Четвертый путь к сознанию - Георгий Иванович Гурджиев

создан Им, в отличие от всех других внешних форм животной жизни, по Его образу!!!

Он Бог, и значит, я тоже имею в себе все возможности и невозможности, которые имеет Он.

Разница между Ним и мной должна состоять только в масштабе.

Потому что Он Бог всего существующего во вселенной! И следовательно, я тоже должен быть Богом чего-то существующего на моей шкале.

Он Бог, и Я Бог! Какие возможности есть у Него по отношению ко всему существующему во вселенной, такие же возможности и невозможности должны быть также и у меня по отношению к миру, подчиненному мне.

Он Бог всего мира, а также Бог моего внешнего мира. Я тоже Бог, хотя только моего внутреннего мира. Он Бог, и Я Бог!

Во всем и для всего мы имеем одни и те же возможности и невозможности!

Что возможно и невозможно в сфере Его великого мира, должно быть возможно или невозможно в сфере моего маленького мира.

Это так же ясно, как то, что после ночи должен неизбежно наступить день.

Но как я мог не заметить такой поразительной аналогии?

Я так много думал о сотворении мира и поддержании существования мира, и вообще о Боге и его делах; а также разговаривал со многими людьми обо всех этих материях; но ни разу не пришла в мою голову эта простая мысль.

И тем не менее, это не может быть иначе. Всё, без исключения, вся строгая логика, так же как и все исторические данные, обнаруживает и подтверждает то, что Бог представляет абсолютную доброту; Он все-любящий и все-прощающий. Он справедливый умиротворитель всего, что существует.

В то же время зачем должен Он, будучи Тем, что Он есть, прогонять от Себя одного из своих ближайших, им порожденных любимых сыновей, только за «путь гордости», свойственный любой молодой и еще не полностью сформированной индивидуальности, и наделять его силой равной, но противоположной Своей собственной?.. Я имею в виду «Дьявола».

Эта идея как солнце осветила весь мой внутренний мир и сделала очевидным фактом, что в великом мире для поддержания гармонического устройства неизбежно требуется некий вид постоянного сохранения напоминающего фактора.

По этой причине наш Создатель Сам, во имя всего того, что Он создал, вынужден был поставить одного из своих любимых сыновей в такое, в объективном смысле, унизительное положение.

Поэтому я тоже должен теперь для моего маленького внутреннего мира создать вне себя, из некоего фактора, любимого мною, подобный неиссякаемый источник.

Теперь возникает такой вопрос:

Что есть в моем обычном существовании такого, что, если я удалю это от самого себя, будет всегда в моих разнообразных состояниях напоминать мне о себе?

Думая и думая, я пришел к выводу, что если бы я должен был прекратить всякое применение той исключительной силы, которой я обладаю, которая была развита мною сознательно в моей обычной жизни с людьми, тогда и будет, вероятно, выдавлен из меня такой напоминающий источник.

А именно, власть, основанная на силе в области «хан-бледзойн», или, как это называют другие, силе телепатии и гипнотизма.

Благодаря, главным образом, этому моему качеству, развитому во мне мною самим, я в процессе обычной жизни, особенно за два последние года, был испорчен и развращен до самой глубины, так что, вероятнее всего, оно останется во мне на всю мою жизнь.

И поэтому, если я сознательно лишу себя этой благодати моей сущности, тогда несомненно всегда и во всем ее отсутствие будет мною сильно ощущаться.

Я клянусь помнить о том, чтобы никогда не пользоваться этой своей способностью, и тем самым лишить себя удовлетворения большинства моих пороков. В процессе жизни с другими людьми это мое любимое качество будет всегда для меня напоминанием.

Никогда, сколько буду жить, я не забуду своего состояния, которое возникло у меня тогда, когда в последний день моего пребывания в этом месте произошло вышеприведенное самоубеждение, окончившееся выводом, который я также привел выше.

Как только я осознал весь смысл этой идеи, я как будто заново родился; я вскочил и стал бегать вокруг источника, не зная, что я делаю, как молодой теленок.

Все это кончилось тем, что я решил принести присягу своей собственной сущности, в состоянии ума, известном мне, никогда больше не использовать эту мою способность.

Я должен также заметить, что когда я поклялся не применять в жизни это мое качество, я сделал оговорку, что моя клятва не должна касаться случаев применения его в научных целях.

Например, я очень интересовался тогда, и даже теперь мой интерес не потерян полностью, повышением видимости удаленных космических объектов во много тысяч раз посредством использования медиума, а также лечением рака силой внушения.

Все это было примерно за два года до моего второго посещения этого места.

Ближе к концу этого второго посещения в моем бытии главная Цель почти всей моей жизни раскололась на два определенных аспекта; и на этот раз также благодаря моему беспрепятственному свободному мышлению, то есть мышлению, не подвергавшемуся воздействию автоматических влияний других людей. Беда в том, что до этого времени цель моего внутреннего мира была сконцентрирована только на одном моем непреодолимом желании исследовать со всех сторон и понять точный смысл и цель жизни человека.

До тех пор в моей жизни каждая деятельность, в которую я бросался, каждая ошибка или успех были связаны с этой единственной целью моего внутреннего мира.

Даже моя склонность в то время к постоянным путешествиям и стремлению ставить себя в процесс совместного существования людей в тех местах, где происходили резкие энергичные события, такие как гражданская война, революции, и т. д., проистекала также из этой моей единственной цели.

Прежде всего, за время этих событий я собрал материал для прояснения вопросов, связанных с моей основной целью, в более концентрированной форме, и поэтому более продуктивно.

Во-вторых, как результат памяти в моем автоматическом мышлении о всех ужасах, свойственных таким насильственным событиям, свидетелем которых я был, и наконец, из накопленных впечатлений от бесед с различными революционерами в предыдущие несколько лет вначале в Италии, а затем в Швейцарии, и еще совсем недавно в Закавказье во мне кристаллизовалась мало-помалу, помимо прежней единственной цели, еще одна неукротимая цель.

Эта другая вновь возникшая цель моего внутреннего мира состояла в общем в следующем: что я должен найти, любой ценой, некий способ или средство для того, чтобы разрушить в людях склонность к внушаемости, которая заставляет их легко подпадать под влияние «массового гипноза».

И поэтому после этого вышеупомянутого «возрождения» цели моего внутреннего мира, в то время как продолжался