Д. Аккерман. Она трезво говорит о любви Клеопатры: «Самой большой ее приманкой был Египет, богатейшее средиземноморское царство, и римляне, тосковавшие по господству над миром, нуждались в ее власти, в ее флоте, в ее сокровищах. Союз с Египтом имел несомненный военный смысл. Цезарь и Антоний искали власти, не любви, хотя Клеопатра, возможно, способна была внушить страсть». Но разве страсть к царице – не является одновременно инструментом власти?! В свою очередь и Клеопатре стоило немалых трудов завоевать внимание Антония. Красавец, великий воин, наследник Цезаря имел всё и всех в своем распоряжении. К его услугам были все страны, которые он завоевал и в которых располагались на постое его легионы. Поэтому выбор дам у него был просто неограничен. Он спал без разбора со всеми – «с актрисами, рабынями, шлюхами, разыгрывавшими из себя матрон, и матронами, которые вели себя как шлюхи», – ему, Антонию, было наплевать на расовую принадлежность, и на возраст, и на общественное положение. Женщина должна быть женщиной и уметь делать в постели все, что попросит ее мужчина. Лишь тогда она достойна его внимания. Ему нужны были такие женщины, что и мертвеца заставят встать из гроба.

Музыкантши

Конечно, Антоний – это образец порочного гуляки, который начал свою половую жизнь в 16 лет с гомосексуальной любви к красивому юному извращенцу… Алкоголь стал его постоянным спутником. Вино оказывало на него возбуждающее действие, не меньшее, чем сражение. Он сражался, чтобы после победы устроить серию празднеств. Пьянки шли до утра. И конечно, дело не обходилось без женщин. Он не отказывал себе никогда в этом удовольствии. Однажды в период гражданской войны, находясь в италийских горах, он вызвал к себе красавицу актрису из Рима. Та за большие деньги дарила любовь всем, кто был кредитоспособен. Она согласилась сопровождать его при условии, что ее будут нести на носилках, словно императрицу. Антоний ничуть не удивился. Разодетую в шелк шлюху несли в роскошном паланкине, а за ней следовала процессия колесниц, нагруженных серебряной и золотой утварью для вечерних пиров и застолий. Антоний обожал пышные и помпезные зрелища. Вступая в покоренные города, он велел воинам запрягать в колесницу, в которой он с триумфом въезжал в город, львов вместо коней.

Статуэтка арфистки. Британский музей

Вот и пришел черед покорять Антония. В Клеопатре жила великая актриса. Она предстала в золотой ладье с пурпурными парусами (богиня Исида в одежде Афродиты). Корабль готовили, как сцену Большого театра или Ла Скала для особо пышного спектакля. Весь корабль обили золотом, покрыли серебряной фольгой, паруса сделали алыми, словно цвет зари. Трон царицы покрывал балдахин из золотой парчи. Рядом возлежали красивые рабыни в костюмах нереид и харит. Оркестр на палубе исполнял на флейтах, цитрах и свирелях затейливую мелодию. Ночью корабль светился огнями, как рождественская елка. Парад роскоши был устроен царицей несмотря на то, что Египет находился на грани полного экономического краха. Но цель оправдывает средства. Простой солдат Антоний, познавший нескромные ласки развратных женщин Рима, в лице ее вдруг узрел богиню, Афродиту… Словно в волшебной дымке, под звуки мелодий Востока, Клеопатра предстала перед ним в шелках, скорее обнажавших, чем скрывавших ее прелести, источая аромат сладострастья и неги. Характерная музыка Востока вызывала прилив каких-то странных и волнующих чувств.

Зеркало принцессы Сатхатхориунет. Золото, инкрустация. Каир

Романтики утверждают: страсть, а не заботы политики бросили Антония в жаркие объятия египетской блудницы. Возможно. Ходили даже легенды о массе любовников, которых она, зная похотливость мужчин, якобы заставляла платить за ночь любви чуть ли не головой. Она владела несколькими языками, но главным из них был язык любви. Да и сам Антоний был в расцвете сил: красив, статен, атлетически сложен (он считал себя потомком Геракла), из благородной семьи. К тому же красноречив и неглуп. Любя вино, лошадей и женщин, он знал все или почти все в искусстве таинств любви. Одним словом, «настоящий мужчина».