Нефть! - Эптон Синклер

Казалось, что изо всех людей, которых знал Бэнни, только одного можно было назвать вполне счастливым человеком, удачником в жизни. Это был Эли Аткинс, пророк "третьего откровения". Сбылось слово в слово обещание, данное последователям "библии Марафона": банкир Марк Ейзенберг, заведующий финансовыми делами Энджел-Сити, тщательно обсудив все важное значение политического влияния Эли, решил пожертвовать большую сумму денег на новую скинию. И вот теперь новое здание было закончено и открыто. И открыто с таким торжеством, какого в истории этой части света никогда еще не было.

Южная Калифорния населена главным образом фермерами, перебравшимися сюда из западной части Америки для того, чтобы умереть среди цветов и солнечных лучей. Без сомнения, всем этим людям хотелось умереть счастливыми и заручившись уверенностью, что и "там" будут цветы и яркое солнце. Этим объясняется тот факт, что Энджел-Сити является гнездом всевозможных религиозных культов и доктрин, а о том, сколько их — вам трудно составить себе представление, пока вы сами всего этого не увидели. Взглянув на объявления, печатаемые в воскресных номерах газет, вы не могли бы удержаться, чтобы не рассмеяться или не заплакать — в зависимости от вашего темперамента. Всюду, где бы ни собрались трое во имя Христа, Будды, Зороастры, Правды, Света, Любви, Новой мысли, Спиритуализма, Психической науки — всюду тотчас же клалось начало новому откровению, обладающему тайными путями спасения.

Эли, по сравнению с большинством других основателей новых форм вероучений, обладал большими преимуществами. Он был настоящим пастырем настоящих стад, а эта профессия имела за собой многовековые традиции. И это носило символический характер: то, что когда-то Эли делал для овец своего отца, он теперь делал для "овец в человеческом образе" Энджел-Сити, собирал их в одно стадо и охранял их от злого волка — сатаны. Он входил на помост с пастушеским посохом в руках, в своих белых одеждах, со звездою, сверкающей в его желтых волосах, и громким голосом созывал своих последователей так же точно, как это делал на холмах Парадиза, когда пас стада отца.

Эли обладал драматическим чутьем и проявлял его в организации живых картин и разных зрелищ, которые приводили в восторг всех его последователей. Всякий раз, когда он рассказывал, как его искушал дьявол, на сцену являлся сам нечистый с хвостом, рогами и копытами. Эли высоко поднимал крест, и дьявол падал ниц и бился лбом о землю, а серебряные трубы звучали в воздухе, и все последователи пророка начинали громко петь "Осанну". А потом Эли призывал к себе детей, и целые сотни малышей в белых платьицах пели хвалебные гимны. Не был забыт также и громадный мраморный сосуд с водой, в котором верующие получали от Эли крещение. Вам ни на минуту не позволялось забывать, что у вас есть душа и что Эли заботился о ее спасении. И вы все время должны были чем-нибудь облегчать его задачу: вставать, наклонять известным образом голову, складывать руки; а если вы были новым членом скинии, то вам полагалось все время держать поднятой вашу правую руку.

Главное же преимущество Эли перед другими пророками заключалось в его сильных легких, которые он развил на холмах Парадиза. Никогда еще не было голоса, способного до такой степени наэлектризовать публику, и ничей голос не обладал способностью звучать столько времени без перерыва. Все воскресенья он ревел и гудел сплошь целый день, с утра до позднего вечера; ежедневно по вечерам, за исключением только субботы, шли долгие службы; каждый день утром и после полудня происходило чтение Библии, а потом начинались обряды крещения и бракосочетания. В новой скинии, постройка которой обошлась в полмиллиона долларов, было несметное количество разных — и больших, и маленьких отделений, в которых совершались те или другие службы, и все они всегда были полным-полны народа. И как раз в это время наука подарила миру новое изобретение: человеческий голос мог быть усилен в сто миллионов раз, мог покрывать собой весь земной шар!

Население Америки пришло в полнейшее неистовство от радио, и каждый хотел непременно поставить у себя антенну. В Энджел-Сити первое публичное применение этого изобретения в широком масштабе имело место в специально выстроенном для этой цели трехмиллионном роскошном отеле, где собирались все богачи страны. Церемония открытия этого отеля была необыкновенно торжественна. Все газеты были полны описаний, как все происходило, но результат получился весьма плачевный: вся публика перепилась, и сам заведующий отелем, став перед микрофоном, принялся изливать в него потоки таких непристойных слов и фраз, каких ни одна из фермерских жен со времен Адама ни разу еще не слышала! В силу этого решено было новое изобретение освятить и очистить под наблюдением Эли. Приступили к сооружению новой радиостанции, превосходившей своею мощностью все другие, и скоро слова пророка стали слышны на пространстве четырех миллионов квадратных миль. Проповедовать такой аудитории было делом серьезным.

