Куропаткин. Судьба оболганного генерала - Андрей Гургенович Шаваев

генерал-адъютанта Куропаткина на политическую арену. Остро нужны его связи и интеллект, выдержка и умение находить компромиссы в самых безнадежных ситуациях. У думцев нет оснований полагать, что опальный, гордый генерал, о которого царь и его присные пять лет назад коварно и самым бесстыжим образом ВЫТЕРЛИ НОГИ, заглушил обиду, забыл унижения и остался лоялен Николаю II.

Внутриполитический расклад Куропаткину, зорко и информативно следящему за ожесточенной схваткой без правил в столичных верхах, предельно ясен. Остается вопрос: кем еще, кроме дискредитировавших себя «октябристов», альянсом каких других политических группировок, а главное – в какой роли и в каком качестве он востребован?

Оказывается, что на настоящий момент конкретных предложений нет, налицо только заманчивые обещания больших постов в новой Думе в случае успешного проведения предстоящей через год хлопотливой избирательной кампании.

В официальную оппозицию царю, несмотря на все злодейские удары в спину и мерзкие, мелкие щелчки, до сих пор исходящие из Царского Села, осторожный в мыслях и неспешный в действии Куропаткин идти категорически не желает. Опрометчиво рисковать, поддавшись уговорам лидеров находящейся в глубоком кризисе антимонархической партии и баллотироваться без команды сверху на предстоящих в 1912 году выборах в Государственную Думу-тоже. Оснований для выводов о возможности подвинуть самодержавную власть вправо или влево легальным, парламентским путем прожженный интриган и коварный царедворец Куропаткин не видит.

Приглядывающей за дефилирующими по стране в поисках союзников фрондерами царской политической полиции доложить о компрометирующем поведении Куропаткина по итогам пребывания видных деятелей оппозиции у опального военного министра будет нечего. И Куропаткин, в свою очередь, о содержании кулуарных бесед с катящимися в пропасть лидерами Госдумы СИГНАЛИЗИРОВАТЬ в инстанции не станет. Всегда нужно говорить правду и только правду, но из этого вовсе не следует, что нужно говорить абсолютно всю правду, не скрывая своих намерений. Вопрос о возвращении генерала в большую политику останется подвешенным, но при этом бесстрастное молчание Куропаткина будет оценено по достоинству, доверительные отношения с Гучковым и Лерхе останутся навсегда.

Отказавшись в открытую бросить перчатку трону, в осязаемой перспективе Куропаткин окажется в выигрыше: не даст лишний раз повод мнительному Николаю II усомниться в личной преданности; не позволит СПАЛИТЬ себя, подобно порхающему душным летним вечером беззаботному мотыльку в трескающимся от подкладываемых политическими провокаторами дровишек парламентском костре-шоу безрассудных споров и телодвижений; в то же время – не станет сжигать мосты в отношениях с «октябристами» и Гучковым персонально.

В будущем эта выверенная, точно рассчитанная, осторожная позиция прирожденного, просчитывающего ИГРУ симбиоза стальных нервов, шальных денег, коалиционных связей и всплесков блуждающего интеллекта на много ходов вперед шахматиста, позволит взявшему паузу, умеющему не обнаруживать свои чувства Куропаткину одним махом вернуться во власть при царе, а затем, благодаря исключительно военному министру Временного правительства Гучкову, – и УЦЕЛЕТЬ весной 1917-го после свержения самодержавия.

Глава 14

Первая мировая, или Вторая отечественная

Оперативно-полицейское предвидение

Отсутствием системного мышления и восхитительного дара оперативного предвидения развития военно-политической обстановки в ИМПЕРИИ и за ее рубежами русский армейский и полицейский генералитет, военная академическая профессура, ТЕОРЕТИКИ вооруженных сил и спецслужб ОТЕЧЕСТВА не страдали никогда – с ровной степенью наоборот, методично, век за веком доказывая врагам и просвещенным, в цивильных мундирах, либертарианским демагогам абсолютно противоположное. Достаточно вспомнить имена Суворова, Кутузова, Чернышева, Бенкендорфа, Ермолова, Милютина, Николая Павловича Игнатьева, Кауфмана, Пржевальского, Обручева, Духовского, Гродекова, Клембовского, Корнилова, Куропаткина, мыслящих отточенно-концептуально и действовавших методично-последовательно.

