Рождение и гибель цивилизаций - Юрий Емельянов

Постоянное балансирование между жизнью и смертью требовало усиленного запаса прочности в организации труда и изделиях, жизненной организации и психологическом настрое людей. Поэтому любые действия людей требовали тщательного предварительного продумывания, осмысления всех их последствий. Ошибка в выборе дороги и одежды, плохо сделанная печь или плохо пригнанная упряжь лошади могли стать в условиях зимы причиной жизненной катастрофы или гибели человека. Поэтому исполнение продуманных решений требовало предельного внимания, а качество изделий и исполнение трудовых операций приобретали жизненно важное значение. Повышенное трудолюбие и добросовестность в труде традиционно отличают как жителей северных стран, так и жителей гор, этих «островов Арктиды», например, жителей Шотландии или Ладака в предгорьях Гималаев.

Покорители Арктиды должны были работать не только более производительно и качественно, но также исполнять свои производственные задания в более сжатые сроки. Растягивание строительства за пределы одного времени года могло иметь катастрофические последствия для его завершения, а полевые работы просто нельзя было отложить на зиму. Резкое различие в условиях погоды породило разные наборы занятий — для зимы, лета и времени паводков.

Некоторые из этих занятий требовали больших усилий, чем в условиях юга. Неравномерность же в распределении светлого времени до предела сокращала рабочий день зимой и удлиняла его до предела летом. К тому же погода в значительной части Арктиды никогда не отличалась устойчивостью. Рассказывая о жизни сибирских крестьян, А. П. Чехов подчеркивал, что местный крестьянин «девять месяцев не снимает рукавиц и не распрямляет пальцев: то мороз в сорок градусов, то луга на двадцать верст затопило, а придет короткое лето — спина болит от работы и тянутся жилы».

Как и мореходы, обитатели Арктиды вынуждены были жить и работать в состоянии повышенной мобилизованности. Однако если мореплавание было временным делом части населения морских и океанских цивилизаций, то крестьянская работа была в недавнем прошлом частью обыденных занятий почти всего оседлого населения Арктиды. Как и северный охотник, крестьянин Арктиды должен был находиться в состоянии повышенной внутренней мобилизованности. Он обязан был быть готов к импровизационным решениям, проявляя исключительную смекалку для того, чтобы найти выход из непредвиденных трудностей. Вылив на нашу страну столько грязи, сколько он мог, маркиз де Кюстен все же признал несколько неоспоримых достоинств русских тружеников, встретившихся ему в 1839 году и обладавших русской смекалкой. «Русский крестьянин, — писал маркиз, — вооруженный топором… превращается в волшебника и вновь обретает для вас культурные блага в пустыне и лесной чаще. Он починит ваш экипаж, он заменит сломанное колесо срубленным деревом, привязанным одним концом к оси повозки, а другим концом волочащимся по земле. Если телега ваша окончательно откажется служить, он в мгновение ока соорудит вам новую из обломков старой. Если вы захотите переночевать среди леса, он в несколько часов сколотит хижину и, устроив вас как можно уютнее и удобнее, завернется в свой тулуп и заснет на пороге, охраняя ваш сон, как верный часовой, или усядется окало шалаша под деревом и, мечтательно глядя ввысь, начнет вас развлекать меланхоличными напевами, так гармонирующими с лучшими движениями вашего сердца, ибо врожденная музыкальность является одним из даров этой избранной расы».

Французский маркиз не случайно соединил замечания о творческой изобретательности русских людей с их склонностью к самовыражению в искусстве. Исследуя трудовые традиции крестьян российского Севера, Василий Белов подчеркивал тесную связь их высококачественного труда с удовлетворением их эстетических потребностей: «Однообразие, или тяжесть, или монотонность труда толкают работающего к искусству, заставляют разнообразить не только сами изделия, но и способы их изготовления. Хочется выйти на праздник всех наряднее… — изволь прясть и ткать не только много, но тонко, ровно, то есть красиво; хочешь прослыть добрым женихом — рубилом не только прочно, но и стройно, не жалей сил на резьбу и причелины. Получается, что красота в труде, как и красота в Плодах его, — это не только разнообразие… но еще и самоутверждение, отстаивание своего «Я», иначе говоря, формирование личности… В жизни северного русского крестьянина труд был самым главным условием нравственного развития».

