Добрые друзья - Джон Пристли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мейми Поттер! — воскликнула Сюзи. — Только не говорите мне, что она думает, хорошо? Это будет последней каплей. А еще называете других ядовитыми! Но продолжайте, продолжайте. Что сказала Мейми Поттер?
— Не важно, — угрюмо буркнул Иниго. Чем быстрей они забудут о мисс Поттер, тем лучше.
— Еще как важно! Мисс Поттер ведь ваш закадычный друг. Видели бы себя вчера, на свадьбе! И раз уж вы решили побеседовать начистоту, то теперь мой черед. Советую вам держаться подальше от этой девушки. Она прогнила насквозь, от коленок до макушки. У всех она уже в печенках сидит — кроме вас, разумеется. Если мы не будем начеку, она погубит всю труппу. Я таких знаю.
— Может быть. Мне, честно говоря, все равно, — ответил Иниго, готовый при случае пожертвовать хоть пятьюдесятью Мейми Поттер. — А вот что для меня важно, так это ваше отвратительное, ужаснейшее поведение на свадьбе. Вы кокетничали с этим пройдохой, розовым зубастым трактирщиком…
— Он не трактирщик. И даже будь он трактирщиком, вы не должны над ним смеяться. Мне решительно все равно, кем работают приятные мне люди: да пусть хоть бутылки моют. Я не кембриджский снобишка, в отличие от вас, Иниго.
— Никто и никогда не называл меня снобом, — медленно произнес Иниго.
— О… неужели… да что вы говорите? — воскликнула Сюзи, безжалостно пародируя его обиженные интонации. — Ну а я считаю вас снобом, так-то! Если вы не сноб, значит, просто ревнуете.
— Положим, ревную, — совсем уж угрюмо выдавил Иниго.
— Тогда не ревнуйте! — строго сказала Сюзи, но тут же бросила на него озорной взгляд. — И вообще, вы не должны так уж страшно ревновать. Можно ведь ревновать по-хорошему.
— Нет, нельзя. Это ужасно. И, честно говоря, дело не столько в ревности, сколько в отвращении — видеть ваш дешевый флирт с этим трактирщиком…
— Скажете еще одно слово, и мы точно рассоримся! — вскричала Сюзи. — Мне уже тысячу лет никто не говорил таких гадостей! Немедленно извинитесь за «дешевый флирт», или я с вами не разговариваю! Я серьезно. — И она действительно посмотрела на него очень серьезным взглядом.
— Хорошо, беру свои слова обратно, — пробормотал Иниго. — Но вы меня поняли.
— Ничего я не поняла, кроме того, что вы сейчас позеленеете от ревности. И мне неясно почему. Мы последнее время не очень-то ладим.
— И кто же в этом виноват? — вопросил он.
— Разумеется, вы, Иниго. — Сюзи уставилась на него большими невинными глазами.
— Вам прекрасно известно, что это не так. Послушайте, Сюзи, вы последнее время просто невыносимы, определенно. Вы ведь знаете, как я к вам отношусь…
— Не знаю! — тут же вставила она. — Расскажите. — Она откинулась на спинку стула и обворожительно улыбнулась.
— Ох, да я же просто… — Он застонал. Для молодого человека, решившего расставить все точки над i, он вел себя очень странно.
— Продолжайте, Иниго. Не молчите. Скажите как на духу. — Она сделала вид, что удобно устраивается в кресле.
Иниго откинул со лба вихор и поднял на нее мрачный решительный взгляд.
— Ничего я вам больше не скажу, Сюзи, — наконец проговорил он. — Вам бы только шутить да смеяться. На мои чувства вам плевать. Ну а мне совсем не весело, ни капельки.
На несколько секунд воцарилась тишина, а потом Сюзи тихонько спросила:
— Почему бы вам не перейти к следующей части программы, Иниго?
— В смысле?
— Теперь вы должны сказать: «Если вы думали, будто со мной можно играть, то вы ошибались».
Иниго смутился, и, взглянув на него, она захохотала. Потом напела короткую мелодию.
— Я ухожу, — в ярости процедил он.
— Нет, прошу вас! — Она беззаботно положила ладонь на его руку. — Ненавижу ссориться! А если вы уйдете такой бешеный, я начну жалеть, что не приняла приглашения от Далвера — он звал меня покататься на машине, а потом наесться до отвала в каком-нибудь ресторанчике. Да, именно так, и он был невыносимо настойчив. Но я отказалась. Мне хватило вчерашнего общения.
— Неудивительно! — с нескрываемой радостью воскликнул Иниго.
— Последнее время вы тоже меня утомляете, — продолжала Сюзи.
— Почему? Что со мной не так? — Тут он сменил тон: — Нет, я понимаю, во мне нет ничего особенного…
— О нет, вы не понимаете, — перебила его Сюзи.