Загадка в том, насколько серьезно и внимательно интеллектуальные РАЗМЫШЛЕНИЯ высших военных и полицейских аналитиков власть предержащими воспринимались и воспринимались ли вообще?

Мозг настоящего, сформировавшегося государственного деятеля, НЕВАЖНО, в министерском или директорском кресле, при должности и чине он пребывает, или давно уж не у ДЕЛ, в отставке, предшествующими почетной пенсии годами изнурительной учебы и непрекращающейся работы на благо своей страны, приучен и призван функционировать постоянно. Не только работать по бюрократической инерции, механически, на автоматических навыках переваривания тонны бумажной текущей, проходящей без зацепок, а потому и пустотной, подобно газетной, информации, но и выдавать на гора ИНФОРМАЦИЮ ВЫВОДНУЮ, синтезированную, а что самое ценное и редко встречающееся – с ПРОГНОЗОМ международной, внутренней, политической, экономической, военной, оперативной и криминогенной обстановки.

Петр Николаевич Дурново происходил из упоминаемых еще в «Бархатной книге» наиболее знатных потомственных российских дворян. На старинном древе его рода произросли губернские предводители и обер-гофмейстеры, тайные советники и флотоводцы, министры и губернаторы, шталмейстеры и генералы.

Выпускник Морского кадетского корпуса 1860 года, Петр Дурново семь лет отслужил на кораблях в дальних и каботажных плаваниях у берегов Китая, Японии, Северной и Южной Америки, на Балтике; получил чин лейтенанта и орден Святого Станислава III степени.

После окончания в 1870 году Военно-юридической академии направлен в военно-судебное ведомство помощником военного прокурора при Кронштадтском военно-морском суде. С 1872 по 1881 год – в прокуратуре Владимирского, Рыбинского, Московского судов и Киевской судебной палаты.

В 1881 году, аккурат после убийства Александра II, попал в команду нового министра внутренних дел, разведчика, дипломата и консерватора генерала Николая Павловича Игнатьева, получив должность управляющего Судебным отделом Департамента государственной полиции Министерства Внутренних Дел.

В феврале 1883 года повышен до вице-директора департамента полиции. На перспективу командирован за границу в Германию, Францию и Австро-Венгрию с целью изучения передового опыта борьбы с подрывными элементами внутри страны.

В августе 1884 года назначен на пост директора Департамента полиции МВД.

Все семь лет, пока Дурново руководит российской полицейской службой и политическим сыском империи, в государстве все внешне ТИХО и СПОКОЙНО.

Несмотря на строгость юридической судебной профессии и обязывающей к осторожности специфической тайной службе, пуританином не считался; очевидно, давали о себе знать характерные для отдельных моряков дальнего плавания специфические особенности поведения после схода с корабля на берег.

В 1893 году Петр Николаевич здорово погорел на скандале со своей темпераментной любовницей, которая, как вскрылось из проводимой «черным кабинетом» МВД перлюстрации дипломатической корреспонденции, уделяла помимо Дурново внимание еще и послу Бразилии в Санкт-Петербурге.

Царем Александром III директор департамента полиции оказался понят как мужчина, классно набивший физиономию сопернику, но не прощен как охранитель устоев, проколовшийся на пренебрежении элементарной конспирацией и использованием секретных данных негласного оперативного мероприятия в амурных целях.

Став посмешищем в высшем обществе, Дурново потерял должность в МВД и задвинут в Сенат; после такого гротескного, в опереточном стиле фиаско можно было предположить, что с карьерой покончено навсегда.

В начале века чудесным образом востребован молодым и тоже не отличавшимся безупречной преданностью узам брака монархом, остро