С этих пор проповеди Эли составили одну из характерных черт жизни Южной Калифорнии. Вы положительно никуда не могли бы от них уйти, даже если бы этого и захотели. М-р Росс, которому доктор предписал усиленный моцион, ежедневно за час до обеда совершал прогулку пешком, и голос Эли сопровождал его всю дорогу, и он слышал все его проповеди от слова до слова.

В эту раннюю весну окна всех маленьких домиков фермеров и крестьян, живших в окрестностях Энджел-Сити, оставались весь день открытыми, и все домашние работы совершались под аккомпанемент знакомого голоса. Что бы вы ни делали — стряпали ли, стирали ли детские пеленки, ваша душа непрестанно устремлялась ввысь на крыльях красноречия пророка. И м-р Росс во время своих прогулок не раз испытывал острое волнующее чувство: ведь это он дал начало "третьему откровению", выдумав всю эту шумиху в тот день, когда он старался удержать старого Абеля Аткинса от его дурного обращения с дочерью — Руфью!

Бэнни получил послание от Дана Ирвинга, в котором он рассказывал ему о своей новой службе. В те дни работать в Вашингтоне в качестве корреспондента радикальной прессы не представляло никакого труда: все рядовые газетные сотрудники были перегружены интересными сведениями, которыми им не разрешалось пользоваться ввиду нежелательного для правительства характера этого материала. Большинство корреспондентов кипело негодованием от всех тех новостей, которые они узнавали, и, встретив Дана, они не замедлили излить на него все это негодование. Так что в материале у него недостатка не было. Но, к сожалению, у издательства, в котором он работал, были весьма скудные средства, и только очень небольшое количество газет интересовалось представленными им сведениями.

Президент Гардинг привел с собой целую группу единомышленников — свою политическую "стражу". Газетные сотрудники называли их "шайкой из Огайо", и эта шайка грабила все, что только могла. Барней Брокуэн дал одному из своих приспешников место в департаменте тайной полиции, и это был так называемый "оценщик". Когда вам что-нибудь было нужно, вы обращались к нему, и он назначал вам цену. Правительство Вильсона "нагуляло себе жир", эксплуатируя владенья, захваченные у союзников неприятеля, а теперь начинало толстеть правительство Гардинга, возвращая все награбленное прежним владельцам. Пять процентов было установленной таксой, и если вам нужно было вернуть себе десятимиллионное владение, то полмиллиона вы выкладывали "оценщику". Хорошо осведомленные люди говорили Дану, что более чем триста миллионов было уже расхищено из сумм, назначенных для обеспечения ветеранов войны. Во главе этого бюро стоял один из членов "шайки из Огайо". И что самое возмутительное — это то, что сколько бы подобного рода фактов вы ни выкапывали, вы все равно не могли добиться ни в одном издательстве, чтобы они были напечатаны.

Бэнни отнес это письмо отцу, и, как всегда, м-р Росс увидел в нем совершенно обратное тому, что видел в нем его сын. Да, без сомнения, политические деятели все в корне прогнили, а потому-то вы и не должны были полагаться на правительство. Нужно отбирать от представителей администрации все дела и передавать их в руки представителей крупной промышленности, которые будут вести их без взяток. Если бы все эти нефтяные земли с самого начала были отданы м-ру Россу и Вернону, то ни о каких подкупах не было бы и речи. Кажется, это достаточно ясно? М-р Росс и Верн были патриотами, желавшими положить конец зловредной публичной гласности.

Верил ли отец Бэнни тому, что говорил? Его сын не мог бы на это ответить с полной определенностью! Много неправды говорил м-р Росс публике, говорил он неправду и своему сыну и себе самому. Если бы вы имели возможность сорвать с него всю ту ложь, которой он был окутан, то он, может быть, не вынес бы зрелища своей наготы. Среди его врагов — членов конгресса — был один старый сенатор по имени ла Фоллет, который особенно энергично требовал расследования дела по заключению с правительством нефтяных договоров. "Машина" Гардинга сдерживала его порывы, но она не могла запретить ему произносить речей, и он говорил в течение целых восьми часов сряду, и галереи были полны слушателями, а потом все эти свои речи он рассылал по почте за счет казны. М-р Росс ворчал и роптал и внезапно отдал себе отчет в том, что его собственный, нежно любимый сын был на стороне всех этих беспокойных элементов. Вместо того чтобы сочувствовать тонкой политике своего отца, Бэнни критиковал эту политику, и отцу от этой критики становилось стыдно.