— Вам просто надоело, что я все время околачиваюсь рядом, — скромно произнес Иниго. — Ирония в том, что околачиваюсь я только ради вас. Остальные уже наверняка это заметили. Вот и мисс Трант недавно говорила… Пока вы в труппе, Сюзи, я не могу уйти. Стоит вам найти другую, как через неделю и меня след простынет.
— Невысокого же вы мнения об остальных, — заметила она.
— Нет, остальные мне тоже очень нравятся, по крайней мере большинство. Я не буду горевать, расставшись с Джерри Джернингемом или Мейми Поттер, а вот к старичкам я привязался. Но в них-то я не влюблен!
— Выходит, вы влюблены в меня.
— Определенно.
— До сих пор?
— Стало только хуже. Ну, теперь вы все знаете. Если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что я буду сам не свой из-за девушки, я бы захотел съездить этому человеку по зубам. Однако ж последнее время я сам не свой — и ничего не могу с этим поделать.
— Мне очень вас жаль, Иниго. Определенно.
— Скажите, я вам надоел? Вам тошно смотреть на мою физиономию? Или дело в другом?
— Ну… — с серьезным видом протянула Сюзи, — у меня последнее время тоже странное настроение. А вы ходите такой угрюмый и насупленный, совсем не тот весельчак, что раньше. Но дело даже не в этом. Вы… вы меня раздражаете!
— Почему? Что я такого делаю?
— Вы такой… ну, не знаю… беспомощный!
— Беспомощный?! — От удивления Иниго даже закричал.
— Да, именно.
— Пожалуй, вы правы! — С этими словами разгневанный молодой человек выпрямился, внезапно обхватил Сюзи за плечи, развернул ее к себе и крепко поцеловал в губы, не дав ей и слова вымолвить. Если есть небеса, созданные специально для безрассудных храбрецов, то Иниго провел несколько блаженных мгновений на одном из них. Затем его скинули обратно на землю, в кафе «Веселый голландец», и тут все его мужество точно испарилось. Бездыханный, он замер в ожидании чего-то страшного и неотвратимого, и хотя чудесное создание, сидевшее рядом с ним, на какое-то время стало для него центром Вселенной, он понятия не имел, что будет дальше. Он прямо чувствовал, как съеживается и усыхает.
Несколько секунд Сюзи глядела на него широко распахнутыми глазами, вскинув брови и тяжело дыша.
— Ну… — протянула она и вдруг расхохоталась.
К Иниго в мгновение ока вернулась напускная храбрость.
— Не ожидали? Вот такой я человек! — объявил он.
— Ну а я совсем не такая, — сказала Сюзи. — Особенно не по утрам и не в липовом голландском кафе. Поэтому больше так не делайте, пожалуйста, вот и все.
— Вам не понравилось?
— Мне даже дурно стало! — спокойно ответила Сюзи, повернув к Иниго наглое личико, все еще румяное и сияющее. — Нет, больше никогда! Кем вы себя возомнили? А теперь слушайте. — Она посерьезнела. — Называя вас беспомощным, я вовсе не это имела в виду. Я говорила о вашем отношении к работе.
— К работе?! — Иниго как будто впервые слышал это слово.
— Вот видите! Вы даже не понимаете, о чем я говорю. Вы просто беспомощный любитель, Иниго, и больше никто. Работа в разъездной труппе — на Сцене — для вас только игра. А для меня нет. Я профессионал. Я делаю это не для развлечения, молодой человек. Я не погулять из школы сбежала.
— Если вы решили, будто я вернусь в ту школу — или в любую другую… — начал было Иниго.
— Не важно. Мы говорим обо мне. Я намерена далеко пойти, и если успех не придет ко мне в ближайшее время, я лопну. А этот молодой Далвер на свадьбе…
Иниго застонал.
— Первым делом он сказал, что наслышан о моем таланте и приехал на меня взглянуть. Видите ли, он близко знаком с Джеком Роззи, а юный Роззи сейчас работает вместе с отцом, стариком Роззи — антрепренером синдиката «ПМХ».
— На помощь! — прокричал Иниго.
— Не паясничайте, пожалуйста. Так вот, я, конечно, поверила не всему, что он плел — Далвер, в смысле, — но это уже кое-что. Никогда не знаешь, где повезет. Вчера он хотя бы понял, что я не застряла в этой труппе навечно и готова идти дальше.
— Но что вы хотите от меня? Чтобы я пошел к юному Роззи и попросил его передать старику Роззи…
— Ах, замолчите! По-вашему, это пустяки, потому я на вас и сержусь. Все очень серьезно. Разумеется, вам незачем идти к Роззи, вы вообще не должны мне помогать. Я сама о себе позабочусь. Но если бы вы пошли и предприняли что-нибудь для себя — а вас запросто возьмут, с такими-то песнями! — я бы не стала возражать. Не могу смотреть, как вы упускаете шанс за шансом. Мне от этого тошно. Да, меня раздражает ваша бездеятельность. Это так… так беспомощно и по-любительски!