Великий Ганнибал. «Враг у ворот!» - Яков Нерсесов

…Кстати, продолжая объявленную им политику переманивания иберов на свою сторону, Сципион всех пленников-иберийцев отпустил по домам, а ливийцев и нумидийцев продал в рабство. Исключение было сделано только для Массивы – совсем юного племянника нумидийского принца Массанассы. Оказалось, что он попал в плен из-за свойственного его возрасту… любопытства! Несмотря на то что дядя Массанасса запретил ему участвовать в бою, юнец пренебрег дядюшкиным запретом. Он тайком сбежал от своих охранников, смешался с нумидийскими всадниками, но в ходе боя был сбит с коня и попал в плен. Вернув Массанассе родственника, Сципион сделал ему тонкий намек на то, что Рим отнюдь не прочь установить с ним… дружеские отношения с далеко идущими последствиями. Массанасса отличался особой сметливостью и быстро все понял и очень скоро сделает шаги в этом направлении – шаги, имевшие серьезные последствия для хода «Ганнибаловой войны»…

Сам Сципион, все еще опасавшийся подхода армий двух остальных карфагенских полководцев – Магона Баркида и Гасдрубала (сына Гискона) – будучи большим приверженцем обязательного преследования разбитого врага, на этот раз решительно отказался от преследования и, очевидно, был прав. Погонись римский полководец за ускользавшим от него противником через дикую горную страну, он не только оставил бы без прикрытия свою опорную базу на восточном побережье Испании, но и поставил бы под угрозу все свои завоевания на Иберийском полуострове. И Сципион снова, как и после взятия Нового Карфагена, ушел на зимовку в Тарракону.

…Между прочим, одержав свою первую громкую победу в сражении в открытом поле, Публий Корнелий Сципион сразу же заявил о себе как о большом мастере на тактические уловки. Неблагоприятные условия местности он сумел обернуть себе на пользу и применить своего рода «клещи» для охвата вражеских позиций, поначалу казавшихся такими неприступными. Но до великого «мистификатора» обманов и сюрпризов, каким в ту пору считался Одноглазый Пуниец, ему еще пока было далеко. Добавим только – пока далеко…

На совете всех трех карфагенских полководцев, собравшихся на севере Испании спустя несколько дней после фиаско под Бекулом, горячо обсуждалось послание Ганнибала, пришедшее из Италии через Карфаген в Испанию. В нем он настойчиво просил немедленно привести ему подкрепление через Альпы. Здраво поразмыслив, троица приняла разумное решение. Понесшему серьезные потери Гасдрубалу Баркиду надлежало, набрав как можно больше иберийских наемников (чем больше их уйдет из Иберии, тем меньше перейдет на сторону римлян!), прорываться через Пиренеи и Альпы на помощь к старшему брату в Италию. Его брату Магону с Гасдрубалом Гисконом, прикрывая его «бегство», следовало отстаивать оставшуюся в их руках часть Иберийского полуострова от оказавшегося столь опасным противником Публия Корнелия Сципиона-Младшего. При этом остатки нумидийской конницы Массанассы должны были постоянно совершать грабительские рейды по территории союзных римлянам иберийских племен. Так и поступили. Магон навербовал искусных балеарских пращников, а его брат Гасдрубал набрал на все имевшиеся у него деньги (а сумма была, по слухам, колоссальная!) – сколь воинственных, столь необузданных и… непредсказуемых кельтиберов с галлами – и пошел в Италию. Ловкий и неуловимый Массанасса обещал заняться своим любимым занятием – лихими конными набегами с мгновенным исчезновением с «места преступления». Но он уже не столь активничал, как раньше, по вполне понятным причинам: хитроумный кочевник явно глубоко задумался о своих перспективах под началом иного хозяина и предпочитал поберечь своих лихих наездников – лучшую кавалерию Средиземноморья той поры … до лучших времен!