Высокие эстетические критерии в труде и повышенная требовательность к себе, по мнению В. Белова, приводила к тому, что «умельцами должны были быть все поголовно. Стремление к высшему в труде не угасало, хоть каждый делал то, что было ему по силам и природным способностям».

В то же время потребность в постоянной напряженной работе требовала от людей предельной осторожности в расходовании сил. Это вело к сдержанности в поведении людей, их повышенной склонности к экономному расходованию материалов и информации. Постоянная необходимость принимать во внимание суровые условия природы заставляла жителей Арктиды проявлять повышенную настороженность к плохо продуманным действиям, а это, обусловливало некоторую медлительность в принятии решений и известный консерватизм в привычках. Это мешало формированию таких качеств, как способность к быстрым импровизационным решениям и новаторству. Для сторонних же наблюдателей они нередко казались угрюмыми, прижимистыми, недоверчивыми и молчаливыми тугодумами.

При всех стараниях осторожно расходовать свои силы борьба за выживание поглощала их значительную часть. Результаты деятельности людей выглядели гораздо скромнее, чем плоды тропических цивилизаций, запечатленные в величественных сооружениях. Даже решение обыденных и сравнительно простых задач в условиях Арктиды было сопряжено с неимоверными трудностями: Понимание этого отражалось в сказаниях северных народов. В одном из нордических мифов великаны предлагают Тору сразиться с убогой старушкой. Однако Тор никак не может ее одолеть. Лишь потом он узнает, что, будучи околдован, он не видит, что на самом деле сражается с могучей великаншей. Хотя над ним смеются, что он не справился с престарелой дамой, на самом деле он чуть не одолел одну из сильнейших волшебниц. Если бы он победил ее, он стал бы властелином Земли. Так в мифе люди отразили свое понимание жизни на Севере: тот, кто справлялся с выполнением сравнительно легкого дела в условиях Арктиды, мог стать победителем мира.

Покоритель Арктиды должен был, подобно айсбергу, обладать невидимым для поверхностного наблюдателя огромным потенциалом, чтобы удержаться на плаву в замерзших водах. Этот айсберг становился более величественным, как только ему приходили на помощь выдумка и изобретения. Все, что было направлено против власти зимнего холода и темноты, позволяло людям «размораживать» природный потенциал Арктиды. Более эффективные виды горючего, теплоизолирующих материалов, инструментов позволяли экономить человеческую энергию и высвобождать неистраченные природные резервы. Даже использование стекол и искусственного освещения в домах существенно увеличило возможности людей в высоких широтах для работы и культурного досуга.

С одной стороны, условия Арктиды стимулировали развитие индивидуальных способностей людей. С другой стороны, всецело полагаясь на собственные силы в постоянно существовавших экстремальных Ситуациях, крестьянин, словно космонавт, старался заручиться дублирующими системами жизнеобеспечения. Он был набожен, хотя и не слепо полагался на помощь свыше. Он свято соблюдал заветы церкви, но, на всякий случай, не забывал и древние суеверия. Поэтому нередко говорят о «двоеверии» северных народов. Он был готов постоять сам за себя, но мог рассчитывать и на помощь других людей, прежде всего родных и близких.

Надежной жизненной опорой служила семья, а поэтому моральный кодекс поведения Севера охранял прочность семьи и обеспечивал равномерность в распределении прав и обязанностей. Женщины Севера играли значительную и независимую рель ' в семейной жизни. Они не знали тысяч запретов и ограничений, существовавших для женщин многих стран древнего цивилизованного пояса.

Хотя трудовая деятельность крестьян Севера не зависела от единого источника жизнеобеспечения, каким была река в древних государствах, и не требовала общих работ по созданию ирригационных систем, выживание в Арктиде во многом зависело от взаимопомощи членов общины. Святость общественного долга, соблюдение социальной справедливости и равноправного участия в решении общих вопросов были принципами, на которых строилась жизнь крестьян Арктиды. Близость к суровой природе способствовала сохранению общинных отношений первобытного общества, которые эволюционировали в цивилизованные формы прямого народовластия.