И хотя в Риме знали о походе наемного полчища пунов, но помешать были не в силах. Спокойно переждав зимние морозы, давая отдохнуть своим людям и набрав наемников, насколько хватило денег, уже весной 207 г. до н. э. брат Ганнибала, дальновидно откупившись от альпийских племен иберийским серебром, спокойно спустился с альпийских склонов в долину По, повторив спустя 10 лет достижение своего знаменитого брата.

Глава 7. Между двумя «Ганнибалами»

Появление на Апеннинском полуострове Гасдрубала возродило было у его старшего брата надежду на удачный исход многолетней войны. Получив подкрепление для своих ветеранов, он еще мог попытаться победить римлян в последней битве. (Во всяком случае, так ему казалось!) В самой Италии сложилась тревожная обстановка.

По сути дела, теперь нужно было вести две войны – с двумя «Ганнибалами».

Снова, как и 10 лет назад, Рим ощутил себя в опасности!

…Между прочим, очередная мобилизация показала, что людей в римской армии явно не хватает. Перепись населения дала неутешительные показатели: за 10 лет жителей Рима стало вдвое меньше – к моменту начала «Ганнибаловой войны» их было 270 213 человек, теперь – всего лишь 137 108 человек! Пришлось скрести по сусекам: «зачищать» приморские поселения, которые раньше были освобождены от поставки «пушечного мяса» из числа новобранцев…

Правда, сам Гасдрубал, конечно, не был Ганнибалом: его не раз жестоко бивали римские полководцы и он пришел в Италию, будучи в очередной раз разбитым представителем семейства Сципионов, но ведь и ему случалось наносить крупные поражения римлянам. А то, как он совсем недавно ловко обманул проконсула Нерона, предшественника Публия Корнелия Сципиона-Младшего в Испании и ушел из окружения и, казалось, неминуемого плена, в Риме еще не забыли. Принято считать, что средний брат Ганнибала привел с собой войско, примерно равное по численности тому, что много лет назад пришло с его братом, т. е. что-то ок. 20–25 тыс. человек. Быстротой похода Гасдрубал даже превзошел своего знаменитого брата. Правда, ему удалось пройти более коротким и легким маршрутом. Более того, помех ему никто из местных племен не создавал и даже весьма охотно пополнял его армию добровольцами, желающими повоевать в Италии. Восемь тысяч лигуров ждали его на севере Италии, чтобы тоже пополнить его ряды. К тому же, если Ганнибалу пришлось, едва спустившись с гор, принимать бой в суровых условиях зимы, то Гасдрубал пришел летом и его солдаты успели хорошо отдохнуть.

Ганнибалу нужно было во что бы то ни стало соединиться с Гасдрубалом по возможности до того, как тот столкнется с римскими войсками.

Римское командование со своей стороны стремилось, во-первых, сковать Ганнибала на юге Италии и не дать ему уйти навстречу брату и, во-вторых, разбить Гасдрубала на севере, пока он не присоединился к брату. Со смертью неутомимого «меча» Рима – Марцелла, казалось, у римлян не осталось полководцев, достойных бороться с вездесущими и неуловимыми «Ганнибалами». Преклонный возраст «щита» Рима – Квинта Фабия Кунктатора уже не позволял ему водить легионы. Молодой Публий Сципион хорошо зарекомендовал себя в Испании, но, как считали многие, совершил непростительную ошибку: позволил Гасдрубалу проскользнуть к Пиренеям и теперь, оставаясь в Испании, сторожил две другие пунийские армии и защищал Новый Карфаген. Кроме того, он не только «отпустил» Гасдрубала в Италию, но и не предотвратил его соединения по пути к Пиренеям с армиями Магона и Гасдрубала Гискона. Более того, он не только не пресек прибытие подкреплений Ганнибалу на дальних подступах, но и смог прислать в помощь Риму лишь 2 тысячи легионеров, тысячу всадников и 8 тысяч галлов с иберами, чья надежность оставляла желать лучшего.